…скептицизмом Пилата… — Слова Пилата «Что есть истина?» приведены в Евангелии от Иоанна (18, 38).
Смотри Баффа[169]. Нарочитый анахронизм. (Прим. автора).
Смотри Баффа… — Метьюрин ссылается на книгу Джона Баффа «Путешествия по империи Марокко» (John Buffa. Travels through the Empire of Morocco. 1810), в которой помещен изложенный им рассказ о пленнике мавров, брошенном на растерзание свирепому льву; так как эта книга вышла в свет позже того времени, к которому относятся события, о которых повествуется в романе, Метьюрин сожалеет о допущенном им «предумышленном» анахронизме.
…я выбрал арию из «Жертвоприношения Иеффая». — Речь идет об оратории английского композитора (родом из Германии) Георга Фридриха Генделя (Handel, 1685–1759), озаглавленной «Иеффай» («Jephthah», 1752). Эта оратория основана на весьма драматическом библейском рассказе об Иеффае, давшем обет в случае своего благополучного возвращения от врагов-аммонитян принести в жертву богу всякого, кто первым выйдет к нему из ворот его дома. Навстречу Иеффаю вышла его единственная дочь. «Когда он увидел ее, разодрал одежду свою и сказал: ах, дочь моя, ты сразила меня… я отверз [о тебе] уста мои пред господом, и не могу отречься. Она сказала ему:…делай со мною то, что произнесли уста твои» (Книга Судей, 11, 35–36). Нетрудно видеть, что история юноши в «Рассказе испанца» представляет собою близкую аналогию рассказу о дочери Иеффая, которую он должен был принести в жертву; можно догадаться также, какую арию оратории Генделя Метьюрин имел в виду, заставляя героя своего рассказа спеть ее своему отцу.
…в недрах сердца, которое «лукаво… более всего и крайне испорчено…» — Цитата из книги пророка Иеремии (17, 9).
…рассказ об одном римском генерале… — Речь идет о римском военачальнике Mapции Кориолане и его матери. Вероятно, Метьюрин знал этот рассказ по той сцене трагедии Шекспира «Кориолан» (V, 3, 94– 124), где мать Кориолана, Волумния, явившись вместе с женой его, Виргилией, к нему в палатку, неподалеку от Рима, в большом монологе убеждает сына положить конец войне. Волумния говорит в этой сцене:
Что до меня, то я, мой сын, не стану, С судьбою примирясь, покорно ждать Конца войны. Уж если я не в силах Склонить тебя великодушным быть К обеим сторонам, а не стремиться Добить одну из них, то знай, что прежде Чем двинуться на Рим, тебе придется Ногою наступить на чрево той, Что жизнь тебе дала… (Перевод Ю. Корнеева) Возможно, впрочем, что Метьюрину этот рассказ был известен из «Сравнительных жизнеописаний» Плутарха, в которых помещена глава «Гай Марций и Алкивиад», как известно, явившаяся одним из основных источников указанной трагедии Шекспира. У Плутарха рассказ этот имеет следующий вид.
«Когда же он [Кориолан] вдоволь насытил свое чувство и заметил, что мать хочет говорить, он подозвал поближе вольсков-советников и услышал от Волумнии следующую речь: „Сын мой, если бы мы не проронили ни слова, то по нашей одежде и по жалкому нашему виду ты можешь судить, на какую замкнутость обрекло нас твое изгнание… Твоей жене и детям придется потерять либо отечество, либо тебя. А я — я не стану ждать, пока война рассудит, какой из этих двух жребиев мне сужден, но если не уговорю тебя предпочесть дружбу и согласие борьбе и злым бедствиям и сделаться благодетелем обоих народов, а не губителем одного из них, — знай и будь готов к тому, что ты сможешь вступить в бой с отечеством не прежде, нежели переступишь через труп матери“».
(Плутарх. Сравнительные жизнеописания, т. I, M., 1961, с. 269) …я спал подобно Симоргу в восточном сказании… — Гигантская птица Симорг (Simorgh), или Симург, известна многим восточным сказаниям: иранским, арабским и т. д. (иногда под другими названиями Cyena, Anqa, Rokh). Птица Симорг упоминается в «Шахнаме», в повести о «Синдбаде- мореходе» (см. о ней выше, прим. 19 к гл. 1). Известна была она также средневековым легендам об Александре Македонском, Марко Поло и т. д. Очень возможно, что сведения о Симорге Метьюрин почерпнул из хорошо известной ему поэмы Р. Саути «Талаба-разрушитель» (см. о ней выше, прим. 23 к гл. I), где птице
