бумажник, шариковая ручка, несвежий носовой платок, два импортных презерватива в яркой упаковке. Потом появилась на столе пачка «Мальборо» (Блинов тут же открыл ее и заглянул внутрь). Потом связка ключей с брелком в виде пробочной открывашки и, наконец, зажигалка да горсть мелочи…

— Это все, Батонов? — строго спросил Чайковский.

— Все, — ответил бледный Вова.

— Ну что ж… — Чайковский встал, повернулся к нетрезвой семейной парочке. — Смотрите внимательно, господа понятые…

Господа кивнули. Батонов напрягся. Из левого внутреннего кармана пиджака журналиста майор при всех вытащил обмотанный изолентой синего цвета предмет размером со спичечный коробок. Держал он предмет двумя пальцами за уголки.

— Что это, гражданин Батонов?

— Не знаю…

Майор вытащил второй коробок.

— Что это, гражданин Батонов?

— Не знаю… Это не мое, это мне подбросили.

— Кто? — спросил майор сухо. Он уже знал ответ.

— Ты! — выкрикнул Вова, — Ты, ментяра мерзкий, подкинул!

— Очень хорошо, — сказал Чайковский. — Так и запишем.

Он сел к столу и попросил у сержанта бумагу. Два коробка, обмотанные синей изолентой, лежали поверх редакционного удостоверения. Блинов достал маленький сувенирный нож-выкидуху и аккуратно срезал с коробков изоленту, продемонстрировав содержимое понятым. Батонов сидел бледный. Майор Чайковский быстро писал:

…09.94. Санкт-Петербург.

Акт изъятия.

Мною, ст. оперуполномоченным Чайковским В.Ф., в помещении дежурной части Смольнинского РУВД в 22 часа 47 минут в присутствии понятых…

— Ну, как вас писать, красавицы синеглазые? За понятых ответил сержант. Быстро и уверенно.

— Что, постоянные клиенты? — спросил Блинов.

— Да уж почти как родные.

Понятые дружно кивнули: ага, дескать, мы — постоянные.

Чайковский продолжал писать:

…в присутствии понятых:

Ф.И.О., место прописки,

Ф.И.О., место прописки,

составлен настоящий акт о том, что у гражданина Батонова Владимира Николаевича, 1969 г.р., проживающего по адресу: Лермонтовский пр., дом…, кв… (паспорт, серия, номер), обнаружено и изъято два спичечных коробка с веществом темно-зеленого цвета, сыпучим, с резким запахом. На момент изъятия оба коробка были обмотаны изолентой синего цвета.

Со слов гр. Батонова, эти два коробка в левый внутренний карман пиджака ему подсунули сотрудники милиции. Конкретно: ст. оперуполномоченный майор Чайковский В.Ф.

— Ну, Батонов, ты это точно видел? — спросил Чайковский.

— Да, — сказал Вова зло, — видел собственными глазами.

— Очень хорошо. Так и запишем.

Гр. Батонов утверждает, что точно это видел.

Вышеуказанные два спичечных коробка запечатаны в конверт. Опечатаны печатью N 16 12 отдела УУР. На конверте и на печати имеются подписи понятых и ст. о/у Чайковского В.Ф.

Срезанная со спичечных коробков упаковка (изолента) запечатана в конверт. Опечатана печатью N 16 12 отдела УУР. На конверте и на печати имеются подписи понятых и ст. о/у Чайковского В.Ф…

— Подписывайте, господа понятые. Синеглазые подписали. Блинов упаковал вещдоки в серые конверты, Чайковский шлепнул печати.

Снова расписались понятые и майор.

— Ну а ты, гражданин Батонов, подписывать будешь?

— Хер вам.

От подписи в присутствии понятых гр. Батонов отказался.

— Вот так, господин журналист, — сказал майор. — Закрутилось колесо-то. Щас мы зарегистрируем наш акт у дежурного, а твою травку направим на экспертизу…

— Я не знаю, что в этих коробках, — сказал Батонов. — Мне их подкинули. Это ваши ментовские штучки. Это политическое преследование.

— Я тоже пока не знаю, что в этих коробках. Я только предполагаю, что это марихуана… Но вот эксперты скажут точно. И еще эксперты снимут отпечатки пальцев с изоленты. А?

Майор говорил спокойно и уверенно. Он знал, что именно так все и будет. Но сначала для этого ему придется покрутиться: чтобы забить Вову Батонова в камеру, нужно предъявить следователю заключение экспертизы. Без заключения следак и разговаривать не станет — хоть мешок дури ему прямо на стол высыпай:

— Вот, пожалуйста… дурь, товарищ следователь…

— Э-э-э, нет, товарищ оперуполномоченный, — ответит следак. — Пока это какая-то неустановленная солома. У экспертов был?

— Не успел, Иван Иваныч.

— Ну, тогда, Виктор Федыч, забирай свою солому.

Вот так. А заключение экспертизы, если его дождаться законным образом, когда еще будет. У ребят из ЭКО работы тоже хватает.

…А ждать Чайковскому было некогда — Гувд требовал жратвы. Жертвоприношения. На плече Гувда сидел полковник Тихорецкий. У него отношения с монстром были отличные…

Чайковский поднялся на второй этаж к следаку. Потолковали. Следак на откровенное нарушение идти не хотел. Тем более, — говорил он кисло, — журналист…

И вертел в руках батоновскую ксиву. Но майор убеждать умел.

— Хрен с тобой, Виктор, — сказал следователь. — Но чтобы к утру все было оформлено как положено. Успеешь?

— О чем речь, Володя? Я тебя когда-нибудь подводил?

— Ладно. Действуй.

— Ну, спасибо… С меня пол-литра, — сказал Чайковский.

В дежурке он дал указания Блинову, а сам написал сопроводиловку в ЭКО: …в связи с возникшей необходимостью прошу провести экспертизу содержимого двух спичечных коробков…

И помчался с этими коробками на Шпалерную, к экспертам. Провести экспресс-анализ — дело недолгое. Но чтобы его сделали вне очереди, майор заскочил в ночной магазин и купил литр водки.

Через час он держал в руках казенный бланк со стандартным текстом: …установлено, что в представленных на экспертизу двух спичечных коробках… находится 18,41 грамма наркотического вещества марихуана. Для проведения экспертизы из представленных образцов взяты 0,06 грамма вещества, которые уничтожены.