который раз буду папой. Никто меня теперь казнить не будет. Я теперь папа наследника, меня беречь надо. Я подкатил к Сайнаре и начал прозрачно намекать, что теперь ей надо вести себя смирно, на лошади не скакать, как оглашенная, и вообще беречь не только себя, но и будущего сына. Тут же был послан далеко- далеко, со словами, что я ничего в этом деле не понимаю, и объявила, что хочет куропаток. Ну понятно. Это у неё заезды начинаются по беременности. Меня моя вторая жена как-то, будучи на сносях, гоняла за триста верст за квашеной капустой. Ну ладно. Пусть. И жениться придется мне, а ей выходить замуж за меня, за самого прогрессивного в Степи мужа. А то ведь в противном случае вся её любовь окажется на женской половине дома, откуда запрещено высовывать нос, пока муж не позовёт. Это нездоровая практика продолжается уже неизвестно сколько времени и женщина – это существо второго, а то и третьего сорта, примерно где-то между собакой и любимым конем. Так что – свободу женщинам Востока.

Не знаю, как насчет куропаток и трав, но мы вылезли для начала в лесу. Ичил поводил жалом по сторонам, принюхался. Понятно, что степняку в лесу совершенно некомфортно.

— Сейчас посмотрю, но вообще-то такая трава в лесу не растёт.

— Если не растёт, то пойдем в другую дверь.

— Магеллан, — простонала Сайнара, — это мы где? Почему так далеко Ыныыр Хая?

— Это, детка, телепорт. То есть ворота вдаль. Прогрессивная технология. Я даже не знаю, как она работает.

— Э! Пошли назад, — тут уже Ичил встрял, — я немного нашел, не совсем то, что надо, но для начала сгодится.

Мы нырнули на базу, Ичил сразу же взялся разводить костёр. Пришлось его остановить, на кухне есть не только синтезаторы для всякого фастфуда, но и приличная электроплита и даже какие-то котелки с кастрюлями.

Сайнара опять заныла, что не хочет травы, а хочет куропатку. Блин, вот же я попал. И где я возьму ей дичь, из меня охотник, как из козла балерина. Но девушка объявила, что она здорова и нам надо срочно отправляться на охоту. Ичил пожал плечами и начал собираться.

Спровадив страдальцев на охоту, я отправился посмотреть на карты местности. Что-то мне говорило, что за сутки они должны были бы обновиться, коль связь со спутниками заработала. Я, в общем-то, не ошибся. Кое-какие изменения были видны. Более того, нашлась кнопка, эквивалентная нашей 'хистори', чтобы посмотреть предыдущие состояния. Можно теперь сыграть в игру 'найдите десять отличий', чем я и занялся. Нашлось не десять, а гораздо больше отличий, достаточно было совместить две картинки и увидеть результат масштабной катастрофы. То, что было раньше – и река вокруг плоскогорья Пяти Пальцев, и живой еще хутор возле них, и озеро. Дороги, в то время еще целые, но, главное, дорога от Хотон Уряха через вполне себе широкое ущелье на юг, где находилась приличная долина. Теперь же дороги нет, ущелья тоже нет, завалено всё, и в долине, теперь уже вдали от цивилизации, нашлись новые строения, которые я классифицировал, как тот самый химкомбинат. Лес вокруг него вырублен, а на том, что остался, по направлению ветров протянулись рыжие языки погибшей растительности. Нажимая всякие кнопки на рамке планшета, я, наконец, наткнулся на функцию, которую искал – определение различий в картах. Вообще, этот планшет оказался настолько функциональным, что надо было бы поблагодарить разработчиков. Что я немедленно и сделал, выпив за здоровье незнакомых мне гуманоидов. Теперь можно совместить две карты, выделить различия, поставить на слежение и всякое такое. Незаменимый инструмент для разведчика. Еще оказалось, что текущие карты можно заливать в тот девайс, что я притащил из склада, прокладывать маршруты и всякое такое. В общем, разновидность навигатора, разрази меня гром, с расширенными до безобразия функциями, чуть ли не компьютер. Хотя, может быть и компьютер, что я в их неземной вычислительной технике понимаю? Но скорость обработки спутниковой информации всё-таки приличная. И вообще, пора бы выучить уже этот несносный нерусский язык, а то тыкаюсь, мыкаюсь, как дикарь вокруг нового компа и ничегошеньки не понимаю. Надо будет у кого-нибудь бубен попросить в аренду.

