народа и израненном лесе, я не могу принести извинения за всю войну. Хотя лес и истекает кровью сейчас, он исцелится и станет сильнее. Но если тьма поглотит его, ничто не выживет.

Торн отвернулась от нее:

— Ты говоришь искренне; я это вижу. Но старейшина силура пожелал, чтобы ты и твои спутники предстали перед Советом Вишну. Его желание должно быть исполнено.

Нилан вздохнула:

— Я не стану противиться воле твоего отца. И если я смогу объяснить другим, то и они тоже.

Она чувствовала, что настало время встретиться лицом к лицу с теми, кто страдал от этой войны, и узнать об их боли и скорби. После Вудбайна она чувствовала, что Елена согласится.

— Тогда я позволю тебе поговорить с твоими спутниками. Но любая попытка сбежать… — женщина зарычала угрожающе.

Нилан поняла, что установилось шаткое равновесие. Эти земли принадлежали силура. Даже с магией Елены им будет трудно скрыться. Это требование ответить за свои действия здесь, в Западных Пределах, нельзя было оставить без внимания.

Торн распутала веревки, связывающие женщину нимфаи, но не освободила ее запястья. Нилан неловко отделилась от дерева. Торн поймала ее за локоть, чтобы помочь ей подняться на ноги.

Нилан выпрямилась. В окружающем мраке в лесу вспыхивали янтарные глаза. Она чувствовала, как весь лес дрожит от гнева силура. Их боль трудно будет унять.

Она повернулась к Торн, чтобы поблагодарить ее за эту кроху доверия.

Глаза изменяющей форму оставались настороженными, но ярость ушла из них. И что-то еще светилось в ее глазах: печаль и потеря. Торн явно сама потеряла кого-то, кто был близок ей. Нилан подозревала, что именно эта боль подогревала ее гнев несколько мгновений назад.

Нилан повторила свои прежние слова:

— Мне жаль.

Взгляд Торн стал жестче.

— Он должен был быть с вами, — пробормотала она едва слышно.

Ее странные слова заинтриговали Нилан:

— Кто?

Губы Торн приподнялась в оскале:

— Фердайл. Он был в вашем отряде прошлой зимой, когда вы шли на север. Я сама выследила его.

Нилан взглянула на нее. Два брата-силура были изгнаны из леса из-за своего проклятья. Но она почувствовала что-то личное в словах Торн.

— Ты знала Фердайла?

Оскал стал шире:

— Он был мужчиной.

Нилан споткнулась о камень.

Торн продолжила через стиснутые зубы:

— Но он был проклят после нашего первого соединения и вынужден уйти.

Нилан почувствовала, как в женщине силура кипят противоречивые чувства: гнев, боль, скорбь от потери. Она видела болезненную любовь в ее глазах.

— Он жив, — тихо сказала Нилан. — Он сражается с тьмой, как мы здесь.

Торн отвернулась:

— Это ничего не значит.

Но ее голос дрогнул, явно выдавая противоположное. И в следующее мгновение она сказала то, что заставило Нилан окаменеть:

— Я только надеюсь, что Фердайл сможет встретиться со своим сыном.

Елена стояла спиной к огню. Пламя отбрасывало пляшущие тени на деревья, и сотни пар янтарных глаз безмолвно смотрели из-за них.

— Мы должны найти Нилан, — настаивал Мерик. Его серебряные волосы мерцали, движимые невидимыми магическими ветрами.

— Смертельно опасно отходить от костра сейчас, — предупредил Эррил. — Давайте посмотрим, чем все это закончится.

— Чего ждут изменяющие форму? — спросил Арлекин. Он держал в руках два скрещенных кинжала, уверенно сжимая их рукояти, и свет костра играл на лезвиях.

Высокий охотник, Гунтер, ответил:

— Они хотят лишить нас мужества. Заставить в страхе бежать.

— Мы не побежим, — сказала спокойно Елена. Она сжала кулак, заставив свою магию запылать глубоким алым цветом. Ведьмин огонь в ее правой руке, холодный огонь в левой. Она крепко сжимала пальцы вокруг вырезанной в форме розы рукояти своего серебряного кинжала, готовая окропить кровью свои руки и освободить магию, скрытую внутри. Дикий хор голосов пел в ее сердце, когда она коснулась той части себя, которой была Чо, существо непостижимой природы.

— Что ты за демон? — выпалила Брианна, глядя широко раскрытыми глазами на руки Елены.

Елена взглянула в ее лицо:

— Я не меньше женщина, чем ты.

Она подняла руку:

— Как и изменяющие форму, я просто обладаю необычным даром.

— Не слушайте ее, — проговорил холодный голос позади нее. — Она ведьма.

Это был Грешюм. Темный маг сидел у огня, его локти были связаны за спиной.

— Она убьет вас прежде, чем кончится эта ночь.

Джоах ударил Грешюма по голове посохом.

Эррил подошел к нему:

— Посмей повторить свою ложь, и я отрежу тебе язык.

Брианна нахмурилась, глядя на Елену:

— Ведьма?

Елена почувствовала, как вокруг нее растет подозрительность. Один из охотников прикоснулся ко лбу большим пальцем — знак, отгоняющий зло.

— Я использую магию, — сказала Елена. — Но внутри я такая же женщина, как и другие. Я…

— Так ты и правда ведьма! — крикнул Гунтер, его лицо стало таким же красным, как и его борода. — Женщина, которая использует магию! Ты признаешь это!

Напряжение у костра усилилось. Люди переводили взгляды с армии силура в лесу на пришельцев у костра.

Посреди всеобщей напряженности Арлекин неожиданно громко рассмеялся — звонкий звук под звон колокольчиков. Все глаза повернулись к нему.

— Вы все, привычные к лесной жизни мужчины, боитесь этой маленькой худенькой женщины, — фыркнул коротышка. — Так что с того, что Елена обладает чарами? Разве все женщины не отличаются этим?

Он оглядел Брианну сверху вниз.

— Кто-то скажет, что хорошенькая девушка вроде тебя может заставить мужчину окаменеть, лишь улыбнувшись и подмигнув. Вот что я называю настоящей магией! — его колокольчики зазвенели с изумлением.

Гунтер зарычал.

— Ты не помогаешь, Арлекин, — предупредил Мерик.

— Я не буду терпеть ведьму в моем лагере! — прорычал Гунтер. — Я брошу вас изменяющим форму!

Брианна выступила вперед:

— Хватит, брат.

Он снова открыл было рот, но взгляд сестры заставил его промолчать.