и, не переставая, говорил:

— Его светлость уже с утра на ногах, он всегда рано встает и рано поднимает ваших братьев — его милость Эриха и Тура…. Вас же уже познакомили с ними. Его милость Тур очень смелый и храб-рый мальчик, такой уважительный, никогда от него грубого слова не услышишь, ни то, что его милость Эрих, — сказал Борщ, поперхнулся и примолк, глядя на Керка.

Керк отнял от лица полотенце и взглянул в испуганное лицо слуги, и в этот момент он вспом-нил слова доброжила: 'Хороший паренек'. Борщ, надо прямо сказать, имел доброе и честное лицо. Чуть пониже, чем Керк, ростом, но такого, же крепкого телосложения, со светлыми, как ковыль волосами и серыми глазами. Лишь посмотрев в его лицо, Керк сразу понял, что Борщ говорит всегда все, что думает и ему за это часто влетает. Вот и теперь так случилось, и, не зная, как поведет себя Керк, он даже немного склонил голову. Но Керк, воспитанный среди простых людей, всегда уважал честность и прямоту:

— Значит, мой брат Эрих груб и неуважителен? — как ни в чем не бывало, осведомился Керк.

— Ну, не то, чтобы груб… — промямлил слуга.

— Да ладно, Борщ. Я такой же, как ты, простой человек и вырос на берегу моря. А о людях сужу по их человеческим качествам, — без ложной скромности заметил Керк.

— Зачем вы так о себе говорите, ваша милость! Какой же вы простой человек? — Борщ посмотрел с восхищением на Керка и подал ему голубую рубаху, — Я думаю, что вы наш будущий правитель. И хотя вы выросли на берегу моря, все равно по крови и благородству, сразу в вас видно вашего отца — нашего правителя.

Керк надел рубаху, а когда Борщ подал ему голубой терлик, длиннополый кафтан, с перехва-том и короткими рукавами, то недовольно оглядел его, подумав о том, что может не стоит его, и вообще одевать, однако бросив взгляд на восхищенное лицо слуги, решил смириться со своей участью и натянул терлик на себя. Борщ попытался застегнуть терлик, но Керк с достоинством отклонил его помощь, сказав:

— Не переживай, Борщ, я сам привык одеваться.

— Да, я это вижу, — ответил слуга.

Керк уже был одет и собрался идти, но Борщ принес и подал на подносе еду, поставив ее на стол, и хотя Керку не терпелось поговорить с отцом, он все же задержался, чтобы поесть. Еда была легкая и вкусная: вареные яйца, белый хлеб, который Керк ел дома только по праздникам, масло, сыр из творога со сметаной и, конечно, кувшин молока. Керк сам налил в чашу молока, взял кусок хлеба с сыром и по- быстрому запихал в рот.

Борщ в это время застилал ложе, и Керк, с удовольствием дожевывая, услышал еле слышный смех, он повернулся и увидел, что Борщ еле сдерживает себя:

— Ах, ваша милость, ну и едите же вы, куда же вы торопитесь? Ведь еду же от вас не заберут.

— Я всегда быстро ем, — немного озадаченно сказал Керк. — А что, тут так не принято есть?

— Не-а, так не принято, — глубокомысленно заявил Борщ, все еще посмеиваясь, и упер руки в бока, — Правители едят не торопясь.

— Эх, беда с этими правителями, — сам переходя на смех, сказал Керк. — Придется всему по-новому учиться. Но я уже позавтракал и готов идти.

Керк подошел к двери, открыл ее, вышел в коридор и остановился, поджидая Борща. В тот же миг слуга выскочил следом за Керком и на ходу сказал ему:

— Ваша милость, двери то должен я открывать.

— А это- то зачем? У меня, что рук нет?

— Ну, как зачем? Так положено…. Ваша милость, прошу вас или мне иначе опять влетит от Сенича, что я лодырничаю и страдаю от безделья, — вздохнув, добавил слуга.

