шести. Они стояли в дальнем конце комнаты возле зашторенного окна, и в гостиной было так сумеречно, что лакей едва разглядел гостя. Затем из глубины хозяйского кресла раздался незнакомый чих.

– А, вот где вы. Принесите мне хороший кусок чеширского сыра и стакан портвейна.

– Я не уверен, сэр, что у нас есть чеширский сыр. – От мерцающих свечей лицо гостя казалось гладким, как у восковой фигуры. – Но, кажется, есть очень хороший «глостер».

– Это ваш единственный лакей, мистер Белт?

– Бакл, сэр, – поправил гостя хозяин, встав со стула, стоявшего рядом с креслом.

О, пожалуйста, не стойте перед ним.

– Мистер Бакл, у вас один лакей? Сядьте, сядьте, мистер Бакл.

– Нет, у меня два лакея.

– Тогда пришлите мне второго, – сердито выкрикнул доктор. – Этот мне совсем не нравится.

– О нет. Не стоит заходить так далеко.

– Пришлите его мне. Я все равно должен видеть их всех.

Констебл, уже стоявший минут пятнадцать, приложив ухо к двери, тут же позвал мистера Мэггса занять его место в гостиной, хотя сам не понимал, для чего это доктору понадобилось.

– Что-то здесь не так, – заметила Мерси. – Если ты при нем, Эдди, зачем ему еще мистер Мэггс?

– Он из тех, кого называют: «господа с причудами». Богат, да не отесан.

Мэггс повернулся к Констеблю:

– Выгляните-ка на улицу.

– Зачем? Чего я там не видел?

– На улицу, черт побери! Может, там кто-нибудь болтается неспроста.

– Вас не слишком обременит… – Констебл чувствовал, как у него перехватило горло от волнения, – … закончить вашу просьбу таким словом, как «пожалуйста»?

Беглый каторжник посмотрел на лакея тяжелым, но понимающим взглядом.

– Пожалуйста, – промолвил он.

Констебл, готовившийся увидеть на лице Мэггса иронию или насмешку, не увидев их, тут же молча вышел под мелкий ночной дождик, чтобы увидеть проститутку с плетеной кошелкой и мальчишку с фонарем, сторожившего чью-то лошадь. Вернувшись в дом, Констебл так же неслышно на цыпочках поднялся по лестнице, минуя гостиную. Он встретил на лестничной площадке Джека Мэггса, который прятал в свой высокий башмак грубой работы нож.

Когда Констебл рассказывал ему, что он видел на улице, Мэггс, стиснув зубы и спрятав глаза под нахмуренными бровями, внимательно выслушал его.

– Очень хорошо, – коротко сказал он и вернулся в кабинет хозяина. Здесь он вынул из ящика стола листы писчей бумаги, а затем, свернув их в трубку и перевязав тесьмой, сунул во внутренний карман камзола.

– Если делать, – промолвил он, – так побыстрее.

Мерси взмолилась не запирать ее в кабинете. Она крестилась и, поплевывая себе на ладони, поклялась, что не выдаст его.

В конце концов оба лакея поспешили вниз по лестнице, прыгая через две ступени, забыв запереть Мерси в комнате хозяина. Когда они опять оказались в темной гостиной, Констебл с трудом справился со своим сердцем, так отчаянно оно колотилось. Он сразу различил во тьме бесформенную фигуру доктора, напоминавшую спутанный клубок шерсти. Он поднялся с кресла и сразу же протянул руку к Мэггсу. В руке что-то блеснуло.

– Покажите ваш язык.

– Зачем я должен это делать, сэр?

Доктор высоко поднял в воздух какой-то предмет из серебристого металла.

– Затем, – громко сказал он, – что в доме зараза. Мэггс схватил доктора за руку и так дернул ее вниз, что тот вскрикнул от боли. Металлический предмет со звоном упал на пол.

– Джек Мэггс! – вскричал Бакл, испуганно метнувшись к ним. – Джек Мэггс, я приказываю!..

Что он собирался приказать, так и осталось неизвестным, потому что Мэггс уже тащил доктора, похожего на какое-то большое с раздутым туловищем насекомое, куда-то в угол.

– Господи спаси! – закричал в панике доктор. Мэггс, схватив доктора за руку своей покалеченной левой рукой, правой прихватил две оставшиеся свечи. Наконец он опустил доктора на пол.

– Ты чертов верблюд! Я готов тебе глотку разорвать!

– Прекратите сейчас же! – взвизгнул Перси Бакл. – Ведь это мистер Отс!

Констебл, не поняв, невольно оглянулся на дверь, – там никого не было.

Мэггс приблизил свечу к лицу гостя и увидел толстый слой грима и пудры. Стоявший на коленях Тобиас Отс смотрел на огонь свечи широко открытыми от испуга глазами.

– Узнаю его проделки, – злобно проворчал Мэггс.

– Дослушайте меня, добрый человек, – торопливо остановил его Перси Бакл, и, поскольку Мэггс все еще