пройденному расстоянию – она давно уже должна была выйти на чистое место. Зора в лесу ориентировалась достаточно хорошо и была уверена, что все эти полчаса выдерживала нужное направление. Жаль, что светило было закрыто плотными облаками, оно бы помогло ориентироваться. Но и так ясно было: шла Зора правильно. Что же тут за черт знает что?
Пришлось, превозмогая усталость, снова лезть на самое высокое из ближних деревьев. Вскарабкавшись – искать просвет в листве. А найдя его – произнести несколько слов, пользуясь тем, что никто тут ее не слышал.
Потому что безлесный круг оказался не перед нею, как она рассчитывала, а достаточно далеко справа. То есть шла она не прямо к нему (в чем была уверена), но по касательной, проходившей достаточно близко к поляне – но все же на таком расстоянии, что разглядеть нужное место не удалось.
Похоже было на то, что леший, или другой здешний хозяин, решил поразвлечься и принялся водить ее по зарослям.
«Не на ту напал, милый, – подумала Зора сердито. – Жаль, конечно, что я без приборов – но и так не пропаду. Научена».
И в самом деле – в любом мире, в котором есть растительность, и лучше всего – деревья, определить хотя бы север несложно. Остальное, как говорится, дело техники. «И усталости», – подумала Зора сердито. Потому что ноги уже стали подламываться, настоятельно требуя передышки.
Однако отдохнуть ведь можно и сейчас, лежа в приятной тени на мягкой траве и дыша этим чудесным воздухом, таким приятным, приятным, приятным…
«Эй! – окликнула Зора себя самое. – Не смей спать! Зора, меньшая!»
Погодите-ка: этих последних слов она вовсе не произносила. Это…
«Са, это ты? – мысленно спросила она. – Да?»
«Кто же еще? Слушай, очень срочно: расскажи как можно подробнее, как вы с Риком проводили тот последний вечер – ну, ты понимаешь, какой. Сейчас же! Это очень важно для нас обеих!»
На такой призыв нельзя было не откликнуться.
«Ну, мы устроили себе торжественный ужин, потом…»
И мысленно рассказала все по порядку. В деталях.
«Спасибо, меньшая. Что сейчас делаешь?»
«Кажется, засыпаю…»
Засыпать – это так сладко, так приятно, приятно, приятно…
7
– Штель, – сказал Лен Казус. – Вы разобрались наконец с вашими проблемами?
– К сожалению, да, – ответил спрошенный.
– К сожалению?
– Именно – потому, что мои подозрения оправдались. Это люди из нашей компании. Банальное предательство, только и всего. Наверное, этого следовало ожидать заранее – не хватило ума, увы.
– А скажите, коллега… Называю вас так потому, что вы ведь тоже проводили свое расследование, как и я. Так вот: не значит ли ваше умозаключение, что и убийство Рика Нагора совершено этими же самыми людьми? Ведь у них могло возникнуть достаточно серьезное основание для этого: не исключено, что он уже мог начать подозревать их в том, что они за его спиной и пользуясь его возможностями организовали незаконную разработку – ну, и так далее? И тем, по существу, подставили под удар его компанию: ведь когда все это всплывет наружу, именно компании придется нести ответственность перед властями.
– Да, оснований у них могло возникнуть немало.
– Следовательно, они это и совершили – или, во всяком случае, организовали?
– Заказать – могли, да.
– А совершить?
– Нет. Не думаю.
– Почему?
– У меня есть основания.
– Не хотите ли поделиться ими?
– Знаете – не хочу.
– Странно. По какой же причине?
– Ну, скажем так: я суеверен. Поэтому. Достаточно вам такого объяснения? Примите его, потому что другого не будет.
Казус лишь пожал плечами, говоря:
– Ладно. Не хочу с вами ссориться, потому что сейчас мы просто вынуждены держаться и действовать вместе. Так что перейдем к делам более насущным. Как вы рассчитываете выбраться отсюда?
– А вы уверены, что нам следует предпринять такие попытки?
– Странный вопрос.
– Вовсе нет. Скажите, Казус: вы ведь сами почувствовали, как легко нам тут дышится? Словно мы где-то в хвойном лесу, или в горах, или на океанском берегу, даже здесь, в глубине, а не на поверхности?
– Безусловно. Наверное, тут хорошая система вентиляции.
– Вы не очень наблюдательны, Лен, и это странно. Иначе давно заметили бы, что ее здесь вообще нет, ни хорошей, ни плохой – никакой.
– Как же тогда…
– Это все тот же гравин. Его влияние. Это очень многоликое вещество. И его воздействие на климат…
– Да? Что же вы умолкли?
– Подумал, что разговор не ко времени. Вернемся к делу. Итак, дышится нам тут хорошо. Воздух не испортится, гарантирую. Замерзнуть здесь невозможно, во всяком случае, пока механизмы работают – а я не думаю, что кто-то станет их останавливать. Среда практически стерильна: опять-таки влияние гравина.
– А нельзя ли его заодно и есть?
– Вряд ли это понадобится: наших концентратов хватит не менее чем на неделю – а за это время мы сможем хорошо обдумать положение и разработать надежный способ унести ноги.
– Вы забыли о воде.
– Это наше слабое место, безусловно. Однако где-нибудь на верхних уровнях она может оказаться. Подпочвенная, разумеется, но нам и она сгодится. У нас будет время поискать.
– Слушайте: а почему вы считаете, что через неделю удрать будет легче, чем сейчас?
– По одной причине. Как мы с вами поняли, только что сюда прибыл корабль. Судя по силе вибрации – не какая-нибудь скорлупа, а транспорт.
– Ну и что?
– Он простоит здесь неделю.
– Откуда вы знаете?
– Он пришел за грузом. И будет принимать его именно неделю. Поверьте: в этом-то я разбираюсь и знаю: мощности здешних, как и наших в «Круге-4» погрузочных устройств вряд ли позволят сделать это быстрее. Так вот, выбираться отсюда надо именно тогда, когда транспорт будет уже подготовлен к старту.
– Почему именно тогда?
– Для того, чтобы проникнуть на борт. Чтобы захватить корабль. И воспользоваться им в наших целях.
– Честное слово, Штель, я не понимаю. А ваша «Амора» что – перестала вам нравиться?
– Лен, я навсегда сохраню о ней добрую память, поверьте. Не качайте головой: я знаю, что говорю. Дело в том, что ее просто больше не существует.
– Она что – ушла в самовольную отлучку? Или вы ее куда-то отправили?
– Все проще – и печальнее: ее уничтожили огнем, вероятно, с транспорта. Они засекли ее на орбите и решили на всякий случай сбить – наверное, перед тем потребовали сигнала «свой» и, понятно, его не получили.
