Выпроводив, наконец, словоохотливого коменданта из комнаты, так напоминавшей своим дизайном ее последнее жилье на Неро, «дом счастья», как она совершенно серьезно называла его раньше – или «обитель беды» – как, наверное, нужно было именовать тот богатый и уютный дом сейчас, Зора с великим облегчением вздохнула, платочком вытерла слегка повлажневший лоб и щеки («Безобразие, просто позорно – потеть от страха. Ну совершенно развинтилась, не держишь себя в руках!»), не села, а прямо-таки упала в кресло, вытянула ноги и расслабилась, приводя в норму и дыхание, и нервы, и мысли, – словом, все на свете.
Мысли были не самыми приятными. Но она толком даже не успела в них разобраться. Помешал посторонний звук. Зора повернулась.
Дверь была открыта. В комнату уже вошел человек. Мужчина. Нет. Двое. Трое. И еще. И еще.
Десятеро. И первый сказал:
– Привет, цыпочка. Вот, пришли – познакомиться.
А второй из-за его плеча дополнил:
– Как можно ближе, сама понимаешь. Сама разденешься? Или помочь? Мы можем.
И они сразу, как по команде, двинулись вперед.
5
– Рогнед, я тебе уже сказала: из этого дела тебе меня не выбросить. Поэтому давай конкретно: как ты можешь использовать меня, чтобы помочь Зоре? Чтобы потом я могла выпутаться без потерь.
Рогнед хмуро покачал головой и ответил не сразу:
– Повторяю: этот план не для тебя составлялся. И я – против твоего участия. Совершенно.
– А если не для меня – как он выглядит?
– Ну, первая задача – сдать женщину властям как подозреваемую, кем-то обнаруженную твою сестру. Кто сдаст? Тут у меня полной ясности не было, никого из моих людей засвечивать не хотелось, но теперь выход вроде бы нашелся. Сейчас твой партнер… Кстати, с ним ты тоже не спала?
– Смеешься? Кто я, по-твоему?
– Понял. Прости. Да, так он, действуя по обычной вашей схеме, сейчас подбирается сюда – поскольку у тебя маячок, а у него приемничек. Клиент должен уже крепко спать – с последующим полным забвением происходившего. Все его ресурсы обнаружены. Остается только подрулить и забрать тебя с ними. Вы ведь по такой схеме работаете?
– Поправляю: собирались работать. Это первый наш выход… был.
– Сана, Сана, – Рогнед укоризненно покачал головой. – Дойти до такого!
Сана усмехнулась:
– Кто бы говорил! Человек, нанявшийся, чтобы заработать ценой чьей-то жизни! Великий моралист, ничего не скажешь.
– Да вовсе не так обстоит дело! Но я не могу, не имею права говорить о моих делах…
– Только ты? Единственный в мире?
– Постой, постой. Что ты хочешь сказать?
– Именно то, что сказала. Могу добавить только вот что: я с этим мужиком не случайно в паре. Дальше думай сам.
– М-м… Интересно. Он… прикрытие? И нельзя им воспользоваться?
– Как раз наоборот.
– Выходит, ты тоже – на службе? Не поверю.
– И не надо. Я не на службе. Но иногда, как эксперт… Ладно, все об этом. Так чего ты хочешь от моего партнера?
– Да ничего такого. Его встретят ребята, с которыми он уже знаком, и убедят его в том, что воровать грешно. Убедят на языке кулаков, а может, и не только. Тебе его жалко?
– Знаешь – ни капельки. Потому что вообще-то он свинья…
– Ладно, все равно он тебя больше не встретит, а ты – его.
– Ты уже за меня решаешь? Не рано ли?
– Не я решаю – дело. Да ты и сама не захочешь. Потому что именно он тебя и сдаст властям. Донесет.
– Знаешь, по-моему, он на такое все же не способен. Он от властей шарахается…
– Ничего. Мы его убедим. Сперва возьмем в кнуты, а потом подарим кулечек пряников. Донесет. И за тобой придут – в твое жилище, где тебя и схватят. Только к чему весь этот разговор? Я не стану подставлять тебя, и гори все синим огнем.
– Рогнед, а мне и не надо, чтобы ты меня подставлял. Не хочешь воспользоваться моей помощью – не надо. Ты меня ввел в курс, так что я и без тебя обойдусь. Пока ты будешь искать новую фигурантку, я сдамся сама. Как Зора Мель. Тебе же лучше будет: совесть останется спокойной. Если она у тебя есть, конечно. И не придется тебе ломать голову над тем, как меня вытащить из камеры смертников.
– Ты этого не сделаешь! Я запрещаю!
– А что, у тебя есть право разрешать мне или запрещать?
– Есть право помешать.
– Каким же образом? Сдашь меня Службе покоя? Сделай одолжение. Да успокойся ты, в конце концов. Знаешь ведь: с тобой или без тебя, но я это сделаю.
– Без меня ты сдаться им можешь. Но вовремя освободиться не сумеешь. Если снаружи никто не станет помогать…
– Невысоко ты меня ценишь, Рогнед. Смогу. Изнутри.
– Каким же это способом?
– А таким. Ты ведь знаешь, что Зору взяли в фирму как психооператора и сейчас хотят так же использовать?
– Да. Только ты тут при чем?
– При том, что у меня эти способности развиты не хуже. И когда мне понадобится выйти на волю – мне даже коврик расстелят.
– Ты это серьезно?
– Более чем. Так что не трать времени: считай, что ты привлек меня к этой работе, и вводи в курс дальше.
– Ну, я предполагал так: вся работа – изобразить твою сестричку в судебном заседании. Признать свою вину – то есть ее вину, конечно, и выслушать приговор. Ну, может быть, сыграть там истерику, или же наоборот – показать, что ты не можешь сопротивляться сознанию собственной вины и принимаешь приговор как заслуженное воздаяние…
– Сыграть все можно. А дальше? Смысл?
– Смысл в том, что как только выяснится, что ты – она – схвачена, сразу всплывет из небытия человек по имени Штель.
– То есть настоящий убийца.
– Ну да. Но для нас он важен тем, что знает все, что нужно, чтобы вернуть компании те деньги, что покойный Нагор успел куда-то перепрятать. И мы должны всю эту информацию от него получить. И получим, как только он окажется в наших руках. Но он не вылезет на свет, пока не убедится в том, что обвиненная в убийстве женщина не только схвачена, но уже и осуждена. То есть пока не сочтет себя в безопасности.
– Слушай, а что ты так заботишься о чьих-то деньгах? Тебе они не достанутся, верно?
– Не для себя. Но об этом сейчас не будем.
– Я вот чего не понимаю: если Нагор убит – почему же фирма не хочет сдать властям Зору? Ее там так любят? Почему нужно подменить ее?
– Потому что она для фирмы – страховка. У нее тоже – сто процентов вероятности – находится все та же информация, ключи к деньгам. И если по какой-то причине со Штелем сорвется – придется вытаскивать это из нее. Если сдать ее властям, то этот источник мы для себя закроем. Это было бы неразумно.
– Ну а что же было бы – не со мной, а с другой женщиной, попади она туда? А если ее сразу после приговора захотят казнить?
