— Доверие моей дочери можете расценивать как комплимент, Лаура. Она удостаивает им не всякого.

— Я именно так и поняла ее слова, — ответила Лаура с улыбкой. — Так чем вы еще занимались в эти дни, Кристи?

Наступила пауза, пока девочка вытирала о салфетку испачканные пальцы.

— Папа записал меня в школу, — ответила она наконец. — Мы поехали туда в пятницу утром, и мне показалось, что там не так уж и плохо.

— Что ж, это действительно хорошая новость. Поздравляю, Кристи. И когда же начнутся занятия?

— Завтра, — мрачно буркнула Кристи, — Директор сказал, что мне могут даже выставить годовые отметки, хотя до конца учебы и осталось лишь несколько недель. Пока я не знаю, какие предметы мне придется изучать в летней школе. — Она нервно поиграла пластиковой вилкой. — Я надеюсь, что остальные ребята не слишком умные. Те, кого я видела, показались мне воображалами.

— А ты не слишком задирай нос и постарайся познакомиться получше с одним-двумя одноклассниками, — посоветовал Бен. — В классе всегда найдутся несколько человек, готовых с тобой подружиться.

— Я тоже так думаю. — Кристи сложила использованные бумажные тарелки и пластиковые вилки в пустую коробку из-под пиццы, а мысли ее явно витали где-то далеко. — Мне бы хотелось перекрасить волосы в обычный цвет, — выпалила она наконец. — В Денвере ни у кого нет лиловых волос. Ребята из школы, глядя на меня, решили, что я наркоманю.

— А ты расскажи им то, что рассказала нам, — предложила Лаура. — Объясни, что жила в Англии и там многие девочки так красили волосы. Я думаю, что твой рассказ произведет на них впечатление.

— Да они скорее всего подумают, что я воображаю.

— Не подумают, когда увидят, как ты играешь в теннис, — заверил ее Бен. — Как только ты поможешь теннисной команде школы победить в нескольких играх, то увидишь, что никто уже не будет обращать внимания на цвет твоих волос. Кристи это не убедило.

— Сейчас уже почти конец сезона. Они скорее всего не дадут мне даже попробовать сыграть в команде. — Она потрогала пальцем снятую с пиццы корку. — Как только я начинаю думать о завтрашнем дне, у меня в животе все холодеет. Скорее бы настало утро, чтобы уж покончить со всеми ожиданиями.

— Может, тебе сегодня пораньше лечь спать? — предложил Бен. — Не забывай, что завтра тебе нужно не опоздать на школьный автобус, который отправляется в семь тридцать.

Лаура ожидала услышать в ответ бурю протеста, но, к ее удивлению, Кристи покорно поднялась с места и широко зевнула.

— Неплохая мысль, папочка. Я думаю, что прямо сейчас пойду к себе наверх. Я немного устала, мне еще надо решить, что из моих новых шмоток я надену завтра. Простите, что так рано покидаю вас, Лаура, но вы не возражаете, если я оставлю вас с папой вдвоем? Уверена, что у вас найдется, о чем поговорить друг с другом.

Лаура взглянула на бесхитростное личико Кристи и почувствовала, как у нее забилось сердце. Поработав с сотнями подростков, она точно знала, что на уме у бедной девочки. Решив для себя, что Лаура как раз то, что нужно, Кристи пыталась теперь свести их с отцом. И по своей крайней наивности не понимала, насколько смешны ее планы. «Провинциальная простушка в полицейской форме и самый популярный актер в стране», — кисло подумала Лаура. Хорошенькое сочетание.

И все же она сделала вид, что не догадалась о далеко идущих планах Кристи.

— Конечно, тебе лучше пораньше лечь спать, чтобы не начинать в новой школе с опоздания, — кивнула она с добродушной улыбкой. — Спокойной ночи. Я уверена, что все завтра просто упадут, когда увидят выбранный тобой наряд.

— Может, я позвоню вам, когда вернусь домой из школы, и расскажу, как все прошло?

Она произнесла это настолько нерешительно, настолько неуверенно, что Лаура невольно ободряюще улыбнулась.

— Это было бы замечательно. Если хочешь, приезжай ко мне в гости в следующее воскресенье. А что, если я приготовлю свои особые гамбургеры в ответ на сегодняшнюю роскошную пиццу?

В глазах Кристи сверкнуло искреннее удовольствие.

