Это шёлковая ниточка, для связи всех времён!
Кто там держится за ниточку, стареет и грустит -
это Бог грустит о вечере, что кончится и он.
Видишь, прошлое всё думает, куда бы ускользнуть,
да за шёлковую ниточку потянешь – и опять
всё воротится обратно, пусть хоть и на пять минут:
посидеть за чаем сумрачным, поплакать, помолчать.
Можно вытянуть и будущность без всякого труда -
потяни в другую сторону, попробуй-ка рискни!
Лишь бы прялочка вертелась… а из коконов всегда
вылетают только бабочки, лишь бабочки одни.
На высоком летнем береге,
где сидят два воробья,
есть на всякие истерики
пол-улыбки у тебя:
пол-улыбки, полкораблика -
возле всех моих пучин,
полфонарика, пол-яблока:
мол, не хмурься без причин!
На любой тяжёлый обморок -
бросить ночь, махнуть в кабак! -
у тебя есть грозный оберег -
пол-улыбки на губах.
И за праздные терзания
(не терзайся, идиот!)
нас с тобой сквозь утро раннее
пол-лошадки увезёт.
1
Дню заканчиваться лень,
и далёк скандал.
Сколько хочешь Королей -
сколько хочешь Дам.
Всякой масти завались,
как в лесу опят.
Все на свете обнялись
и вповалку спят.
И никто ещё в пыли
шлейфа не валял
Снятся Дамам Короли,
Дамы – Королям.
Но уже близка гроза.
Зябко на ветру.
Туз во сне толкнул Туза -
это не к добру.
Все несчастья от Тузов,
вставших на дыбы…
Чу! Шестёрки слышат зов
Боевой трубы.
2
Дама била Короля.
На бочок склонив головку,
обстоятельно и ловко
била Короля.
Высоко взлетали ленты,
высоко взлетали банты -
Дама била Короля.
Ведь истерики и бунты -
это дамские таланты…
Дама била Короля.
А Король был очень милый,
очень милый и усатый,
а Король смотрел с досадой,
усом шевеля.
И не знал, что Дама била
потому его, что милый,
очень милый, и усатый,
и ни в чём не виноватый,
а ещё смотрел с досадой,
усом шевеля!
Дама била Короля.
Отдыхала и по новой
била Короля…
А причиной (и основой)
было то, что он бубновый,
и за то, что он бубновый,
Дама била Короля.
3
Два Короля ночной порой
сходились под горой.
И с бубном был один Король,
и с пикою – второй.
И тот, который с бубном был,
всё время в этот бубен бил,
а тот, который с пикой шёл,
был беспримерно зол.
Они сошлись порой ночной
под общею луной.
И всё окончилось войной -
кровопролитной, но смешной
под этою луной.
И тот, который с бубном был,
того, кто с пикой был, убил
под этою луной.
А если б тот, кто с бубном был,
того, кто с пикой, не убил
под этою луной,
тогда бы тот, кто с пикой был,
того, кто с бубном был, убил
