луча, прорвавшегося сквозь облака».

И все же девушка ощутила внутри неприятный холодок, вынудивший ее поплотнее закутаться в накидку. Но в следующий миг она забыла о таинственном видении, потому что услышала звук приближавшихся шагов. Кто-то бегом спускался по каменным ступеням. С забившимся сердцем Медлин стремительно обернулась, готовая присесть в изысканном реверансе перед своим супругом.

Но это оказался ее собственный лакей.

— Роберт, ты доложил о нас? — спросила Медлин.

— Да, мадам. Но нас не хотят впускать.

— Что? — в изумлении воскликнула Медлин.

— На стук вышел какой-то ужасный старик и сказал, что мистера Сентледжа нет дома.

— Нет дома? — слабым голосом повторила Медлин.

— Он сказал, чтобы мы уезжали прочь и возвращались позже.

— Неслыханная наглость! — вскричала Хэриетт. — А ты объяснил ему, кто мы такие?

— Покорнейше прошу простить меня, мисс Бер-тон, но старый грубиян не позволил мне и слова вымолвить. Он захлопнул дверь прямо у меня перед носом.

Хэриетт решительно сжала губы.

— Сейчас этот нахал у меня получит!

— Нет, Хетти, — поспешно остановила ее Медлин. — Незачем устраивать скандал, пока мы не разберемся, в чем дело.

Но Хэриетт, не слушая Медлин, уже шагала вверх по каменной лестнице, точно генерал, ведущий войско в атаку. Медлин тяжело вздохнула и поспешила вдогонку. К несчастью, высокие каблуки изящных туфель не позволяли ей двигаться быстро, и к тому времени, когда она добралась наверх, Хэриетт уже изо всех сил колотила дверным молотком по медной пластинке, производя шум, от которого проснулись бы и семь спящих отроков.

Прежде чем Медлин успела открыть рот, чтобы попросить кузину умерить свой пыл, дверь распахнулась и наружу высунул голову сморщенный плешивый старикашка. Из-под кустистых бровей сверкали черные глазки, и, глядя на него, Медлин невольно вспомнила сказки о злых гномах, добывающих золото в подземных глубинах.

Гном, стоявший перед ней, недовольно поджал губы.

— Я же велел вам убираться подобру-поздорову! — рявкнул он. — Люциус Тригхорн не такой человек, чтобы пускать в дом чужих без хозяйского дозволения. В особенности женщин, — последнее слово он выплюнул с таким презрением, словно произносил название мерзкого и опасного насекомого.

— Мы не чужие, болван ты этакий, — сказала Хэриетт. — Сейчас же отвечай, куда подевался мистер Сентледж?

— Он изволит прогуливаться.

— И когда он должен вернуться?

— А я почем знаю? Может, через час, а может, через десять. Хозяин никому не докладывается.

— Вот уж это придется в корне изменить… — заносчиво начала Хэриетт, но Медлин прервала ее:

— Прошу тебя, Хэриетт!

Призвав на помощь богатый опыт по улаживанию бесконечных конфликтов в собственном семействе, Медлин оттеснила Хэриетт, и встала перед ней. Она одарила старого гнома самой приветливой и доверчивой улыбкой.

— Разумеется, вы поступаете совершенно правильно, повинуясь приказаниям хозяина, мистер… э-э… Мистер Тригхорн, не так ли? Но вы просто не поняли, что происходит. Я невеста вашего хозяина. Мы проделали дальний путь из Лондона.

— Ага. — Дверь не приоткрылась ни на дюйм, а взгляд Тригхорна стал еще более подозрительным, чем прежде. — Я и впрямь слыхал, что хозяин взял жену из самого Лондона.

— Ну вот, это я и есть. Поэтому, не будете ли вы столь любезны, впустить нас внутрь и позвать домоправительницу?

— Нету у нас никакой домоправительницы. — Тригхорн с очевидной гордостью выпятил тощую грудь. — Уже много лет в этом доме, слава тебе господи, не было ни единой женщины.

