В форму слить металл горячий! Огонь священный! Испокон Великих благ источник он. За все, что строим, что творим, В душе огонь благодарим. Но страшен этот дар богов, Когда, свободный от оков, Лавиной с каменных вершин Летит он, неба вольный сын. Горе, если невозбранно Мчится он, неудержим, С дикой силой урагана По строеньям городским: Ведь стихии обуяны Злобою к делам людским. Вот из тучи Льется щедро Дождь могучий. Но из тех же черных туч — Молний луч. Чу, набат на башне бьют! Все бегут! Багровеет Небосвод! То не солнечный восход: Гарью веет. Дым столбом. Гул кругом. Клокоча и свирепея, Смерча дикого быстрее Вьются огненные змеи. Пышет жар; огнем объятый, Рухнул дом; трещат накаты; Душен воздух раскаленный, Плачут дети, плачут жены, С воем звери Бьются в двери, Люди мечутся, как тени, — Все бежит, ища спасенья. Ночь светла, как день весенний, По рукам легко и бодро Мчатся ведра, В небо бьют воды потоки… Вдруг сорвался вихрь жестокий, Закружился, и, стеня, Подхватил он столб огня; И, сдружившись, две стихии В бревна бросились сухие, На дощатые сараи. Будто в ярости желая Закружить весь шар земной В страшной вьюге огневой, Вверх поднялся коловертью Исполин! Средь руин, Отступив пред высшей силой, Человек стоит уныло, Видя все в объятьях смерти. Стихло все. В пепелище Сиротливо ветер свищет. Бродит ужас, И в оконницы слепые Смотрят тучи грозовые С высоты. Бросив взор, Взор прощальный, На печальный, Черный, опустевший двор, Хозяин в путь собрался дальний. Пусть все под пеплом, все мертво, — Он тем утешен, слава богу, Что, сосчитав родных с тревогой, Увидел — все вокруг него. Форма налита, как чаша. Славно потрудились мы! Но каким созданье наше Выйдет в божий свет из тьмы? Вдруг да сплав не тот? Вдруг да газ пройдет? И пока работа длится, В двери к нам беда стучится? В родной земли святое лоно Мы льем горячий сплав, равно Как пахарь лучшее зерно Бросает с верой непреклонной, Что в добрый час взойдет оно. Как плод, что жизни нам дороже, Земле мы с верой предаем, Что встанет с гробового ложа Он в мире радостном, ином.