— Ну, ладно…,остальные двери открывай сам. Не хочу, чтобы из-за меня у тебя были неприятно- сти, — тоже вздыхая, согласился Керк, — А теперь веди меня к отцу.

И Борщ повел Керка по коридору, тот был не широким и выходил на лестницу. В этом коридоре было несколько дверей, около одной из них Борщ остановился и, кивая на нее, шепотом сказал:

— Это опочивальня вашего брата Эриха.

Керк и Борщ спустились по лестнице и оказались в прямоугольном, широком, полутемном коридоре, по правую руку от них была дверь, которая вела в комнату, дальше виднелся узкий коридор, отделяющий одну комнату от другой, указав на дверь слуга, сказал:

— Это, ваша милость, светлая комната, в ней занимаются магией, туда можно заходить только правителю, — и показав на узкий коридор, добавил, — Этот коридор ведет в тронный зал, там находится, так называемая потайная дверь.

Борщ пошел вперед, и, открыв находящуюся напротив лестницы дверь, вывел Керка в огромный коридор, с двумя разветвлениями: прямо и направо, в этом коридоре стены были украшены набором мелких цветных камней, которые переливались и поблескивали от света факелов вставленных в укрепления на стене. Слуга остановился, и, поясняя да указывая рукой, сказал:

— Налево тронный зал, в него ведут эти прекрасные украшенные резьбой двери, прямо лестница на второй этаж, где находятся опочивальни ваших младших брата и сестры. По левую сторону от лестницы белая столовая, там обедают и ужинают правители. А по правую сторону лежат опочи-вальни правителя и правительницы.

Борщ повернул направо, и, пройдя немного, остановился, указал на широкие двери впереди, добавил:

— Эти двери ведут из дворца на площадь, а мы сейчас повернем и войдем в эти двери, — и он пока- зал рукой на двери, которые находились справа от него, — Это общий зал, его еще называют грид-ницей. Здесь собирается дружина правителя на пиры и советы. В гриднице два входа, один это тот через который мы войдем, — и слуга, открыв дверь, впустил Керка в зал, — А тот, что, напротив, приведет нас в Славный коридор.

Керк вошел в зал и, оглядевшись, заметил:

— Я вчера в этом зале был.

— Точно, ваша милость, были, — и продолжил, — Ниже под первым этажом находится подземный этаж, там разместились кухня, топка с печами, кладовые разные и комнаты слуг. Правда, во дворце не все слуги живут. У многих в городе избы, да дома и они приходят во дворец лишь утром.

— А, ты? — спросил Керк.

— А, я, сирота, ваша милость. Мои родители умерли, поэтому правитель взял меня во дворец. И я живу здесь постоянно, — грустно сказал Борщ, а затем глянул на Керка и улыбнулся.

Пройдя гридницу насквозь, они вышли в Славный коридор, по одной стороне которого на стене висели в полный рост портреты. А другая часть коридора имела большие окна и обозревала парк. Керк взглянул на первый портрет и нашел много общего между высоким темноволосым мужчиной и собой. Керк догадался, что это его предки.

— Это правители Восурии, — огласил Борщ и, показывая на первый портрет, добавил. — Это прави- тель Ярил, по реклу Разумный.

Керк было хотел остановиться и осмотреть портреты, но Борщ сказал:

— Ваша милость, правитель ждет вас, поторопимся, — и показал на окно, через которое Керк уви-дел отца.

Правитель Ярил, по реклу Щедрый, сидел на скамье, возле прекрасно украшенных клумб с цветами, в ожидании сына.

Когда Керк вышел в парк, он увидел, что отец-правитель уже поднялся и идет к нему навстре-чу. Как и при первой встрече, отец раскрыл объятия и заключил в них сына. Керк был почти одного роста с отцом и сейчас смог хорошо разглядеть черты его лица, да, несомненно Керк был очень похож на Ярила: тот же высокий лоб, черные большие брови, прямой нос и тонко очерченные алые губы. Только в отличие от Керка у отца были зеленые глаза.