площади. Приехавший Нико­лай Первый своей харизмой и пламенной речью заставил пасть всех на колени. И «всем миром» переживали тяжелые времена, и, слава Богу — пережили.

Николай Первый провел большую работу по совершенствованию законодательства, и к этой работе привлек уже к этому времени успоко­ившегося старого любителя законотворчества М. Сперанского, который с группой помощников к 1830 году систематизировал и собрал 30 тысяч законов в «Полном собрании законов Российской федерации». В этот период выходили и новые законы.

Еврейские бороды и пейсы стали привычной деталью на улицах российских городов. Внешний облик Петербурга и Москвы изменился — евреи вели себя уверенно, открывали многочисленные торговые лавки и ссудные конторы; они ходили в своих национальных одеждах — в длин­ных чёрных кафтанах и открыто исповедовали свою национальную религию. О переходе в христианство никто уже не подумывал. В рос­ сийском обществе стали роптать и возмущаться, пошли опять разговоры о защитных мерах и ограничениях. Отражением этих настроений был указ Николая I в 1835 г., который ограничивал некоторые гражданские права евреев. В частности, в нём содержалось требование о соответствии внешнего вида граждан к общепринятому в стране, то есть евреи должны были спрятать пейсы, носить соответствующую одежду и демонстриро­вать уважение к государственной религии.

К этой же теме можно отнести и циркуляр министра образования С. С. Уварова в 1834 году о необходимости обучения в школах и уни­верситетах в духе православия, самодержавия и народности.

Общество получило некое удовлетворение. Но, забегая немного вперёд, стоит отметить, что через несколько лет всё забылось, указ не выполнялся, всё вернулось на круги своя — власти и общество опять стали обсуждать национальные признаки во внешнем облике, и опять пришлось издавать новый указ. В 1835 г. вышло ещё одно Положение о евреях, в котором вводился запрет брать в аренду или в управление населённые помещичьи земли. Это же Положение стимулировало евреев вкладывать деньги в промышленность. Тем более, что в 1836 году Ни­колай I раньше других европейских государств принял в России закон об акционерных обществах — «Положение о компаниях на акциях».

И в короткий срок возникло 20 крупных акционерных компаний, в создании которых приняли активное участие еврейские ростовщики, и стали вкладывать деньги в первую очередь в строительство сахарных заводов и железных дорог. Вскоре выросли такие «сахарные короли», как братья Бродские.

В 1834 году Николай Первый открыл университет в Киеве, а Поло­жением от 1835 года выселил евреев из Киева, однако затем разрешил «срочное пребывание в городе».

Стоит обратить внимание, что в этот период — 30-е годы XIX века, в России резко увеличилось количество евреев, ибо пошёл большой поток евреев из бывших польских территорий. Что случилось? Там ста­ло тяжело и опасно жить. Дело в том, что эта территория стала ареной военных действий — поляки подняли ряд крупных вооружённых осво­бодительных восстаний (1830-1831 гг.).

В этот период очередная революция произошла во Франции. В связи с этими событиями, с одной стороны, Николай сделал подачку крестья­нам — немного облегчил их рабство — ввёл запрет на разлучение членов крестьянских семей при их продажах на ярмарках и аукционах.

С другой стороны, встревоженный Николай I заключил в 1833 году «Священный союз» на случай революций о взаимопомощи с императо­ром Австрии и королём Пруссии.

Затем вторую половину 30-х годов и вначале 40-х Николай I много внимания уделил «крестьянскому вопросу». Вообще-то на социальные проблемы Николай I обращал внимание давно - ещё в 1816 году, будучи великим князем по приказу Александра I он посетил в Англии Оуэна и познакомился с его социальными новшествами. Тогда Николай Пав­лович произвел большое впечатление на Роберта Оуэна, который о нем сказал: «Этот юноша рожден повелевать». Этот опыт мало пригодился Николаю I, ибо в России необходимо было реформировать крестьянство, и российский император начал реформы с государственных крестьян.

«Он (Николай I) в короткое время создал отличное управление государственными крестьянами и поднял их благосостояние. В не­сколько лет государственные крестьяне не только перестали быть бременем государственного казначейства, но стали возбуждать зависть крепостных крестьян... С тех пор крепостные крестьяне стали самым тяжелым бременем на плечах правительства. Киселеву принадлежало то устройство сельских и городских обществ, основные черты которых были потом перенесены в положение 19 февраля для вышедших на волю крепостных крестьян» — отметил историк Ключевский (Курс лекций. 1887-8 гг. стр. 348).