Часа через два я решил проверить, чем же там мои охотнички занимаются. Прошел через телепорт на место высадки – всё-таки какая удобная вещь этот телепорт! — и увидел, как Сайнара и Ичил выгребают из котелков остатки кекликов. Дикари, как есть дикари. Не нужны им ни синтезаторы, ни телепорты, ни радиосвязь, ни антиграв. Вот так вот, набить дичи, сварить на костре, и жрать руками, сидя на земле. Тьфу. Впрочем и я иной раз, вспоминая своё босоногое детство, или даже отрочество, готов был безо всякой куртуазности настрогать промороженной до звона оленинки и слопать её с черным хлебом, солью и перцем, не подвергая никакой тепловой обработке. Подтерев потёкшую от таких сладостных воспоминаний слюну, я засунул свои псевдоинтеллигентские заскоки в задницу, присоединился к Сайнаре с Ичилом. Но поскольку те, как и следовало ожидать, вели себя по-дикарски, то есть могли агрессивно отреагировать на похищение с трудом добытого харча, то я, прежде чем тянуть на себя одеяло, спросил у них их дикарского разрешения. Сайнара что-то промычала одобрительно-нежное, типа, чавкай, коль пришел, но Ичил зыркнул недобро, но, тем не менее, не препятствовал. Могли бы, вообще-то и побольше настрелять, а то ишь… тем более, что этих птиц в кустарниках – как грязи. Так вот, перекусив на скорую руку, Ичил решил всё-таки сварить на всякий случай микстурку, вдруг Сайнаре снова поплохеет, так чтоб потом не метаться, (по табору улицы тёмной, за веткой черёмухи в чёрной рессорной карете). Меня что-то на стих пропёрло, хоть это всем известный Мандельштам. Я тут же присоединился к шаману, продолжить свои потуги в деле изучения шаманского колдовства. Воспитатель разделил травки и корешки поровну, и посадил меня рядом. И ещё раз Ичил ткнул меня мордой в навоз, не умею, дескать, я правильно концентрироваться. Желание, знание, умение, воображение и понимание – вот основа! Мне, однозначно, не понять того, что происходит в голове у Ичила хотя бы по причине совершенно разного мировоззрения, воспитания и образования, но я постарался в меру своего разумения захотеть, чтобы эта жидкая мерзость помогла Сайнаре.

Что получилось из того, что я там наворожил, проникаясь важностью задачи и вперяя свой взгляд, мысли и образы в котелок с варевом, не знаю. Ичил после моих манипуляций сам поводил руками над бадейкой, потом дал своё заключение:

— Пойдёт. Как раз пойдет супоросной свинье.

И выплеснул плоды моих трудов под ближайший куст. Куст содрогнулся и слегка привял. Не сезон, видать, удобрения принимать. Потом и вовсе скукожился, листья с него осыпались и почернели. Вот так вот. Хотел как лучше… Ичил процедил через тряпицу свой декокт во флягу, и проворчал:

— Тебе сколько раз говорить, чтобы думал только об одном, а не обо всём сразу? Дубина. А вот, кстати, если бы у нас остались те листочки, что ты мне давал, то я бы Сайнаре сварил совсем хороший отвар.

— Если бы ты меньше поил всяких уродов, мы бы имели гора-а-аздо меньше проблем. И Сайнару напоили бы.

— Тот микстур был для мужчин, а не для женчин. И вообще…

Было видно, что перевод стрелок ему не понравился. Ну ещё бы. Любимый учитель всё-таки.

— Ну ладно, герой невидимого фронта, пошли на базу. У нас дела, если ты не забыл ещё.

Я достал из-под полы новый планшет и решил его протестировать в полевых условиях. Начал нажимать все кнопочки подряд, вызывая малопонятные мне функции. Одна из них пригодилась немедленно – загорелся синенький огонёк на рамке планшета, и картинка стала очень быстро прорисовываться. Типа карта. С расстояниями было кисло – я ничерта не понимал в их мерах длины. Надо как-то к этому приспосабливаться, но не на чем откалибровать прибор. Всё как-то не так, всё не по-людски. Транспорт был, да сплыл, карты есть, так ими пользоваться не знаю как, одна радость – это связь налаженная. А всё остальное – пустые хлопоты. Я немного запечалился, но тут же разогнал грусть-тоску парой глотков известного антидепрессанта.

— Эй, братва, — позвал я шамана и Сайнару, — пошли взад! Хватит тут сидеть, задницы застудите!