бокал и уставился в него так, словно вино содержало ответы на все вопросы вселенной. — Мы также можем остаться здесь, и я буду блефовать, уверять их в своей непричастности к вашему исчезновению. Сомневаюсь, что они найдут тайник.
— Если меня найдут, вас арестуют.
Он угрюмо посмотрел на нее:
— Я бы не стал выбирать этот план. Но решение за вами.
Она сжимала бокал так, как он сжимал ее руки, когда она оступилась на обрыве. Тогда он ее спас. Она знала, что он спасет ее и на этот раз. Но какой ценой?
— Как могу я вынести брак с вами на таких леденящих сердце условиях?
Она ожидала, что он в очередной раз со снисходительностью старшего, умудренного опытом мужчины начнет убеждать ее в том, что ее любовь не настоящая. Но он одарил ее бесконечно нежной улыбкой.
— Вы самая храбрая девушка из всех, кого я знаю. Пара выскочек, таких как Фаррелы, не могут победить девушку с такой силой духа. — Улыбка его поблекла. — Чариз, есть кое-что еще.
— Не думаю, что хочу это знать. Вы не могли бы рассказать мне об этом завтра?
— Завтра не станет легче. Так не бывает.
— Какое мрачное утверждение.
Она заметила, что ему не по себе. Он не производил впечатления человека, которому не по себе, когда предлагал ей найти себе любовника. Или когда она сообщила ему, что любит его. Нет, тогда он казался обреченным. Опустошенным. Словно все его мечты превратились в прах.
— Несмотря на то что отсутствие консуммации не является основанием для аннулирования брака, ваши сводные братья постараются найти любую зацепку для того, чтобы брак признали фиктивным. Вы находитесь под их опекой и поступаете вопреки их желаниям.
— Если мы поженимся на острове Джерси, наш брак должны признать законным.
— Да. Но ваши сводные братья постараются раздобыть доказательства сговора, принуждения или мошенничества. Было бы благоразумнее создавать видимость настоящего брака.
— Проводить вместе дни?
Она судорожно сглотнула.
— И по крайней мере одну ночь.
На мгновение она растерялась — не поняла, о чем он говорит. Его утверждение, казалось, входило в противоречие со всем тем, что он говорил до этого.
Несколько мгновений ей понадобилось на то, чтобы обрести дар речи.
— Вы имеете в виду делить со мной постель, — с запинкой произнесла она.
— Как ваш муж.
Гидеон замолчал, и желвак предательски дернулся под его скулой. Он с трудом держал себя в руках.
— Чариз, вы не можете вернуться в Пенрин девственницей.
Глава 11
Чариз стояла на носу маленького юркого судна, входившего в гавань порта Сент-Хельер на юге острова Джерси. Пройдя мимо замка на насыпи, они направились к докам.
При обычных обстоятельствах она была бы счастлива от возможности побывать здесь.
Но что в ее жизни можно было бы назвать обычным с тех пор, как сводные братья заставили ее покинуть тетушку Джорджиану? А в последнее время от крутых поворотов судьбы у нее голова шла кругом.
Вчера она приняла предложение вступить в брак от мужчины, которого любила. От мужчины, который ее не любил. Совсем не любил. Не любил настолько, что без колебаний предложил ей завести себе любовника, если она того пожелает. Но лишь после того, как он воспользуется ее телом.
Один раз.
Сегодня ночью.
Доркас одолжила ей простое платье из грубой шерсти и красную шерстяную накидку — наряд теплый и практичный, но едва ли способный украсить его обладательницу. Деревенская девушка, которая отправилась в Гретну, надела роскошный плащ из изумрудного бархата, некогда принадлежавший матери Гидеона. Она и высокий мужчина из местных, одетый в пальто до пят, отправились в Гретна Грин, в Шотландию, накануне вечером. Отъезд их был обставлен с большой помпой и не мог остаться незамеченным.
После отъезда фальшивых жениха и невесты в Гретну Чариз и Гидеон поужинали в напряженном молчании. Затем Гидеон отослал Чариз наверх, в ее спальню, чтобы она поспала пару часов перед тем, как под покровом ночи они отправятся в путь. Но Чариз так и не смогла уснуть. Лежа в постели, она пыталась заставить себя смириться с тем, что готовило для нее будущее. Унылое, безрадостное будущее с человеком, который ее не любит.
Судьба исполнила ее самое заветное желание и лишила ее всех надежд на счастье. Одним махом.
За несколько минут до полуночи Чариз и Гидеон через тайный ход вышли на пляж. На маленькой гребной лодке они миновали волнорезы, за которыми Талливер и Уильяме — один из местных жителей — поджидали будущих супругов на маленькой шхуне, чтобы отвезти их на Джерси.
Все происходило стремительно. Ветер был попутным, шхуна неслась по волнам с поражающей воображение скоростью. Венчание должно пройти без задержки. В тайне Чариз мечтала о том, чтобы это путешествие никогда не кончалось.
Чариз смахнула слипа прядки, выбившиеся из туго заплетенных кос, и посмотрела на Гидеона. Он был очень похож на пирата. Точь-в-точь как Черный Джек. Ветер растрепал его волосы. Взгляд его был устремлен к горизонту. Белая рубаха его развевалась на ветру. Здесь, на палубе маленькой быстрой шхуны, он выглядел счастливее и непринужденнее, чем у себя дома.
Рядом с ним стоял Талливер. Уильяме сидел у кормы. Талливер и Уильяме должны были на этой же шхуне вернуться домой после венчания.
Чариз удивило то, с какой уверенностью и сноровкой Гидеон правил шхуной. Впрочем, ее не должно было это удивлять. Он вырос на берегу моря, и кровь Черного Джека Тревитика текла в его жилах.
И вообще, было ли что-то, чего он не мог? О да, он не мог заставить себя жить со своей женой так, как полагается жить мужу с женой, верно?
Не надо злиться. Дабы успокоиться и отвлечься, Чариз стала смотреть на приближавшиеся доки. День выдался ясным. Ярко светило солнце. До заката еще далеко. Они успеют обвенчаться сегодня же., А потом ей придется решать, как жить дальше. Да поможет ей Бог.
Чариз стояла рядом с Гидеоном. Розовощекий пухлый викарий совершал обряд венчания.
Гидеон в своем темно-синем камзоле был великолепен, он выглядел как воплощенная мечта любой девушки о прекрасном принце. Высокий, красивый, заботливый. Рядом с ним Чариз чувствовала себя как нищенка в дешевом розовом платье Доркас и соломенной шляпке с розовыми лентами. Одному Богу известно, что думал викарий, венчая такую странную пару.
В затянутой в перчатку руке Чариз держала скромный букетик цветов. Талливер успел сунуть ей букет в руки за минуту до того, как к ним в гостиничный номер вошел викарий.
Неожиданная доброта и предусмотрительность Талливера, совсем чужого ей, человека, едва не вывели Чариз из состояния ступора, в котором она пребывала с того самого момента, как ступила на борт шхуны. Номер в гостинице заказывал Гидеон, он же организовал венчание.
— Кольцо?
Не забыл ли Гидеон про кольцо? То, что они делали сегодня, было злой насмешкой над символом вечной любви.