В 1842 году Николай I издал важный закон о крестьянах, который позволял земледельцам ликвидировать крепостные отношения, и по­зволял освобожденным крестьянам («обязанным») покупать землю, и запрещал разлучать крестьян от семей и их продавать. Это была запо­здалая полумера, но важная. Николай I был сторонником постепенных шагов.

«Реформами было охвачено около 9.000.000 казенных крестьян, то есть население равное по числу населению тогдашней Бельгии, Голлан­дии и Дании вместе взятым. Было создано 6.000 сельских общин. Всем созданным общинам было предоставлено право самоуправления и право избрания мировых судей. Согласно изданного в 1843 году указа ни ок­ружной начальник, ни чиновники Губернской Палаты Государственных Имуществ не должны вмешиваться в дело управления крестьянскими общинами, а должны только 'содействовать развитию между крестья­нами собственного мирского управления, наблюдать за исполнением преподанных им правил, но не вмешиваться в суждения по делам, при­надлежащим сельскому управлению и расправе, ни в постановления мирских сходов, если в собственных своих делах они действуют по праву, предоставленному законом' — пояснял Б. Башилов. — Из сво­бодных государственных земель малоземельным крестьянам было дано 2.244.790 десятин, 500.000 десятин было дано не имевшим земли, 169.000 человек было переселено в районы обладающие излишками земли, где им было выделено 2.500.000 десятин. Кроме того, образованным сель­ским общинам было передано 2.991.339 десятин леса. Для того чтобы крестьяне могли иметь дешевый кредит было создано свыше тысячи сельских кредитных товариществ и сберегательных касс.

Было введено страхование от огня. Создано 600 кирпичных заводов. Построено 97.500 кирпичных домов и домов на кирпичном фундаменте. Много было сделано для развития народного образования и здравоохра­нения. В 1838 году в общинах казенных крестьян было только 60 школ с 1.800 учащимися, а через 16 лет в них имелось уже 2.550 школ, в которых училось уже 110.000 детей, в том числе 18.500 девочек. На казенных зем­лях, для девяти миллионов крестьян, то есть для четвертой части всего русского крестьянства, было восстановлено широкое самоуправление существовавшее некогда в Московской Руси».

В 1842 году Николай I издал важный закон о крестьянах, который позволял земледельцам ликвидировать крепостные отношения, и по­зволял освобожденным крестьянам («обязанным») покупать землю, и запрещал разлучать крестьян от семей и их продавать. Это была сильно запоздалая но важная полумера. Николай I был сторонником постепенных шагов.

В 1843 г. Николай I рьяно взялся бороться с приграничной кон­трабандой. В связи с этим распорядился выселить всех поголовно ев­реев из 50-вёрстной приграничной территории на границе с Австрией и Пруссией, несмотря на то, что, как указывает Ю. Гессен, «в некоторых пограничных таможнях торгующее купечество почти сплошь состояло из евреев».

Переселенцам при этом предлагалась материальная компенсация- помощь и освобождение от налогов на 5 лет. Но вскоре, как указывает КЕЭ, «правительство Николая Первого перестало настаивать на выселе­ нии евреев из 50-вёрстной приграничной полосы, и часть из них смогла остаться на прежних местах». Почему это произошло? Потому, что пока шёл процесс переселения, в европейских странах по этому поводу поднялся большой шум. Странно, такое впечатление, что под шумок ущемления прав евреев старались легализовать в России контрабанду. Похоже, поток контрабанды был настолько велик, что его остановка сразу сказалась на экономике многих европейских стран. По этому поводу Солженицын замечает:

«. далеко не осуществлённая мера приграничного выселения, вы­званная контрабандой, разросшейся до опасных для государства разме­ров, — откликнулась в Европе таким негодованием, что как бы именно не она резко поссорила европейское общественное мнение с Россией. То есть, может быть, этим частным указом 1843 года и следует датировать первую грань эры воздействия европейского еврейства в защиту своих единоверцев в России, — активного влияния, уже затем не прекращавше­гося». (История с контрабандой — это те исторические факты, которые многочисленные критики А. Солженицына вообще не затрагивают).