богочестие и добродетель, которое будет даровано святым.

89. Считая это достаточным для утверждения истины нашей надежды, мы предложили немногое вместо многого. Теперь же еще прибавим нечто к труду нашему против говорящих, что воздвигнуто будет иное тело вместо умершего, для того чтобы принести пользу желающим понять это и старающимся не лишиться спасения [67]. Ибо должно трудиться нам малейшим и ничтожным и приносить всем пользу, и не отрицать воскресения плоти нашей, в котором заключается всякое сокровище и основание всякого здравого разумения, и надежда всякого благоделания, согласно сказанному: имамы сокровище сие в скуделных сосудех, и прочее (2 Кор. 4, 7). Мы упражняемся в воздержании, будучи бессильны, наблюдаем чистоту души, стремимся делать милостыню, будучи немощны, для того чтобы насладиться тем, что надеемся получить в воскресение мертвых. И таким образом трудящийся основывается на свидетельстве веры, надежды и любви Божией и за имя Божие подвергается гонениям посредством пыток и других наказаний человеческих, на ряду с теми, которые не отрицают воскресения плоти нашей, но веруют, что она, будучи сеема в земле, воздвигнута будет. Два ясных и истинных свидетельства представили нам Божественные Писания, посредством которых мы можем познать надежду нашего воскресения и не соблазниться баснями людей тщеславных, которые и сами обольщены, и род человеческий обольстили своими сочинениями. Посему, чтобы не приводить многих свидетельств (а их не мало в Новом и Ветхом Завете о нашем уповании и воскресении), я вкратце скажу нижеследующее.

90. Если бы тело воскрешаемое было иное, как говорят некоторые, то Апостол не утверждал бы, говоря: подобает бо тленному сему облещися в нетление (1 Кор. 15, 53). А чтобы утвердить нас и относительно славы святых, как они имеют просветиться и измениться в славе после воскресения, как сказано: востает в славе (1 Кор. 15, 43), Святое Писание говорит: безумне, ты еже сееши, не оживет, аще не умрет: и не самое будущее тело сееши, но аще случится зерно птеницы или иных семян, и Бог дает ему тело, якоже восхощет (1 Кор. 15, 36–38). Это сказало Писание во славу имеющих воскреснуть в светлости. А чтобы показать, что зерно само по себе приемлет славу, сказал еще в Евангелии Тот, Который сказал и чрез Павла о воскресении: аще зерно пшенично пад на земли не умрет, то едино пребывает: аще же умрет, мног плод сотворит (Иоан. 12, 24). Итак, Апостол сказал о зерне, и Спаситель тоже самое зерно тела показал в Себе Самом. Так что же скажем? Не самое ли посеянное собственное Его тело, то есть оное зерно, воскресло? Или же другое было из него через три дня воскресшее от гроба, как говорят ангелы: воста, несть зде (Марк. 16, 6); или, как Сам Он говорит Марии: не прикасайся Мне, не у бо взыдох ко Отцу Моему (Иоан. 20, 17); и как, показывая Фоме руки и ребро, говорит: не буди неверен (Иоан. 20, 27)? Но не верным свойственно говорить вообще: Он не воскрес; а зловерным свойственно говорить: воскресло не то самое тело, которое умерло. Верным же свойственно говорить: это самое тело воскресло. И в том же самом теле Он воздвигнет нас, дабы утвердить нас в надежде истины.

91. Для этого Он сохранил и язвы гвоздинные (Иоан. 20, 25), не уничтожив ни их, ни язву от копья, хотя и входил дверем затворенным (Иоан. 20, 19. 26). Ибо плотское тело Его воскресло духовным, но не иным от прежде бывшего, которое, соединившись с Божеством, украсилось некоторою духовною тонкостью. Если бы эта тонкость не была духовною, то какое отверстие на земле могло бы пропустить даже малое тело? Но Он хотел показать, что тленное наше облечется в нетление (1 Кор. 15, 53). Ибо, хотя оно и смертно, но облекается бессмертием. Он вошел чрез затворенные двери, чтобы показать грубое тонким, смертное бессмертным и тленное нетленным. А чтобы изобличить всех не верующих в наше спасение, говорю о воскресении, — Изменивший тело в тонкое и Срастворивший воскресение с духовностью, не уничтожил язв гвоздинных и язвы от копья; но показал, что оно было тоже самое, которое пострадало и на кресте, что не иное было тело воскресшее и не иное от него происшедшее, но это самое пострадавшее было и бесстрастно, и самое падшее в землю зерно воскресло, а воскресши стало нетленным. И не должны мы еще думать, что какая либо часть из него воскресла: оно все не ведало истления; оно все воскресло. Ибо сказано: воста, несть зде (Марк. 16, 6). Он истинно воскрес, и не ложны Писания, заключающия в себе жизнь нашу. И чтобы обольщенные не находили предлога к перетолкованию, Он показал Фоме кости и плоть и говорил ученикам своим: видите, яко Аз есмь: яко дух костей и плоти не имать, якоже Мене видите имуща (Лук. 24, 39).