Немного помолчав, он буркнул себе под нос:

— Помешанная-то в счет не идет.

— Что? — в ужасе выдохнула Хэриетт, но Медлин постаралась пропустить странное замечание Тригхорна мимо ушей, чтобы сохранить остатки терпения.

— Тогда проводите нас в гостиную, где мы сможем дождаться возвращения мистера Сентледжа.

— Не выйдет. Раз хозяин в отъезде, чужим в доме делать нечего, — упрямо повторил Тригхорн.

— Но она ведь жена твоего хозяина, глупый старик! — не выдержала Хэриетт.

— Никаких исключений, — буркнул Тригхорн и захлопнул дверь. Медлин была настолько ошарашена происшедшим, что только возмущенный голос Хэриетт вывел ее из оцепенения:

— Господи, да что же это такое? Медлин, куда мы попали? Хозяйку не пускают на порог собственного дома!

— Не знаю, Хетти, — пробормотала Медлин, медленно отворачиваясь от двери. Никогда в жизни не испытывала она такого недоумения и разочарования. Нежного жениха нет и в помине, а зачарованный замок охраняет злобный гном. Все происходит совсем не так, как она воображала.

Медлин обречено спускалась по ступеням, а за спиной у нее раздавался визгливый голос Хэриетт:

— Интересно также было бы знать, что имел в виду этот наглец, говоря о помешанной?

— Не знаю, Хэриетт. Я не знаю. — Она приложила холодную ладонь к пылающему лбу, пытаясь сосредоточиться. — Может быть, этот странный человечек просто пошутил или старался нас напугать, чтобы мы поскорее уехали.

— Ты совершила большую ошибку, приехав сюда. — Хэриетт, словно клещами, впилась пальцами в плечо Медлин. — Я думаю, тебе следует бежать, пока еще есть время. Это дурное, недоброе место. — Бросив взгляд через плечо на мрачную громаду замка, Хэриетт содрогнулась. — Никто не станет тебя винить, если ты уедешь прямо сейчас.

Никто? Медлин показалось, что миниатюра, висевшая у нее на груди, вдруг разом потяжелела. Воспоминание об одиноком юноше, запечатленном на этом овальном куске слоновой кости, укрепило ее дух.

Она освободилась от цепкой хватки Хэриетт.

— Неужели ты думаешь, что меня может обратить в бегство старый слуга, который просто… чрезмерно усерден? Я уверена, что, когда вернется мистер Сентледж, он отчитает его за неучтивое поведение.

— А что ты собираешься делать до той поры? Сидеть на лестнице?

— Да, если придется.

Хэриетт пронзила ее убийственным взглядом. Они все еще спорили, когда снизу раздались топот и крик.

Роберт, со сбившимся набок париком, взбегал наверх по каменным ступеням, возбужденно размахивая шляпой.

— Мадам, к замку приближается всадник! Наверное, это ваш муж.

Медлин насторожилась — до ее слуха действительно донесся стук копыт. С верха лестницы, как с дозорной вышки, она явственно видела силуэт всадника, полным галопом несущегося к замку Ледж.

Это не мог быть никто, кроме Анатоля. Когда Медлин взглянула на Хэриетт, на губах ее играла торжествующая улыбка.

— Анатоль возвращается! Хетти, сейчас ты увидишь — все будет хорошо.

Не дожидаясь ответа кузины, она с радостным нетерпением снова устремила взгляд на дорогу. Но по мере того, как всадник приближался, ее улыбка увядала.

Этот крупный и могучий незнакомец совсем не был похож на ее Анатоля, гораздо более он походил на одного из тех разбойников, о которых с таким ужасом говорила Хэриетт. Облаченный в черное — от шляпы до высоких сапог, — он сидел верхом на черном, как ночь, жеребце. Длинные темные волосы развевались по ветру точно так же, как буйная грива его скакуна.

— Боже милосердный, — услышала Медлин сдавленный возглас Хэриетт. — Только не говори мне, что