– Какое убийство? – посетитель немного понизил голос. – Капитан, ты знаешь, кто я такой?
– Нет, пока не знаю, – в глазах Уклейкина вспыхнул интерес.
Посетитель достал из внутреннего кармана удостоверение, показал капитану.
– Одну минуточку, вижу плохо… – Уклейкин выхватил удостоверение у гостя, поднес к глазам и тут же спрятал в ящик стола, запер на ключ и крикнул в коридор: – Красноперов, проводите нашего гостя до вахты! Он очень торопится!
От неожиданности и возмущения голубые глаза посетителя чуть не вылезли из орбит, он разинул рот, как выброшенная на берег рыба, и несколько секунд безуспешно пытался вернуть дар речи.
На пороге появился долговязый милиционер, переглянулся с Уклейкиным, взял посетителя за плечо. Тот пришел наконец в себя, сбросил руку милиционера и прошипел:
– Капитан, ты что устраиваешь? Чего ты хочешь?
Уклейкин взглянул на Красноперова и распорядился:
– Подожди еще немного в коридоре!
Как только милиционер вышел, капитан перегнулся через стол и заговорил:
– Во-первых, нечего мне тыкать! Во-вторых, я вас сейчас отсюда выпровожу и немедленно свяжусь с вашим начальством, доложу, что вы по халатности утеряли свое служебное удостоверение. У вас с этим строго, так что еще неизвестно, кто из нас раньше окажется на улице, кто будет бутылки собирать. А ваши так называемые орлы Кукин и Букин уже подписали признательные показания, в которых указали, что это именно вы, используя свое служебное положение, принудили их совершить все вышеперечисленные преступления, включая убийство Уткиной…
Посетитель посерел.
– А убийство-то откуда взялось? – простонал он, затравленно глядя на капитана.
– Есть свидетельские показания и признание задержанных. А если я их еще на денек запру в одной камере с Мишкой Коловоротом – они подпишут, что убили также и президента Кеннеди.
Посетитель глубоко, с шумом вздохнул, взял себя в руки и спросил почти спокойным голосом:
– Капитан, чего ты… чего вы хотите?
– Уже лучше, – удовлетворенно произнес Уклейкин. – А хочу я, чтобы вы оставили в покое гражданку Сомову Ларису Петровну. Она к вашим делам не имеет никакого отношения.
Посетитель немного помолчал, обдумывая предложение Уклейкина.
– Ладно, капитан… только удостоверение верните!
– Верну. – Уклейкин достал из кармана ключ. – Но вот признательные показания Кукина и Букина пока останутся у меня. На тот случай, если вы вдруг передумаете.
Он покосился на сейф, затем достал из ящика удостоверение и отдал его посетителю.
Лариса летела к Володе как на крыльях. Усталости как ни бывало, она торопилась показать ему Книгу. Теперь она нисколько не боялась – Книга лежала у сердца и грела ее душу своим теплом.
Она не стала дожидаться лифта и взбежала по лестнице. Дверь была открыта, и Володино кресло стояло в конце коридора.
– Володя, милый! – начала она, но запыхалась и остановилась отдышаться.
Он смотрел на нее в изумлении. Глаза ее блестели, губы улыбались. Сквозь открытую дверь кухни проникали солнечные лучи, и один из них осветил его гостью, запутался в ее волосах, оттого казалось, что от нее исходит волшебное сияние.
– Ты… ты нашла? – Отчего-то горло перехватило, и он произнес эти слова шепотом.
– Да, конечно! – Лариса пролетела в комнату и осторожно положила Книгу на стол.
Книга раскрылась, как живая, и они увидели незнакомые письмена. Володя протянул руку и коснулся синего кожаного переплета, потом положил руку на голубой камень, напоминающий глаз.
От Книги исходило живое тепло, которое благодатно проникало в его измученную душу и растапливало там уныние от одиночества, страх навсегда остаться инвалидом, горечь от предательства жены. Вместо этого в душе появлялись слабые ростки надежды, что все рано или поздно будет у него хорошо.
