разрушить такие чары.

Рааль вскрикнул в отчаянии. Фэй-ни волной покачнулись в сторону Тайруса, чувствуя источник страданий своего повелителя.

Тайрус держал меч перед собой. Волк прыгнул, но он отбросил его прочь.

— Должен быть способ! — крикнул он. — Способ освободить тебя!

Завывания прекратились с этими его словами, и среди фэй-ни также стихли вопли. В комнате повисла тяжелая тишина. Орда фэй-ни отступила назад.

Каменная фигура была статуей, согнутой тяжестью столетий одиночества и безумия.

— Как?

Тайрус медленно заговорил:

— Если и есть способ, мне нужно, чтобы слушали оба — Рааль и Волхв. Вы оба потребовались, чтобы создать эту каменную темницу. И потребуются оба, чтобы освободить вас.

Фигура оставалась неподвижной еще мгновение, затем кивнула:

— Мы слушаем.

Тайрус сглотнул. У него не было четкого ответа; он лишь хотел отсрочить неизбежное, дав надежду. Теперь ему придется думать быстро. Ему потребовалось призвать все свое здравомыслие. Он не мог рисковать получить ни бред Рааля, ни глубокую депрессию Волхва. Они были двумя крайностями. Ему нужна была золотая середина между холодным камнем Волхва и яростным пламенем Рааля.

И пока он думал об этом, в его голове прояснились связи. Конечно! План начал обретать форму.

Он посмотрел на фигуру перед ним с обновленной решимостью.

— Волхв может обращать плоть в камень. Рааль может вдохнуть жизнь в камень. Противоположная магия!

Вновь последовал медленный кивок.

— Что, если вы оба используете свою магию одновременно?

При его словах бровь Рааля поднялась.

— Разве же одно просто не сведет на нет другое?

Это прозвучало похоже на Волхва, если судить по свинцово-тяжелой безнадежности.

— Нет, если вы используете это для самих себя!

— Невозможно! — Это яростное возражение явно принадлежало Раалю. — Что это даст?

Тайрус решил не сдаваться. Они не были двумя душами в одном теле, они были одним разделенным надвое разумом, и их магия была разделена надвое. Если только он сможет соединить эти части вместе — хотя бы на мгновение…

— Что случится плохого, если вы попробуете? — ответил он вопросом на вопрос.

Повисла давящая тишина. Затем губы пошевелились.

— Что мы должны сделать? — мрачно спросил Волхв.

— Это бесполезная затея. — Это были следующие слова, что слетели с тех же самых губ, резкие и беспокойные. Фэй-ни нервозно пошевелились, ссорясь и крича друг на друга, такие же разделенные, как и их повелитель.

Тайрус объяснил:

— Я хочу, чтобы Волхв навел чары камня на себя, в то время как Рааль пожелает, чтобы камень вашей нынешней формы вновь обратился в плоть. — Он выдержал паузу, чтобы подчеркнуть наиболее важную часть. — Это должно быть сделано одновременно… По моему сигналу!

Статуя посмотрела на него, сомнение и подозрительность явно читались на ее лице.

— Мы сделаем это.

Тайрус поднял руку. Несмотря на его собственные сомнения, он постарался вложить уверенность в свои слова:

— Я буду считать до пяти, после чего опущу руку, и это будет знаком. Вы оба должны действовать вместе.

Ответа не последовало, лишь суженные глаза.

— Пять… четыре… — он молился, чтобы объединенными усилиями, когда две половины одного разума попытаются использовать противоположную магию, удалось сделать прорыв в этой тупиковой ситуации. — …три… два… — Но каков будет результат? Он боялся, что шанс сделать все еще хуже ничуть не меньше, чем шанс улучшить ситуацию. Но у него не было выбора. — …один…

Он указал рукой на статую.

Какое-то время ничего не менялось. Каменная фигура стояла совершенно неподвижно, словно мертвая.

Затем дрожь прошла по ее пальцам на ногах и на руках — судороги, которые сотрясли тело так, словно в него ударила молния. Голова запрокинулась. Рот растянулся в немом крике.

Фэй-ни хлынули прочь, отступив к стене. Они не могли уйти, но не хотели оставаться.

Тайрус подозревал, что похожая борьба происходит и внутри каменной фигуры перед ним, вся поза которой воплощала чистую агонию.

Выдох вырвался из горла:

— Беги… Тайрус, беги…

Он понял, что впервые услышал настоящий голос человека, когда-то жившего здесь, — целителя. Резко повернувшись, он ринулся через дверь и слепо побежал по темным коридорам.

Крики раздались за его спиной; затем земля затряслась. Резкий запах серы донесся сзади. Но он продолжал бежать…

Наконец впереди Тайрус увидел выход, прямоугольник сумрака в мире теней. Он помчался к нему и вынырнул на открытый воздух. Он не останавливался. Некий инстинкт, поднявший дыбом каждый волосок на его теле, заставил его нестись по склону. Он достиг болезненного ручья и перепрыгнул через него, оттолкнувшись изо всех сил.

На бегу он оглянулся и увидел ужасающее зрелище: серая волна окаменения распространялась от склона, превращая траву в камень, кустарник в гранит. Она двигалась во всех направлениях.

Ударившись о противоположный берег ручья, Тайрус покатился. Закричав в панике, он заставил себя подняться и бежать дальше, уверенный, что магия может настичь его в любой момент.

Но этого не случилось.

Он обернулся и увидел, что распространение превращающей в камень магии дошло до середины ручья, затем прекратилось.

Пытаясь отдышаться, он смотрел, не мигая. Магическая энергия ушла. По ту сторону застывшего зеленого ручья пейзаж был словно изваян из камня. Он не ожидал, что все обернется так.

Он сложил руки чашей у рта и закричал:

— Волхв! Рааль!

Ответа не последовало. Закусив губу, он взвесил свои шансы. Ничто теперь не мешало ему уйти. Чары были сняты с его тела; он вновь обрел свою плоть и кровь. Но что с остальными? Что с армией дварфов?

Он сорвал несколько грязных камышинок на берегу и бросил их через ручей. Они упали на каменную почву, но остались зелеными. Какие бы чары ни пришли здесь в действие, все было кончено.

По камням Тайрус перешел ручей и осторожно потрогал твердую почву. Ничего не произошло. Удовлетворенный, он снова подобрался к разбитой двери. И опять позвал, но ему по-прежнему не ответили. Он вслушивался, пытаясь услышать какой-нибудь скрип или звук шагов внутри. Остались ли там фэй-ни?

Ни единый звук не донесся из дома. Ему не хотелось делать то, что придется, но он призвал всю свою решимость. Солнце почти село, и лучше было узнать, что внутри, пока еще осталось хоть немного дневного света. Он вновь вошел в дом.

Напрягая все чувства, он пошел к комнате с очагом. Остановившись снаружи, он увидел, что факел погас. Единственным источником света было разбитое окно.

Он проскользнул внутрь, ступая на цыпочках. Тайрус дрожал, измученный ужасом последнего дня.

То, что он нашел в комнате, заставило его застыть. Фэй-ни по-прежнему были там, но теперь все