Арлекин расправил фалды своего пестрого жакета.

— Как я говорил, пока меня не перебили, Торн оставалась в своей женственной форме. Я предполагаю, что некоторые сообщения не могут легко передаваться от женщины к оленю. Увенчанному рогами парню нужен способ попроще.

— Что она сказала ему? — спросил Эррил.

— Она велела парнокопытному изменяющему форму бежать вперед и предупредить Совет о нашем появлении и дать знать ее отцу — старейшине, что ни Могвида, ни Фердайла нет с нами.

— Могвид и Фердайл? — Эррил изогнул бровь. — Что им за дело до них?

— И самая странная часть. Она велела посланнику передать ее отцу, что без братьев надежды на сохранение леса нет.

Елена подняла бровь:

— Сохранение леса?

Она обвела взглядом высокие деревья вокруг. Когда они покинули тропу, лес стал гуще, деревья — толще и старше. Самый воздух здесь был тяжелым от аромата плодородной почвы и запаха зелени. Все, казалось, было в порядке. И если бы что-то было не так, Нилан наверняка бы почувствовала это.

— Что Фердайл и Могвид могли бы сделать здесь? — спросил Эррил.

Арлекин пожал плечами:

— Это все, что я узнал, прежде чем меня заметили.

— Непонятно, — сказала Елена.

— Может, нет, но… — Арлекин глянул через плечо, затем понизил голос: — Можно предположить, что у силура есть планы помимо тех, о которых они говорят. Тайны, которые известны только их народу. И если те изменяющие форму братья являются ключом к этому… — Арлекин приподнял бровь.

Елена нахмурилась:

— Я не понимаю, какое они имеют отношение к этому.

Лицо Эррила помрачнело.

— Чтобы скрыть свой секрет, силура могут не отпустить нас.

— Они будут держать нас в заключении?

— Если повезет, — сказал Арлекин. — Есть более надежные способы заставить нас молчать.

Глаза Елены расширились.

Эррил смотрел на темный лес, где ждала мрачная армия:

— Нам бы лучше побыстрее уйти отсюда.

Следом за остальными Мерик ехал рядом с Нилан через темный лес. Наступила ночь, но луна еще не взошла. Путь им освещал единственный факел, который держала Торн, ехавшая на одной из лошадей охотников. Лес вокруг них становился все выше, закрывая небо паутиной ветвей. Звезды были едва видны.

— Я не могу поверить в то, что вижу, — прошептала Нилан, отрывая его от созерцания неба. — Это древний лес. Возможно, такой же старый, как сами Западные Пределы. Некоторые из этих деревьев не найти более нигде в мире. — Она указала на дерево со спиральным стволом, ветви которого росли через равные промежутки. — Словно гигантский оскал. Думают, что они исчезли столетия назад, но здесь растет одно.

— Я видела такие старые леса раньше, — возразила Брианна, ехавшая по другую сторону от Нилан. Она взглянула на пустую тропу. Ее голос был полон страха:

— Их мало в Пределах, но силура охраняют такие места. Охотники знают, что лучше не заходить в эти земли. В прошлом дровосеки пытались рубить ценное дерево, но все, кто пытался, были убиты изменяющими форму. Заходить в эти земли — смерть.

Мерик держал одной рукой поводья, другая лежала на рукояти его узкого меча, но прикосновение к стали не давало чувства уверенности. Силура не отобрали у них оружие. Это тревожило его больше, чем если бы захватчики связали их голыми.

— Этот лес — один из самых больших, что я когда-либо видела, — сказала Брианна тихо. — Должно быть, он тянется на целую лигу во всех направлениях.

— И он тянется еще дальше под землей, — сказала Нилан, удивление все еще звучало в ее голосе. — Древняя песнь деревьев приходит эхом из таких глубин, которые я едва могу слышать. Он соперничает с Локайера и становится гуще с каждым шагом. Должно быть, он тянется к самому центру земли.

Она оставалась безмолвной какое-то время, затем прочувствованно сказала:

— Как бы я хотела, чтобы Родрико был здесь и слышал эту песнь!

Мерик не мог разделить ее восторга. Тени окружали их со всех сторон. В этих тенях вспыхивали янтарные глаза, постоянно напоминая о присутствии армии изменяющих форму вокруг них.

Впереди неожиданно послышались голоса. Мерик переключил свое внимание на них. Факел их проводника замер у подножия высокого поросшего лесом холма. Лошади и всадники собрались вокруг; затем один отделился, направив лошадь назад. Оказалось, что это Арлекин подъехал к ним рысью.

— Мы достигли места сбора Совета, — сказал он, указывая на холм. — По ту сторону. Нам придется идти пешком.

— Идти пешком?

Арлекин кивнул, его золотые глаза горели гневом.

— Они заставили нас оставить все наше снаряжение с лошадьми, в том числе и оружие. Если у кого-нибудь найдут оружие, он будет тут же казнен.

Мерик стиснул рукоять меча крепче.

Арлекин, должно быть, заметил его движение:

— Торн говорит, долина по ту сторону холма — священная земля, и никто не может войти туда вооруженным.

Мерик нахмурился и ослабил хватку. Он соскользнул с седла, призвав свою стихийную энергию. Они могут забрать его клинок, но он не пойдет туда беззащитным. Он помог Нилан спешиться, охотники тоже слезли с лошадей. Каждый снял меч, топор или лук, и повесил оружие на седло лошади. Мерик также привязал меч к седлу.

Арлекин рядом оставался в седле:

— Еще ты должен снять сапоги и перейти холм босым.

— Что? — переспросил Мерик, потрясенный странным требованием.

— Так сказала Торн… священная земля, — пожал плечами Арлекин. — Это их правила, не мои.

Он скинул сапоги ловким движением, поймал их руками, затем спрыгнул с седла.

— Мы должны уважать их желания, — сказала Нилан, подходя к валуну, чтобы сесть.

Мерик проворчал что-то вполголоса, но повиновался. Продолжая стоять, он наступил носком одного сапога на пятку другого. Вытащив ногу из сапога, он поставил ее на землю, и, когда его нога коснулась почвы, неожиданно почувствовал странную тяжесть — как будто кто-то повесил ему на спину сумку, полную булыжников. Мерик потерял равновесие. Размахивая руками, он едва не упал, прыгнув на свою обутую ногу. Когда он встал на ногу в сапоге, неожиданная тяжесть исчезла с его плеч.

— Мерик? — спросила Нилан, заметив его странный танец.

— Я в порядке. Просто закружилась голова после долгой езды, наверное, — он опустил вторую ногу на землю, и неожиданная тяжесть обрушилась на его плечи вновь. Он выругался, но удержал равновесие.

С выражением озабоченности на лице Нилан поднялась. Но, едва встав, она начала задыхаться и схватилась за грудь.

— Нилан! — он подошел к ней, согнувшись под тяжестью. Она посмотрела на него больными глазами. Сияние ее кожи ушло. Ее медовые волосы стали просто соломенными, ее кожа теперь была скорее мертвенно-бледной, нежели белоснежной. Казалось, вся ее жизненная сила ушла.

— Я… я не могу больше слышать песню леса, — тихо заплакала она.

Мерик попытался бороться с тяжестью, давящей на плечи, при помощи своей стихийной магии, но обнаружил, что не может дотянуться до источника энергии ветра, хотя и ощущает его. Он повернулся к