Лариса осторожно положила свою руку рядом. Она гладила волшебный камень, и в душе ее установился мир и покой. Ушла всепоглощающая обида на мать, бросившую ее в младенчестве, ушли все комплексы – никто не сумел объяснить ей в детстве, почему так случилось, и в голове засела мысль, что мамочка оставила ее, потому что дочка в чем-то виновата. Это чувство вины не давало ей забыть о матери, заставляло все время подогревать эти воспоминания, интересоваться ее жизнью.
Теперь все прошло. Бог ей судья, звучало в душе у Ларисы, и там воцарился наконец покой.
Так сидели они рядом и впитывали волшебное тепло Книги, а в окно пробивался луч неяркого осеннего солнышка.
– Понимаешь, – наконец заговорила Лариса, – это все не случайно – то, что мы нашли эту книгу. Еще несколько дней – и проникнуть в подземелье церкви было бы невозможно. Там будут рыть огромный котлован, все пропадет… Поэтому книгу нужно было найти именно сейчас. Но что теперь с ней делать…
Внезапно в коридоре послышались шаги.
Лариса удивленно повернулась к двери, хотела что-то сказать… но не успела.
Дверь распахнулась, и в комнату стремительно вошел худой и высокий человек с бритой наголо головой и глубоко посаженными, слишком темными глазами.
Ларису обдало арктическим холодом. Она сообразила, что, спеша показать Володе книгу, просто захлопнула дверь, так что открыть замок не составило труда.
Она вспомнила флигель Петропавловской крепости, мрачную комнату с низкими сводчатыми потолками, заставленную средневековыми приспособлениями для пыток, и этого человека с железными клещами в руках.
Тогда ее спасло внезапное появление людей из таинственной конторы – но сейчас на это не приходилось рассчитывать…
Словно прочитав ее мысли, бритоголовый криво усмехнулся и проговорил:
– На этот раз тебе не на кого рассчитывать! Те люди, которые спасли тебя прошлый раз, больше не появятся, им теперь не до тебя, а этот твой дружок, – он пренебрежительно кивнул на Володю, – этот твой дружок сам нуждается в помощи.
Володя с изумлением смотрел на незнакомца. Переведя взгляд на Ларису, он спросил:
– Кто это такой? Ты его знаешь? Как он сюда попал?
– Да уж, знаю… – едва слышно ответила Лариса, отступая к столу, на котором лежала книга. – Я тебе рассказывала… это он под видом слепого похитил меня на улице, это он затащил меня в музей пыток… в общем, это представитель конкурирующей организации.
– Ты не очень точно выразилась, – перебил Ларису бритоголовый. – Назвать нас организацией может только тот, кто ничего о нас не знает. Мы – члены могущественного тайного общества, ордена иллюминатов. Наше общество уходит корнями в глубокую древность. Когда-то нас называли тамплиерами, еще раньше – вальденсами. Дело не в названии, дело в том, чему мы служим…
– Чему же? – спросила Лариса, чтобы отвлечь бритоголового, выиграть время. Хотя… что могло дать ей это время? Он прав – помощи ей ждать неоткуда…
Однако бритоголовый как будто обрадовался ее вопросу.
– Мы служим правде! – воскликнул он с жаром. – В отличие от христианства, которое служит фальшивой добродетели, надуманному милосердию, лицемерной справедливости, мы учим человека заглядывать в глубины своей души и находить там то, что для него по-настоящему ценно! Для кого-то это – власть, для кого-то – золото, для кого-то – любовь… не та фальшивая, бесплотная любовь, которую восхваляют христиане, а подлинная, плотская, яркая и мощная земная любовь! Когда наш властелин получит всю полноту власти в этом мире – он даст каждому из нас по его желаниям, даст каждому то, что для него по-настоящему ценно… ну, и по заслугам, конечно. Так что спеши, еще не поздно встать на нашу сторону и заслужить милость нашего господина…
– Кто же он? – насмешливо спросила Лариса, отступая еще на полшага. – Сатана, что ли?
– Для чего употреблять эти вульгарные клички, выдуманные церковниками? – бритоголовый поморщился. – Он не любит имен, не любит названий. Мы называем его просто Господином, Владыкой. И
