новые грани в искусстве поиска чужаков. А главное, все местные жители к этому времени пакуют манатки и уезжают из княжества вон.

С одной стороны, мне кажется, что они поступают совершенно правильно. Однако когда я пришел в «Спортинг-клаб» и увидел, как певица Белинда Карлайл важно носит свое дородное тело на вечеринке ковбоев Мальборо, то начал в этом сомневаться. Слева от меня сидел Крис Ри, справа Жан Алеси, а потом крыша заведения съехала в сторону, и перед нашими глазами в ночном небе предстал фантасмагорический салют.

Шампанское в бокалах было сорта «Боллинджер», икра была русской осетровой, а официанты сделали бы честь самому Джорджу Гамильтону. Демонстративное потребление достигло здесь термоядерной силы.

А впереди меня поджидало кое-что еще. В конце вечера я уже стоял руки в боки на палубе плывшей по гавани яхты и разговаривал с девушкой, на которой не было вообще ничего. Погода была теплой, на небе высыпали звезды, водка приятно отдавала лемонграссом, а вокруг замечательные люди замечательно проводили время.

Про Монако часто говорят, что это первый в мире заповедник для людей. Если это так, то спешу заверить, что быть человеческой особью в этом заповеднике — это неземной кайф.

Калькутта — поразительное место. Среди жителей Индостана Калькутта славится как город мыслителей, для которых обсуждать крикет куда интереснее, чем играть в него. Если путешественнику удастся абстрагироваться от покрытых толстым слоем сажи кирпичных стен и густейшего смога, то его изрядно подивит величественный облик зданий, построенных в Калькутте на деньги Ост-Индской компании.

Этот путешественник остановится в роскошном Fairlawn Hotel, где сполна насладится тарелкой горячейшего супа, ростбифом и пудингом с изюмом. Обедая, он будет удивленно смотреть из окна на людей, которые готовят ужин, разложив костер прямо на улице.

Но лично меня гораздо больше удивил проехавший мимо Lotus Esprit Turbo ярко-желтого цвета.

В Калькутте делают Hindustani Ambassador — автомобиль, известный в Британии 1950-х годов как Morris Oxford, а также роскошный Hindustani Contessa, он же старая модель «Опеля». Все ездящие по калькуттским улицам автомобили — это «Хиндустани» в самом разном возрасте и техническом состоянии. У одних до сих пор работают тормоза, у других рулевое управление, у третьих еще осталась подвеска. Есть машины, у которых не работает ни одно, ни другое, ни третье, и поэтому они вызывают некоторое беспокойство.

И вот посреди этой массы рухляди откуда ни возьмись появился желтый Lotus. Интересно, какой идиот захотел ездить на такой машине в стране, где вождение еще не превратилось в ежедневную рутину, а искусством не было никогда? Чтобы водить машину в Индии, надо научиться делать это очень плохо. Лучшей иллюстрацией этому будет описание самой процедуры сдачи экзамена на водительские права.

Экзамен выглядит так: проверяющий находит в городе тихое местечко, и сдающий на права демонстрирует, что может тронуться с места и остановиться. Если демонстрация успешна, он получает разрешение участвовать в самой опасной игре на свете — вождении легкового автомобиля на полуострове Индостан.

На дорогах Индии имеет место кровавая бойня. Хотя в стране насчитывается всего 29 миллионов транспортных средств (лишь на четыре миллиона больше, чем в Британии), индийцам удается убивать в среднем по 164 человека в день. Для сравнения: мы, британцы, за день убиваем только тринадцать.

Это означает, что каждый год на дорогах Индии гибнет 60 000 человек. Что касается телесных повреждений, то чиновники, у которых я пытался узнать статистику, только пожимали плечами с застывшим на лицах отчаянием.

По осведомленным источникам, в результате ДТП в индийские больницы попадает около четверти миллиона людей в год. Это количество сопоставимо с населением крупного британского города.

Но это еще не вся статистика. В Бомбее, где живет больше долларовых миллионеров, чем в Лос- Анджелесе или Нью-Йорке, буквально каждая семья так или иначе оказывается пострадавшей от ДТП. В среднем каждая пятая машина, ездящая сегодня по Индии, уже причинила или причинит кому-то смерть.

Как бы ни хотелось мне посмеяться над индусами, не способными проехать из точки А в точку Б, чтобы никого не убить, смех не получается.

Может показаться, что причина кроется в недостаточно строгом экзамене на водительские права. Это не так, потому что большинство водителей в Индии даже не удосуживаются этот экзамен сдавать.

Если человеку нужно получить права, он просто посылает несколько рупий в автошколу соседнего штата, и права приходят ему с обратным письмом.

Одна молодая индианка рассказала мне, что решила честно сдать экзамен. Придя на него, она обнаружила, что вместе с ней на права сдают еще шестеро. Все они, включая экзаменатора, затолкались в одну машину, а девушку попросили сесть в ее маленький хэтчбек и поехать самостоятельно. Через пару сотен ярдов обе машины остановились, и оказалось, что экзамен все сдали успешно, хотя пятеро были только пассажирами, а девушка ехала одна.

В результате можно совершенно точно утверждать, что почти никто из индусов-водителей не проходил никакой водительской подготовки, прежде чем сесть за руль. Худшее следствие этого — в Индии никто не считается с правилами дорожного движения.

Если за нарушение этих правил вас остановит полицейский, все, что от вас в этом случае требуется, — позолотить ему ручку на сумму, эквивалентную двум фунтам стерлингов. Судя по тому, что в индийских судах рассматривается не больше дел о нарушениях ПДД, чем на Северном полюсе, так делают все.

Взять хотя бы вопрос страховки. В Европе езда без страховки — серьезное правонарушение, за которое могут даже посадить. Центральные улицы европейских городов пестрят вывесками страховых компаний, а в газетах полно рекламы о страховках одна другой привлекательнее. Но всем этим предложениям все равно не угнаться за дешевизной полицейских в Индии. Они настолько мало берут, что их даже не надо подкупать.

Но и полное отсутствие водительской подготовки не может объяснить чудовищный уровень смертоубийства на дорогах Индии. В мире есть немало стран с аналогичным уровнем коррупции и бюрократической неэффективности, но ни в одной из них не давят по 164 человека в день.

Отличительная особенность Индии — ее религия. Помня о печальной участи Салмана Рушди, я не собираюсь начинать здесь критику индуизма и ограничусь констатацией факта, что эта религия не слишком хорошо согласуется с вождением автомобиля. Индуизм и вождение несовместимы, как фрагменты разных головоломок.

В отношении к собственной жизни индусы — фаталисты. Они верят, что все происходящее с ними предопределено свыше и повлиять на свою судьбу никакой возможности нет. Все, что должно сбыться, сбудется, и этого достаточно.

Один простой индус-предприниматель, которого никак нельзя причислить к религиозным фанатикам, пояснил нам, что доверяет своему богу больше, чем механическим мерам безопасности. Однажды, рассказывал он, в самом начале длительной поездки по провинции в автомобиле, на котором он ехал, отказали тормоза: «Я помолился и поехал дальше, преодолев без тормозов 250 километров. Все завершилось благополучно, потому что в тот день мне было не суждено погибнуть».

А как понять обыкновение индусов обгонять на крутом повороте или на подъеме дороги? «Ну что же, — сказал этот человек, — если вам суждено умереть в этот день, бабах, и вы мертвы». А как насчет человека, в которого врезаешься? «Значит, пришел день и его смерти».