Резухин и присоединился к офицерам. Генерал Унгерн выехал из монастыря на новом белом коне, в ярко — желтом меховом тарлыке, в собольей монгольской шапке, увенчанной кроваво — красным шариком — знак княжеского достоинства высшей степени. С этого дня до смерти Унгерн не расставался с тарлыком. Грамоту на княжеское достоинство получил и Резухин. Кортеж Богдо — гэгэна обратно проследовал в том же порядке.

Войсковые части вернулись к себе на квартиры около часу дня. Вечером того же дня по полкам был разослан приказ, в коем перечислялись награды офицерам, пожалованные Богдо — гэгэном за их труды на пользу Монголии — Халхи. Офицеры возводились в разные степени чиновников Монголии, дающие большие преимущества получившим награду, если они останутся жить в Монголии.

Княжеский титул какой?то степени получил бурят, бывший старший пастух скота и табунов Жамболон, который стал именоваться Жамболон — ван. Правда, нужно сказать, что он был умный, а больше хитрый азиат, сумевший заслужить доверие генерала Унгерна и Богдо — гэгэна, заняв при его дворе прочное положение, играя в монгольских делах того времени немалую роль. Ожидали выпуск Богдо — гэгэном декларации ко всему миру, но таковой не было обнародовано. Выяснилось, что Монголия в своем внутреннем укладе жизни вернулась к старым хошунным управлениям и ничего нового и прогрессивного внесено не было.

Попутно надлежит отметить, что за взятие Урги генералом Унгерном были произведены: есаулы Парыгин и Хоботов — прямо в полковники, есаулы Архипов.

Марков, Евфаритский, Дмитриев и другие — в подполковники или войсковые старшины. Большинство обер — офицеров получили следующий чин. Многих всадников повысили в высшие звания и выдали денежные награды. К чести новых штаб — офицеров дивизии надлежит отметить, что, хотя большинство их по своему образовательно — воспитательному уровню были несовершенными штаб — офицерами в общепринятом понимании, они были храбрыми и дельными офицерами.

Дела Улясутайские.

Высшую власть Китая в Улясутайском районе в начале 1921 г. возглавляли комиссар Ван Сяоцун и помощник Фу Сяньтай. Законный владелец Сайннойонхан- ского аймака князь Голтун, на территории которого стоял Улясутай, китайскими властями был устранен от дел. Китайский гарнизон в Улясутае состоял из двух рот человек в 250–300.

Город Улясутай лежит на юг от Иркутска в 300–400 километрах и связан с ним телеграфной линией.

Улясутайский район и весь Сайннойонханский аймак издревле считался мясной и сырьевой базой для Иркутской губернии и Якутской области. По аймаку было разбросано много русских факторий: братьев Кронкевич, Игнатьева, Бурдукова, Швецовых, Ериных и других. Много иностранных фирм, главным образом, американских, имели свои торговые представительства в Улясутае. Русский консул Вальтер оставался в Урге до ноября 1920 г.

К февралю месяцу 1921 г. в Улясутай съехалось до 70 человек белых офицеров и солдат. Старшим по чину и службе оказался полковник Михайлов, но кроме него было еще 5–6 штаб — офицеров, претендовавшие на старшинство. Они разбились на группы, враждовавшие между собой. Каждый “полковник” добивался власти.

В Улясутае в середине февраля не знали точно, что произошло в Урге. События в Кобдо 21 февраля, где китайский гарнизон учинил резню и разгром русского населения, заставил улясутайцев позаботиться о спасении своих шкур.

Китайское командование раздало оружие, хранившееся на складах, китайским кули (чернорабочим) китайских фирм, чем увеличило силы китайского гарнизона до 400 бойцов. Поведение китайцев было вызывающим. “Полковники” оставили на время свои распри и подчинились Михайлову. Все русское население Улясутая вооружилось, чем только было возможно. Иностранная колония во главе с г — ном Блонским (управляющим фирмой Андерс и Майер) также вооружалась и свои действия и мероприятия согласовывала с русскими.

Сайт Чултун — бэйсэ, лучше всех осведомленный о событиях в Урге, вступил в переговоры с комиссаром Ван Сяоцуном, предложив ему и всем китайцам удалиться из Улясутая в Китай, взяв свое все движимое имущество, и гарантировал китайцам спокойный и безопасный уход из Монголии.

