Эван потратил одиннадцать долларов на то, чтобы дозвониться до дяди Поля. Ему было наплевать, злятся ли родственники. Он думал лишь об одном: как доехать до больницы и увидеть Нелли.

Поль, безусловно, почувствовал облегчение, услышав голос племянника. И объяснил ему, как поступить.

Пока Эван ждал у телефона, Поль разыскал агентство по найму автомобилей в том районе, где мальчик находился. Оно, к счастью, было расположено на расстоянии лишь сотни миль. И тут же договорился об автомобиле для Эвана.

– Не потеряйся но дороге, – предупредил дядя.

Потеряться! Ни в коем случае! Ничто не встанет на его пути к Нелли.

Эван забыл о Глори и Плам, которые, ничего не подозревая, спали в своих мешках. О них он не беспокоился. Эти девушки способны позаботиться о себе. А Нелли – нет.

Поль сообщил доброе известие Эдне. Она полностью успокоилась.

– Возьми нам с Эваном билеты на ближайший самолет в Лондон, попросила она.

– Ты уверена? – попытался возразить Поль. Эл еще спал под действием снотворного.

– Да, уверена, – быстро отпарировала Эдна. – Совершенно. Многие годы, подумал Поль, эта женщина была совсем другой.

Раньше она бы ни за что не приняла такого решения, не посоветовавшись с мужем.

– Мелани поедет с тобой, – предложил Поль.

– Лучше не надо.

– Почему?

– Потому что она мне не нравится. Извини, она твоя жена, но я предпочитаю быть откровенной.

Внезапно Поль посмотрел на Эдну с восхищением. Ему тоже не нравилась Мелани, но у него никогда не хватит смелости сказать это вслух. Что произошло с Эдной? Отчего она так внезапно поумнела?

– Хорошо, Эдна. Я закажу билеты только для вас с Эваном.

– Спасибо. Пойду собирать вещи.

Поль смотрел, как уходила невестка, и радовался за нее. Впервые в жизни она шла с высоко поднятой головой.

Через три часа машина была в Таксоне. Всю дорогу Эван не мог найти себе места. Он попросил шофера ехать прямо в госпиталь, где находилась Нелли.

– Мне велено отвезти тебя в отель, – попытался возразить водитель. – Я обязан доставить тебя лично и не отпускать ни на минуту.

– Мне нужно сначала в больницу, – настаивал Эван.

Они остановились у приемного отделения. Эван прекрасно понимал, что выглядит, как нищий.

– Я – сын Эла Кинга, – сказал он медсестре. – Мне необходимо повидать Нелли. Она ждет меня.

Медсестра подозрительно посмотрела на него и не поверила ни единому слову. Все утро ей досаждали репортеры и поклонники.

– Она умерла, – холодно ответила девушка. – Утром, в восемь часов.

Первой реакцией Даллас было желание повернуться и бежать без оглядки. Но что она могла сделать? Ведь не оставишь Бобби в подобном состоянии.

Разум твердил: «Не вмешивайся!». А сердце говорило, что нельзя поступать по-скотски. Ведь когда-то Бобби была ее другом, хотя их отношения ни к чему хорошему не привели.

Даллас захлопнула за собой дверь, отсекая звуки, доносившиеся из соседней квартиры. Там занимались любовью.

Она не знала, что предпринять. Может, попытаться поднять Бобби? А если у нее переломы?

На окне болталась занавеска, еле державшаяся на одном крючке. Даллас оторвала ее и прикрыла дрожащую негритянку. И тут же заметила страшные следы от героиновых инъекций на руках Бобби. Вены разбухли, а следы недавних уколов находились рядом со старыми шрамами. Даллас посмотрела на ноги Бобби – там не было живого места. «Какой ужас», – содрогнулась она.

Бобби закатывала глаза. Даллас подложила ей под голову грязную подушку.

– Что случилось? – допытывалась она. – Кто это сделал?

– Эй, – промычала Бобби. – Мужчина. Кто же еще? Я сказала ему, что достану деньги, – голова упала на бок. – Принеси мне виски. Там, на кухне…

Даллас быстро оглядела обстановку. Маленькая темная комната. Кушетка вместо кровати. Косметика, разбросанная по столу, журналы, одежда. В середине – осколок зеркала. Около умывальника – кухонный стол.

Среди груды пустых бутылок Даллас разыскала немного виски. Она протянула бутылку Бобби, и та принялась жадно глотать спиртное.

– Здесь есть телефон? – спросила Даллас.

– Не надо звонить, дорогуша, – слабым голосом возразила Бобби.

– Тебе нужен врач.

– Да. Но не расспросы. Все будет в порядке. Просто давай деньги и беги отсюда, пока они не вернулись.

– Кто не вернулся?

– Какое тебе дело? Мне нужны деньги – вот и все. Будь мудрее, как я когда-то учила тебя, – негритянка попыталась сесть, но безуспешно.

– Мне нужен героин… Очень нужен… Будь хорошей девочкой, подойди к окну. Там – шприц. Дай его. Эти сукины дети не все знают… – она вытерла кровь с губы и удивленно посмотрела на нее. – Один укол, и эти дряни полетят отсюда к чертовой матери… Я снова буду наверху… Куплю себе дом. Самый лучший в Лос-Анджелесе. Найму прекрасных девочек… – ее глаза опять закатились. – Пойдешь работать ко мне, дорогуша? Будешь у меня звездой… Я опять стану любить тебя… – ее бормотание становилось невнятным. – Мне никогда ничего не давали в жизни… Все своим трудом…

Достань мне героин… Соверши чудо… – глаза Бобби закрылись. Она потеряла сознание. Бутылка выпала из рук, остатки виски разлились на вытертый грязный ковер.

Даллас приподняла ее. Вот что значит самое дно. Бобби добралась до него. Но чья здесь вина? Ей никто никогда не помогал. Негритянка стала проституткой в тринадцать. Но она увлекалась и другим. Героин. Он дает мир и славу тем, кому некуда больше идти.

Даллас взяла голову Бобби на руки и попыталась стереть кровь.

– Все будет нормально, Бобби, – она качала негритянку, словно младенца. – Я позабочусь о тебе. Ты ляжешь в госпиталь и вылечишься.

Ресницы Бобби вздрогнули, но глаза не открылись. Она тяжело дышала.

– Мне нужна помощь, – пробормотала Даллас. Она выбежала из квартиры и забарабанила в соседнюю дверь.

– Убирайся! – прокричал женский голос.

– Помогите! – умоляла Даллас.

– Дорогуша, нам всем нужна помощь, – ответил голос.

– Пожалуйста! Девушка в соседней квартире очень больна.

– Эта наркоманка? Да мне плевать, если она утонет в собственной моче.

Чудное местечко. Стоит ли звонить в другие квартиры? Может, просто выбежать на улицу и найти автомат? Даллас решила, что это надежнее, и направилась вниз.

На втором этаже двое мужчин преградили ей дорогу. Они поднимались наверх.

– Вы не знаете, где ближайший автомат? – спросила она.

Они не давали ей пройти. Один был черным, а другой – белым. Последний был очень худой, со светлыми волосами и бегающими глазками.

– А зачем тебе телефон? – спросил негр.

– Мне нужна помощь для больной подруги, – произнося эти слова, Даллас внезапно поняла, что именно этих двоих Бобби называла «они».