всеми поддержана, – произнес Борис Грызлов только что не скороговоркой, как будто боясь что-нибудь напутать и, не дай Бог, назвать не ту фамилию.

Так бывает у актеров, когда они опасаются ошибиться и в конце концов на сцене произносят именно ту фразу, которую видели в своем кошмарном сне. Все, провал спектакля. А так хорошо все было на репетиции.

На этот раз ничего такого не случилось.

– Это кандидатура первого заместителя председателя правительства Российской Федерации Медведева Дмитрия Анатольевича, – закончил вхождение в новейшую историю России Борис Грызлов.

На словах «первого заместителя» я все-таки замер, хотя в этом не было никакого смысла. Ровным счетом никакого. И сам Борис Грызлов не сделал никакой паузы. Он, можно сказать, выпалил это все на одном дыхании, и ни разу у Бориса Грызлова его не перехватило.

– Мы считаем, что это наиболее социально ориентированный кандидат, – продолжил Борис Грызлов. – Это человек, который себя проявил очень хорошо по ведению нацпроектов, по ведению демографической программы. Есть реальные результаты, и это самое главное. И мы думаем, что последующее четырехлетие могло как раз идти под девизом повышения качества жизни. Сейчас сделаны только первые шаги, и мы все думаем, что Дмитрий Анатольевич Медведев мог бы возглавить эту работу. И хотели бы сегодня с вами подробно обсудить этот вопрос.

– Предварительные консультации прошли, – подтвердил Дмитрий Медведев. – Они будут продолжены. Прошли они позитивно. Мы продолжим этот разговор сегодня и завтра.

Господин Медведев был немногословен. Впрочем, у него еще будет возможность порассуждать вслух.

Что-то должен был сказать Владимир Путин. Ему оказались не нужны лавры человека, который выбрал себе преемника. Другим людям была оказана честь назвать Владимиру Путину имя его преемника. Все-таки, несмотря на слишком очевидную развязку, в ходе презентации нового проекта его организаторам удалось напустить туману.

– Много политических событий спрессовано в достаточно короткий промежуток времени, – сказал господин Путин. – Заниматься такими делами в преддверии Нового года – не самое приятное дело, но жизнь идет, идет своим чередом…

Владимир Путин, очевидно, думал, что сказанное Борисом Грызловым омрачит россиянам встречу Нового года.

– И закон требует от нас начала этой президентской кампании, – продолжил президент. – То, что с таким предложением пришли представители четырех партий, две из которых не только представлены в парламенте, но и имеют там устойчивое большинство, а все четыре партии, безусловно, опираются на самые различные слои российского общества и представляют интересы разных групп населения России… все это говорит о том, что у нас с вами есть шанс сформировать устойчивую власть в Российской Федерации после мартовских выборов 2008 года. И не просто устойчивую власть, а власть, которая будет проводить тот курс, который давал положительные результаты на протяжении последних восьми лет.

Можно было предположить, что Владимиру Путину очень сильно повезло, когда они назвали ему именно эту фамилию. Правила игры, предложенные самим президентом, вполне допускали такое предположение.

Я все никак не мог понять, почему Владимир Путин сам не произнес этой фамилии. Ведь теперь, после того как он не сказал об этом сам, нет никаких оснований называть Дмитрия Медведева преемником Владимира Путина. Президент просто согласился с предложенной кандидатурой. Не он ее выбрал. Четыре человека долго совещались и, судя по тому, что сказали, все еще до конца не определились: они же заявили, что консультации продолжатся. То есть они могут и поменять мнение в ходе этих консультаций, а значит, и фамилию.

Как я понял, от Владимира Путина вообще мало что теперь зависит. Он может либо подтвердить, либо опровергнуть. Или оставить без комментариев.

Он подтвердил:

– Что касается кандидатуры Дмитрия Анатольевича Медведева, то могу сказать, что я знаком с ним более 17 лет. Мы очень близко с ним работали все эти годы, и я целиком и полностью поддерживаю этот выбор. Спасибо.