Возможно, что переговоры скоро и благоприятно для обеих сторон закончились бы, но в дело вмешались, с одной стороны, большевистские эмиссары при посредстве колониста Бурдукова, а с другой, некий проф. (?) Оссендовский, считавший себя польским гражданином, но почему?то вмешавшийся в русские дела. Переговоры сайта и комиссара затянулись до 11 марта. Суть договора: 1) комиссар Китая Ван Сяоцун всю полноту власти в Сайннойонханском аймаке передает сайту Чултун — бэйсэ; 2) китайский гарнизон с оружием, купцы со всем своим движимым имуществом уходят из Улясутая в Китай; 3) сайт гарантирует полную безопасность жизни и имущества уходившим. Под соглашением подписались представители иностранной колонии в лице г — на Блонского и русский полковник Михайлов.

Китайцы выступили из Улясутая 16 марта в сопровождении монгольского чиновника. В день выступления китайцев из Улясутая полковник Михайлов получил предписание от полковника Доможирова не выпускать китайцев из Улясутая, разоружив их.

Сайт не допустил исполнения приказа полковника Доможирова, а полковник Михайлов, сам подписавший соглашение, не настаивал на отмене соглашения и дал возможность уйти китайцам из Улясутая, донеся Доможирову о невозможности выполнить его приказ. Полковник Доможиров в экстренной эстафете, угрожая карами, предписал догнать китайцев и разоружить.

Не исполнить такого грозного приказа Михайлов не мог. Он послал вдогонку китайцам отряд в 200 всадников под командой поручика Стригина. Китайцы были догнаны километрах в 60–70 на юго — западе от Улясутая, и Стригин учинил разгром каравана. Часть китайцев бежала, часть была перебита и малая часть возвращена в Улясутай. Награбленные у китайцев ценности в незначительном количестве были сданы сайту, а большая часть разошлась по карманам отряда. Некоторая доля попала в руки супругов Михайловых, послужив главной причиной их смерти. Сайт и монголы были возмущены поступком русских, но были бессильны.

Полковник Михайлов, покончив дела китайские, взялся за улясутайских большевиков. Арестованы были Салтыков, Фрейман, Новак и причастные к убийству семьи колониста Боброва в Хытхыле — Канин и Пузиков. Сам Пузиков был расстрелян поручиком Ивановским в самом Хытхыле. Собранный полевой суд постановил Канина и Пузикова повесить, и приговор был приведен в исполнение. Салтыков бежал, вероятно, при содействии Бурдукова. Комиссаров Новака и Фреймана отправили в Ургу на суд генерала Унгерна, но дорогой они были убиты за попытку бежать.

Наладившуюся жизнь в Улясутае нарушила вновь прибывшая группа офицеров во главе с полковником Полетико. Он предъявил какие?то документы “от Центрального российского комитета по борьбе с большевиками” и на основании своих полномочий потребовал сдачи ему власти в Улясутае. Ругал Семенова, Унгерна, и поведение его было крайне вызывающим. Полковник Михайлов домогательства Полетико отклонил и наступила новая, недолгая распря.

24 марта в Улясутай прибыл полковник Доможиров в сопровождении А. И. Заплавного и тоже потребовал от полковника Михайлова сдачи власти, но последний, опираясь на сайта, отказался выполнить приказ. Доможиров без надобности надолго задержался в Улясутае, как и вообще по пути следования из Урги в Джунгарию, куда он был отправлен генералом Унгерном для связи с генералом Бакичем.

Полковник Доможиров — оренбургский казак, командовал полком. Отличный рубака и человек, но страдал пристрастием к крепким спиртным напиткам и под винными парами был неблагоразумным. Когда он уезжал из Урги, его предупреждали по — приятельски воздержаться от “выпивки”, наказывали А. И. Заплавному следить за ним, но, очутившись на свободе и без узды, он зачертил и пил на каждой большой остановке, забыв про возложенную на него большую миссию — вывести с р. Эмиль русские части. С приездом в Улясутай полковник Доможиров не умиротворил распри, а лишь их усугубил.

10 апреля в Улясутай прибыл атаман Енисейского казачьего войска Казанцев с членом правления К. И. Лаврентьевым и группой офицеров. Собрал большой сход, на который прибыли офицеры, солдаты и жители Улясутая. Атаман Казанцев предъявил свои полномочия от генерала Унгерна и Богдо — гэгэна и потребовал полного себе подчинения. Никто не посмел возражать против несомненных полномочий атамана.