— Я была бы очень рада, — сказала она. — И папа тоже, я уверена. — Не дав им возможности ответить на свое предположение, Кристи подошла к отцу и чмокнула его в щеку. — Спокойной ночи, папочка. Зайди ко мне перед сном.

— Обязательно. Спи, моя пчелка. А если тебе начнут сниться кошмары, вспомни, что во всем виноват третий кусок пиццы.

Едва затих звук шагов Кристи, как Лаура встала и стряхнула с джинсов крошки пиццы. Бен понял, что она собирается сразу же уехать. Весь вечер он пристально присматривался к ней и почувствовал, что убедить ее остаться будет нелегко. Но выбора у него, черт побери, не было. Ему нужно задержать ее здесь до тех пор, пока он не найдет способа подкупить либо уговорить Лауру, чтобы она закрыла дело Кристи. Если он не предпримет сейчас каких-нибудь мер, она сможет дозвониться до Рене, и тогда случится непоправимое.

Проблема в том — что, пожалуй, он мог бы без особого труда соблазнить ее, спальня нередко оказывалась превосходным местом, где можно было обнаружить уязвимые точки женщины. Бен не считал себя слишком самонадеянным, предполагая, что сможет очаровать Лауру и заманить ее в постель. Он допускал, что его сексуальные возможности ничуть не лучше, чем у любого другого мужчины, но был бы глупцом, если бы не понимал, что его деньги и имидж Гаррисона Бранда, вместе взятые, действуют на большинство женщин практически бозотказно. Помимо того, какой бы умудренной жизнью во многих отношениях ни была Лаура, Бен догадывался, что в любовных играх он в сто раз опытней, чемона. И наверняка ему будет нетрудно продержать ее в сексуальной зависимости достаточно долго, пока его адвокаты занимаются делом.

И все же, как ни странно, он не решался пустить в ход наигранное обаяние Гаррисона Бранда. Лаура такая открытая, такая честная и наивная. В этот вечер он уже едва не рискнул рассказать ей всю правду начистоту. Однако подобная линия поведения бьша слишком опасной. Какой бы доброй и честной ни была Лаура, Бен напомнил себе, что она все-таки сотрудник полиции.

А от полицейских лучше держаться подальше. Аарон старался изо всех сил, улаживая все согласно закону и вырабатывая такое соглашение о платежах, которое заставило бы Рене хотя бы на время не претендовать на Кристи. Но пока все эти решения не будут приняты судом, Бен не мог позволить Лауре говорить со своей бывшей женой. В данный момент он нарушал закон и, кроме того, пытался ввести в заблуждение сотрудника полиции.

Бен почувствовал, как его прошиб холодный пот. Боже мой, какое легкомыслие он проявил, предположив, что Лаура сочтет дело закрытым, едва лишь увидит эти просроченные документы об опеке. Ведь Бен видел, какая она добросовестная, насколько вникает во все детали, и все-таки не сделал попытки помочь ей в работе. Ему не терпелось от нее отделаться, ибо его пугали те странные, не очень понятные чувства, которые она будила в нем. Счастливая случайность выручила их с Кристи. Слава Богу, что Рене всегда регистрируется в гостиницах на имя любовника. Бен нахмурился, представив себе, что могло бы случиться, если бы Лауре удалось поговорить с его бывшей женой.

Если бы Рене выяснила, где находится Кристи, она немедленно забрала бы бедную девочку — а потом приволокла бы его в суд настолько быстро, что он даже и зубной щетки не успел бы прихватить с собой. И более того, высшей радостью для нее было бы упрятать его в тюрьму, по крайней мере до тех пор, пока ее адвокат не объяснит ей, что осужденный готов не скупиться, чтобы выбраться на волю.

Деньги всегда были решающим фактором, когда речь шла о Рене. В этом и таился весь секрет ее поведения на протяжении четырех последних лет, в течение которых она прятала Кристи. Задним числом Бен понял, что был абсолютным глупцом, когда угрожал Рене лишить ее выплат на ребенка, если она не будет хорошей матерью. Она отнеслась к его угрозам слишком серьезно и немедленно предприняла шаги, гарантировавшие, чтобы он не смог претворить свои угрозы в жизнь. А страдала от этого Кристи — его единственная дочь, которая стала причиной раздора в обострившихся отношениях отца и матери.

Все эти мысли снова привели Беннета к той точке, с которой он и начал. Ему необходимо удержать