За что он поблагодарил их? За то, что выбор оказался безупречным? За то, что справились со своей ролью? Он же понимал, что все равно никто на самом деле не воспримет буквально их слова и что к этому спектаклю все отнесутся так, как он этого и заслуживает, то есть просто не обратят на него внимания. Важна была только фамилия – и она была названа.

А к форме, в которой это было сделано, все уже даже привыкли. Все равно было ясно, кто тут кого выбирал и что были за консультации.

Еще через четверть часа, когда лидеры партий вышли от Владимира Путина, они подошли к журналистам, чтобы более детально разъяснить им свою точку зрения.

Борис Грызлов настаивал на своей версии случившегося. Он говорил, что в субботу начал консультации с Сергеем Мироновым, а потом по его предложению к этим консультациям были привлечены Михаил Барщевский и Владимир Плотников.

Очевидно, что к консультациям не привлекали Владимира Жириновского и Геннадия Зюганова. Эти люди могли только сорвать так удачно начавшиеся консультации, так как каждый из них много лет, если не десятилетий, является профессиональным кандидатом на пост президента России.

Еще более разговорчив оказался лидер «Справедливой России» Сергей Миронов. Он напомнил, как Владимир Путин «дословно говорил такие слова: это должен быть молодой, современный, профессиональный человек…». Именно этими критериями лидеры четырех партий и руководствовались, видимо, при выборе нового президента.

– Более того, есть такая интересная деталь: преподавателями Дмитрия Медведева на юридическом факультете ЛГУ были те же профессора, которые со студенческих времен являются друзьями Владимира Путина. Именно они в свое время предложили Дмитрия Медведева Владимиру Путину как высококлассного специалиста!

Сергей Миронов смог похвалить Дмитрия Медведева самым необычным способом.

– Медведев – блестящий юрист, прекрасно знающий гражданское и международное право, работал в администрации президента, в правительстве, много лет является постоянным членом Совбеза, прекрасно знает все вопросы обороны и безопасности. Лично для меня было важно, что он – один из ближайших соратников Владимира Путина. И моя оценка… тоже, кстати, как специалиста, очень высокая… – закончил Сергей Миронов так, словно говорил все это для того, чтобы напомнить и о своем существовании.

– Сельское хозяйство испытывает много проблем, и мы надеемся, что Дмитрий Анатольевич продолжит эту работу развития агропромышленного комплекса, потому что надо продвигать эту работу, – добавил лидер Аграрной партии Владимир Плотников, расправивший плечи и сильно раскрасневшийся то ли от того, что напахался как никогда, то ли от предоставленной ему чести (Михаил Барщевский, например, стоял, наоборот, демонстративно скромно, даже как-то потупив взор и вообще не казался воодушевленным, что неплохо характеризовало человека, начавшего, по сути, свою партийную карьеру с выдвижения кандидата в президенты России. – А. К.). – Мы считаем, что он готов к этой работе.

Таким образом, даже Владимир Плотников показался в конце концов человеком, от мнения которого что-то зависело.

– Он для меня юрист, цивилист, – произнес Михаил Барщевский, как будто давая понять, что не воспринимает пока Дмитрия Медведева в качестве будущего президента России. – Медведев – это человек абсолютно демократических взглядов.

Я спросил эту дружную четверку, сколько еще времени будут продолжаться их консультации. Ведь получалось, что они, заявив президенту кандидатуру Дмитрия Медведева, все еще не уверены в своем выборе до конца, и не исключено, что могут передумать. При этом по крайней мере пара человек оказалась бы в довольно-таки странном положении.

Борис Грызлов ответил, что консультации продолжатся еще по крайней мере один день, но на съезде «Единой России» 17 декабря 2007 года кандидатура господина Медведева будет выдвинута на пост президента России. То есть на самом деле мнение коллег не интересовало Бориса Грызлова. Все-таки этот