92. Если же кто мудрствуя скажет, что тело Спасителя нашего было избранное, так как одно только оно зачато от Марии без семени мужа: то никто не может этого ни подтвердить, ни доказать. Если же кто опять мудрствуя скажет, что одно только Христово тело воскресло все, а наше воскреснет не тем же самым, но вместо него воскреснет иное: то как же говорится: Христос воста, начаток умершим бысть (1 Кор. 15, 20)? Тогда и самое тело воскрешаемых должно считать начатком. Пусть же узнают, как Христос начаток умершим бысть, пусть не обращаются опять к иному заблуждению и не думают, что другие места в Писаниях ложны. Ибо прежде Своего воскресения Христос воскресил Лазаря и сына вдовицы Наинской. И Илия воскресил мертваго; также и Елиссей воскресил двух мертвых, одного еще на земле бывшего, а другого уже погребенного. Но те воскресшие опять умерли и ожидают единого и всеобщего воскресения. Христос же начаток умершим бысть в том смысле, что, востав, ктому уже не умирает, смерть Им ктому не обладает, согласно написанному (Рим. 6, 9). Он единожды умер за нас, претерпев страсть за наши страсти; единожды вкусило смерти, смерти же крестные (Флп. 2, 8), добровольно ради нас пришедшее на смерть Слово, чтобы смертию смерть умертвить. Слово плоть бысть (Иоан. 1, 14), не страдая в Божестве, но страдая вместе с человечеством, так что страдание вменялось Ему, но Сам Он пребывал в бессмертии; ибо Сам Он сказал: Аз есмь живот (Иоан. 11, 25; 14, 6). И не в плоти надежда наша, потому что сказано: проклят, иже надеется на человека, и будет яко в дивией мирике (Иер. 17, 5–6).

93. Так что же скажем? Не ясно ли из прежде сказанного, что Христос есть человек? Думаю, всякому ясно, что мы несомненно признаем Господа Слово человеком не призрачным, но истинным. Но не должно думать, что Он есть человек, только достигший славы Божества; потому что не на человека наша надежда спасения: никто из всех от Адама бывших людей не мог соделать спасения. Но Бог Слово соделался человеком, дабы надежда была не на человека, а на Бога живого, соделавшегося и истинным человеком: всяк бо священник, от человек приемлемь, за человеки поставляется, согласно написанному (Евр. 5, 1). Посему от нашей плоти восприял плоть пришедший Господь и соделался подобным нам человеком Бог Слово, дабы в Божестве даровать нам спасение, а в человечестве пострадать за нас человеков, разрешив страстью страсть и своею смертию умертвив смерть. Но страсть вменилась Божеству, хотя Божество и бесстрастно, потому что так благоволил пришедший святой и бесстрастный Бог Слово. Некоторое подобие этого заключается в том, когда кто облечен в одежду, а окропившая одежду кровь запачкает ее, не достигнув однакоже тела облеченного в нее: при этом нечистота от крови вменяется облеченному в одежду. Так пострадал Христос во плоти, то есть в самом Господнем человеке, которого возсоздал для себя Сам пришедший с небес святой Бог Слово. Об этом и святой Петр говорит: умерщвлен быв плотию, ожив же духом (1 Петр. 3, 18), и еще: Христу убо пострадавшу за ны плотию, и вы в туже мысль вооружитеся (1 Петр. 4, 1). Так кровь на одежде вменяется носящему последнюю: и Его Божеству вменено страдание плоти, хотя само Божество нисколько не пострадало, дабы не на человека имел надежду мир, но на Господня человека, так как само Божество восхотело, чтобы Ему вменено было страдание, дабы бесстрастие Божества соделалось спасением для мира, и дабы совершившееся во плоти страдание вменено было Божеству, хотя само Божество отнюдь не страдало. В этом исполнились слова Писания: аще бо быша разумели, не быша Господа славы распяли, и прочее (1 Кор. 2, 8).

94. Итак, распят, подлинно распят Господь, и мы покланяемся распятому, погребенному, воскресшему в третий день и на небеса восшедшему. О глубина богатства и премудрости, и разума Божия! согласно написанному (Рим. 11, 33). От части бо разумеваем и от части пророчествуем (1 Кор. 13, 9), как каплю из моря почерпая из разума Божия и приемля образ такового домостроительства, благодать упования нашего, благоволением Отца, изволением Сына и Святого Духа, единого и того же Бога. Все Писания имели рассеянною там и сям проповедь воскресения;