– Странная идея для свадебного путешествия, – сказал Норт.

– Капитана Фрера глубоко интересует все, что касается тюремной дисциплины, – продолжал Микин, не обращая внимания на комментарий. – Он хочет, чтобы и миссис Фрер увидела это место.

– Разумеется, нельзя покидать колонию, не повидав Порт-Артур, – сказал Берджес. – Здесь есть, на что посмотреть.

– Так думает и капитан Фрер. Романтическая история, капитан Берджес. Он ведь, знаете ли, спас ей жизнь.

– Да, занятное происшествие этот мятеж! – сказал Берджес. – Эти бунтари здесь у нас. – Я присутствовал на суде в Хобарт-Тауне, – сказал Микин. – Их главарь, Джон Рекс, передал мне свое признание, и я отослал его епископу.

– Рекс крупный негодяй, – вставил Норт. – Опасный, ловкий, хладнокровный преступник.

– Зачем так говорить! – сурово возразил Микин. – Я не согласен с вами. – Все почему-то против этого несчастного человека. Капитан Фрер хотел убедить меня, что в его письме есть какой-то скрытый смысл, но я в это не верю. Мне кажется, что он искренне раскаивается в своих проступках. Если мое знание человеческой природы чего-то стоит, то это заблудший, но отнюдь не лицемерный человек.

– Будем надеяться, что так, – сказал Норт. – Лично я ему не доверился бы.

– Ну, его-то нечего опасаться, – весело подхватил Берджес. – Если он начнет бунтовать, мы дадим ему пару горяченьких!

– Я считаю, что строгость необходима;– заявил Микин, – хотя порка – это, конечно, жесткое наказание.

– Наказание не слишком жесткое для ожесточенных людей, – ответил Берджес и засмеялся, довольный тем, что ему в первый раз в жизни удалось сказать что-то вроде каламбура.

Но в этот миг всеобщее внимание было привлечено странным поведением мистера Норта. Он встал и, не извинившись, распахнул окно, словно ему не хватало воздуха.

– Эй, Норт, в чем дело? – окликнул его Берджес.

– Ничего, – сказал Норт, с усилием взяв себя в руки. – Это спазм. Со мной иногда бывает.

– Выпейте бренди, – посоветовал комендант.

– Нет, нет, это пройдет. Я сказал – нет. Ну, если вы так настаиваете… – И, взяв предложенный ему стакан, плеснул туда неразбавленного бренди и одним глотком осушил огненный напиток.

Преподобный Микин в ужасе уставился на своего собрата. Он не привык видеть священников, которые носят черные воротнички, курят глиняные трубки, жуют табак и стаканами глушат чистый спирт.

– Ха! – выдохнул Норт, как-то дико озираясь. – Вот теперь мне лучше.

– Пойдемте-ка на веранду, – пригласил его Берджес, – там все-таки прохладнее.

Они вышли на веранду, откуда виднелись огни тюрьмы и слышался плеск прибоя. Преподобный Норт, казалось, вполне оправился на свежем воздухе, и оживленный разговор продолжался.

Из темноты к ним приблизилась низкорослая фигура с короткой сигарой во рту. Это был доктор Макливен; несчастный случай с констеблем в бухте Норфолк, потребовавший срочной врачебной помощи, помешал ему присутствовать на обеде.

– Ну, как там Форрест? – окликнул его Берджес. – Знакомьтесь – мистер Микин, мистер Макливен.

– Умер, – сказал Макливен. – Рад видеть вас, мистер Микин.

– Черт побери – еще один из моих надежнейших людей! – прорычал Берджес – Макливен, выпейте стаканчик вина.

Но Макливен очень устал и торопился домой.

– Мне тоже надо подумать об отдыхе, – сказал Микин. – Путешествие – хотя и очень приятное – утомило меня.

– Тогда пойдемте, – пригласил его Норт. – Нам с вами по пути, доктор.

– Неужели даже не пригубите бренди перед уходом? – удивился Берджес. – Ну, в таком случае я пошлю за вами утром, мистер Микин. Спокойной ночи, Макливен. Задержитесь на минутку, мне надо вам кое-что сказать.

И не успели священники дойти до середины крутой тропинки, ведущей от дома коменданта к коттеджам доктора и капеллана, как к ним присоединился Макливен.

– Завтра еще одна порка, – буркнул он. – И, должно быть, опять на рассвете.

– Кого же на этот раз он будет пороть?

– Да этого своего молодого дворецкого.

– Что? Керкленда? – вскричал Норт. – Да неужели он велел высечь Керкленда?!

– Да. За неповиновение, – сказал Макливен. – Пятьдесят плетей.

– Ну, это нужно отменить! – горячился встревоженный Норт. – Он этого не выдержит. Я говорю вам, Макливен, он умрет!

– Быть может, вы позволите мне об этом судить, – возразил Макливен, с достоинством распрямил свое тщедушное тело. – Дорогой мой сэр, – начал Норт, понимая необходимость примириться с врачом, – вы уже давно его не видели. Сегодня утром он пытался утопиться.

Микин несколько встревожился, но доктор Макливен успокоил его.