становилась чем-то типа патоки.

Стакан издал звук, как если бы треснул, хоть и оставался целым и невредимым.

Пузырьки вдруг застыли на месте.

Новэмбер показалось, будто все, что было в кухне, внезапно завибрировало. У нее даже в глазах зарябило. Что, черт возьми, происходило?

Она принялась осматривать все вокруг. Радио, колонку, углерод-60, колу в стакане.

В выдвижном ящике лежала всякая всячина. Взгляд Новэмбер упал на стальной шарик.

Она осторожно взяла его, поднесла к стакану и, с секунду поколебавшись, разжала пальцы.

Хрустъ!

Шарик упал на колу, словно на прочный лед, и, немного вдавившись в поверхность, замер.

— О боже…— пробормотала Новэмбер. — Доктор Скотт! Доктор Скотт! Скорее идите сюда!

Под влиянием внутреннего порыва почти неосознанно она протянула руку и схватила стакан.

— Как жена?

Более язвительного вопроса ей и не могло прийти в голову. Сара смотрела на свежеприготовленного омара, красовавшегося на плоской тарелке. В ведерке со льдом охлаждалась бутылка «Дом Периньон».

Деньги творят чудеса: с ними и в стране, где алкоголь запрещен, можно получить, что ни пожелаешь. Повеселиться, впрочем, любили и египтяне — богатые и бедные. Сара не сомневалась, что порядки фундаменталистов провластвуют здесь совсем недолго.

Торн отправил в рот кусочек омара.

— У Джулии все прекрасно, — весело произнес он. — В данный момент она играет в теннис.

— Теннис? Не знала, что ты увлекаешься теннисом.

— Я и не увлекаюсь.

Он съел еще кусочек омара и разлил шампанское.

Сара залпом осушила хрустальный фужер и поставила его на стол — возможно, чересчур резким движением. Ей было определенно не до романтики. На душе скребли кошки. Сколько мужчин она отвергла из-за того, что никак не могла забыть об этом типе?

Внизу, в располагавшихся у гостиницы барах и ресторанах смеялись и слушали музыку. Торн привел ее сюда неспроста. Они не виделись несколько лет. Он знал, что здесь, вдали от шума и людей, Сара почувствует себя более одинокой, более зависимой от него. Знал наверняка. Торн никогда не ошибался.

— Как прошли переговоры? — справилась Сара. Стопки бумаг на освещенном лампой столе в комнате привлекли ее внимание, как только она вошла в комнату. — Добился, чего хотел?

Торн улыбнулся, всем своим видом показывая: даже если и добился, не собираюсь рассказывать об этом тебе.

— Зачем ты перевел меня в Каир? — задала Сара следующий вопрос.

— Хочешь спросить, не для того ли, чтобы мы снова встретились?

Сара попыталась непринужденно улыбнуться.

— В твоих силах вызвать меня куда угодно, — подчеркнула она. — Я не об этом. О деле. Какие цели преследует египетское правительство? Они хоть понимают, что владеют несметными богатствами?

— Вряд ли. А зачем им это? Их интересуют лишь долларовые купюры.

— А о Китае им известно?

Торн пришел в замешательство.

— Гм…— промычал он. О чем-то поразмыслил. — Ты о Китае, значит, знаешь.

— Слухи разлетаются быстро. В конце концов, ты чуть не разжег войну.

Торн вызвал официанта и заказал еще бутылку шампанского. Человек торопливо объяснил, мол, осталось только «Крюг». Торн велел принести и пристально взглянул в глаза Саре.

— Мозги у тебя всегда работали что надо, детка.

Мне просто повезло, подумала Сара. Оказывается, Элен не дгала.

Торн взял Сару за руку и, почувствовав, что пальцы у нее холодные как лед, принялся нежно их растирать. Увидев по взгляду хозяина, что ему в самую пору остаться с подругой наедине, его люди бесшумно удалились.

— Ты не задержишься тут, так ведь? — спросила Сара, вдруг догадавшись, что наслаждаться обществом Торна ей придется недолго.

— Верно. Улетаю завтра утром. Захотел перед отъездом увидеть тебя. Прошло столько времени…

— Куда ты летишь?

— В Рим.

— В Рим? — Сара сразу поняла, что его влекут в итальянскую столицу не только спагетти и Ватикан. И едва сдержалась, чтобы издевательски не рассмеяться. — Собираешься переговорить с Папой? Сообщить ему о том, что цивилизация возникла немного раньше Христова рождения?

Торну было не до смеха.

— Что-то вроде того. Президент уже там.

— Что? Значит, войну в Антарктике он завязывает между делом?

— Войны время от времени вспыхивают повсюду, Сара. — Торн встал. — Десерт не желаешь? — Сара потерла лоб, у нее начинала кружиться голова. — Десерт будешь?

Он поднял ее со стула. Прижал к себе. Исходивший от Торна тонкий аромат, до боли ей знакомый, мгновенно просочился прямо в ее сердце.

— А я хочу десерт, — произнес он хрипловато. — Тебя.

Какая пошлость. Если бы он не действовал на нее так возбуждающе, Сара наверняка хватила бы его ведерком со льдом. Но нет, она лишь сильнее прижалась к нему, однако мгновение спустя отстранилась.

— Так зачем же ты перебросил меня в Египет?

Торн провел рукой по ее волосам.

— Подумал, что тебе нужна перемена. Жизнь в Сибири — не сахар.

У Сары не было сил сопротивляться дольше. Она позволила себя поцеловать. Впрочем, не только поцеловать. Опьяненные страстью, они с некоторое время осыпали друг друга ласками прямо у стены. Потом решили, что лучше перейти на кровать. В конце концов, из подросткового возраста оба давно вышли.

Он знал, что от шампанского она теряет голову. Мерзавец!

Их называли квазикристаллами.

Настоящими кристаллами они не были, потому что их атомы или молекулы не образовывали кристаллическую решетку, как, к примеру, молекулы старой доброй поваренной соли. Квазикристаллы представляли собой непериодические конфигурации в пространстве и обладали вращательной симметрией пятого порядка.

Кола в стакане Новэмбер явно превратилась в квазикристалл. Это натолкнуло Хаккетта на мысль о