пугать!

— Каких вампиров?

Удивленное молчание.

— То есть ты даже не в курсе, на кого посмела голос поднять? — уточнил тоненький детский голосок.

— Нет. Не до того было.

— Подними меня.

Встаю на цыпочки, чтобы увидеть. Над соседней могилкой показалась встрепанная грязная голова мелкого.

— Я, между прочим, принц! Чистокровный вампир в сто сороковом поколении, — сообщил ребенок, злобно сверкая глазками. — А ты меня напугать пыталась!

— Я не пыталась, я напугала. Слушайте, мы так и будем ругаться или начнем искать выход из ситуации? Лично я замерзла, сломала руку и…

— А у нас мазь есть! — радостно сообщили из недр могилы. Видать, подросток. Арчибальд вроде его зовут.

— Какая мазь? — заинтересовалась я.

— Классная. Все повреждения заживляет. Хочешь?

Киваю, забыв, что меня не видно.

— Кивает, — сообщил принц другу.

— Тогда вытащи нас! Ты же ведьма. Тебе это как нечего делать.

— Гм. У меня рука сломана. Мне теперь есть что тут делать.

— Да? — разочарованно. — Сильно?

— В трех… нет, уже в четырех местах, — соврала я.

— О как… больно небось.

— Ты даже не представляешь как.

— Да поставь ты меня. На землю поставь! Я за помощью сбегаю. Нет, не боюсь. Да найду я куда бежать!

Мелкого с трудом, но выпихнули наверх. Над могилкой показалось лицо подпрыгнувшего паренька. Оба с надеждой смотрим на пытающегося отряхнуться малыша.

— Всё, я пошел. Скоро вернусь.

Я заволновалась. Это он за вампирами, получается, пошел? Хрен их знает, может, тут и вампиры есть. После говорящего трупа с претензиями я уже ничему не удивлюсь.

— Погодь! А чего искал-то?

Паренек обернулся, вытер рукавом нос, тут же ставший таким же грязным, как и рукав, задумался.

— Монету, — крикнули из могилы. — Ему, видите ли, нужна неразменная монета.

— А чего это?

— Мертвым в рот кладут, — пояснил малыш и вздохнул. — Ее потом трать не трать, все равно вернется. А у них серебро было… Кладбище больно богатое, с медяками не хоронили. А я так лошадку хотел…

Ошарашенно на него смотрю. Так это чего, те монеты, которые из наших зомби постоянно сыплются? Они их поднимают, суют в рот, но монеты все равно сыплются. Дыр-то много. Щеки есть не у всех. И тем более… некоторые и вовсе без головы бродят.

Залезаю здоровой рукой в мокрый слипшийся карман, с остервенением там копаюсь. Да где же это? Где?!

— Ну ладно, Арчи. Не скучай, я скоро.

— Осторожно там, мало ли, вдруг оборотни на охоту вышли.

Тут еще и оборотни есть? Я придушу мага. Он теперь смертный, его должно пронять.

— Подумаешь, я принц! Они от одного моего запаха передохнут.

Хихикаю. Это нервное. О, вот она!

— А… у меня есть монета! Неразменная!

Гордо демонстрирую погнутую почерневшую металлическую штуковину, которую один из зомбиков так и не поднял, ибо рухнул рядом и рассыпался на составляющие. Маг сказал, что срок вышел.

Малыш обернулся и, сощурившись, присмотрелся к тому, что я так бодро сжимала в руке.

— Ну что, она?!

— Гм… меня вообще-то обмануть сложно. Я магию такого рода чую… — Подходя ближе и вытягивая от любопытства шею.

Еще чуть-чуть, и смогу его схватить и уволочь к себе. Мысль мелькнула и с ужасом огляделась в пустом пространстве черепа. Ее никто не поддержал.

— Она! — радостно. — Точно, она! Я эту магию завсегда узнаю. Арчи, рычи, я монету нашел! А ты говорил, что зря идем.

Прячу монету обратно, буквально выскальзывая из хватки ребенка. Ребенок едва не ухнул следом, растерявшись оттого, что приз убрали.

— Эй, — обиженно, — отдай мою монету!

Как у детей все просто. Едва что-то увидели, и всё, это уже их собственность. Или это только у принцев так принято?

— Только в обмен на мазь, — категорически. — Пока мазь не дашь, фигушки тебе, а не монетка.

— Ага, а ты потом вылезешь и ничего не дашь! — возмущенно.

— Дам. Слово ведьмы! Только дай мазь, а?

Перед глазами, к слову, уже все плыло. Рука уже не болела, зато пульсировала вся правая половина тела. Было плохо, бросало то в жар, то в холод. Все происходящее стало казаться непрекращающимся ночным кошмаром, от которого невозможно сбежать. Хотелось проснуться дома, в своей кроватке, выпить горячего чаю и…

— Блин. Арчи!

— Не дам. Она обманет!

— Ну дай ей мазь.

— Нет.

— Ну дай-дай. — Голосом, который предвещал близкую детскую истерику.

— С ума сошел?! Это мама на крайний случай дала — а вдруг коленку поцарапаешь?

— А-а-арчи-и-и-и…

Даже меня перекосило от рева его королевского высочества. Избаловали его вампиры. Арчи небось что-то вроде слуги и телохранителя в одном флаконе. Старшие братья так младшим не потакают.

— На.

В могилу упало что-то мелкое, булькнув и мгновенно уйдя на дно. Падаю на колени, судорожно это что-то разыскивая. Лишь бы не затонула, лишь бы не затонула, лишь бы не зато… Есть. Вот она! Ой, это череп. А где баночка? О, вот!

Бросаю черепушку, открываю баночку зубами и зажимаю горлышко во рту.

Так… теперь стянуть куртку с больной руки. Блин, как больно-то… уй, елки.

Застываю, глотая слезы и стараясь не реветь.

— Монету дай, — потребовали сверху.

— Сначала проверю, действует ли мазь.

— Хм. Ну проверяй, только мы других-то и не брали.

Мне плевать. Изучаю обломки костей, грязный, сбившийся бинт и стекающую вниз кровь. Сколько у меня ее? Видать, много.

Бинт тоже сняла не сразу, но сняла. От боли перед глазами летают звездочки, стены могилы изгибаются, как в фильме ужасов. Такое ощущение, что я нашла свою могилу. Если потеряю сознание и рухну, то утону и не воскресну. В этой жиже вообще выжить сложно. Так что…

Так.

Вываливаю содержимое на рану, стараясь не обращать внимания на острое ощущение жжения в тех