политики.
Да, я очень восхищаюсь Россией. Может, об этом и не надо говорить вслух, но это так. Я думаю, они там действительно пытаются что-то сделать для народа. Конечно, было много крови и страданий, но подумайте, против чего они должны были бороться. Мой муж прямо расстраивается из-за этого. Он говорит, что мне надо ехать в Россию, если я уж так сильно за коммунизм. Он говорит, что восхищаться коммунизмом – значит хотеть изменений, и он считает, что я совсем не права, когда говорю, что хочу перемен, ведь у нас всего достаточно, мы довольны и дела идут хорошо. А я ему говорю, что это очень эгоистично и что при царизме многие думали так же, но когда ситуация так ухудшилась, что произошла революция, их уничтожили.
Я не говорю, что не нахожу недостатков в Соединенных Штатах. Я думаю, у нас куча ошибок. Мы теперь так говорим, будто всегда ненавидели войну и пытались ее остановить. Это неправда. Была возможность остановить войну, если бы этого захотели. Я помню, как Муссолини двинулся в Эфиопию. Я все думаю, что это, собственно, и было начало войны. А мы не были заинтересованы остановить это. Мой муж не выносит, когда я критикую Соединенные Штаты».
Манера постоянно повторять, что она расходится во мнениях с мужем, имеет с ним «политические разногласия» и «ужасные споры», позволяет предположить, что ее «прогрессивные» политические взгляды в сфере, не предполагающей ярко выраженных эмоций, являются рационализацией (оправданием) сильного отвращения к человеку, о котором она говорит: «Я не думаю, что мы можем жить только для самих себя». Можно предположить, что она хочет, чтобы он злился на нее, когда она выступает за Россию. В ее случае сознательность и разумность поверхностного мнения обусловлены сильной, вытесненной иррациональностью:
Интервьюер у не удалось узнать что-нибудь существенное о ее личной жизни. Вопросы, которые касались ее более глубоких чувств, она обходит. Разговоры о муже остаются на поверхностном уровне.
Однако когда разговор заходит на политические темы, по каким- либо причинам, не затронутым в интервью, и если они действительно имеют для нее большое значение, то она забывает о рациональности и дает волю своей мстительности. При этом она ощущает, что совесть у нее нечиста, как говорилось в приведенном ранее ее высказывании7, и она «не слишком гордится своими антисемитскими взглядами».
Он начинает с замечания, характерного для
Боюсь, что могу сказать о политике и правительстве не так много, как надо, но я думаю, что сейчас больше либеральных людей, чем некоторое время назад. Может быть, многим нравятся изменения, происходящие в Англии, – я не знаю.
Прежде всего он осторожно отвергает забастовки:
Не знаю, не могу я считать, что это просто прямое требование, и не принимать во внимание фирму со всеми ее обязательствами и всем этим. Я не так много об этом читал… но…на большом предприятии… возможно, оно может с этим справиться, ладно, но в мелких фирмах…и если они победят, даже если нет разрушительных (последствий)… что мелкие предприятия должны будут закрыться…повышение цен так или иначе к этому приведет. Думаю, на самом деле мне не нравятся забастовки, но я вижу все это…
Затем он более решительно отвергает забастовки, начиная с довольно демократичной формулы: «надо собраться вместе»:
Им нужно собраться, обсудить и провести повышение на 20–30 %, и они, может быть, поделятся… а эти забастовки… они всегда плохо заканчиваются… потому что, когда забастовка урегулирована… они же должны прийти к какому-то общему соглашению… но оно вынужденное, и рабочие находятся под давлением… Я знаю, что человеческая натура такая, а не иная, но…
Последнее, довольно путаное высказывание совпадает со стереотипом мышления, присущим
После такого поворота респондент высказывается с обычным для
Ну, такие вещи, я думаю, если – я думаю, они необходимы – я допускаю, что я, может быть, идеалист – я не думаю, что нужен закон о минимальной оплате, потому что считаю, что работодатель должен платить работнику столько, чтобы он на это мог жить, а если он не может платить, ну, тогда тому не надо там работать; но если хозяин не может платить, то он должен закрыть предприятие…
О желании прогрессивно мыслить свидетельствует скорее общая тенденция, чем конкретные высказывания. Когда поднимаются конкретные вопросы, в мыслях происходит переворот. «Политические инстинкты» этого человека, если можно так выразиться, противоречат его официальной прогрессивности. Чтобы обнаружить разницу политических потенциалов, лучше заняться исследованием скрытых психологических импульсов, а не официальной идеологии.
Подобную картину можно наблюдать у
Есть тенденция к социализму, не знаю, какого типа. Противостояние рабочих и предпринимателей, вероятно, регулируется правительством. Правительство будет прекрасно сохранять равновесие сил в конфликтах между рабочими и хозяевами. Основная тяжесть здесь касается свободного предпринимательства, но часто упирается в монополии. Крупные концерны выжимают маленьких людей, пока уже больше не могут. Пропасть между богатыми и бедными слишком велика. Одни работают до изнеможения, другие стоят в сторонке – так не будет порядка. Поэтому правительство должно больше влиять на экономику, независимо от того, называть это социализмом или нет.
Интервьюер случайно ехал вместе с респондентом из Беркли в Сан-Франциско и продолжил беседу в непринужденной, неофициальной форме; при этом он затронул тему профсоюзов, и в связи с этим мы получили классический пример резкого расхождения официальной идеологии и политического мышления, которое непосредственно выражает собственные интересы:
Он считает, что КПП (конгресс производственных профсоюзов) лучше, чем АФТ (Американская федерация труда), и что профсоюзы должны еще больше распространять свои функции на слои занятых в политике, образовании и в верхах управленческой деятельности; но сам не хочет вступать в Федеральный союз рабочих, который кажется ему сомнительным, так как этот профсоюз недостаточно думает о проблемах слоев с высокими доходами и слишком заинтересован в том, чтобы заработная плата более бедных групп была не ниже определенного минимума. Ему хотелось бы, чтобы профсоюзы больше заботились о возможности повышения оплаты труда и выработке критериев для продвижения людей.
Канадец
…я думаю всегда практически, и я не стал бы голосовать за социалистов… особенно если подумать, что они установят.
По его мнению, социализм нельзя создать на практике. Он еще годится в качестве идеи, так сказать, стимулирующего средства, но упаси Боже осуществить его на деле.
Я бы проголосовал за них…
