молчали. Денби не сводил глаз с Лизы. Она сидела, подобрав под себя ноги, ее густые каштановые волосы падали на книгу, На ней было темно-синее прямое платье с отложным воротником, из-под которого выглядывал зеленый шарфик. Денби пришло в голову, что он впервые видит Лизу без плаща. Впервые видит се в платье. Впервые видит очертания ее фигуры, ноги в нейлоновых чулках, изгиб ее коленей. На ногах у нее были мягкие домашние тапочки в сине-зеленую клетку. Денби вбирал в себя взглядом линии ее тела, округлость груди под темно-синим платьем, покатую выпуклость бедра, стройность лодыжки, и ему захотелось опуститься перед ней на колени и тихонько погладить ногу в клетчатой тапочке. Он закрыл на мгновение глаза. Открыв их снова, он увидел, что Диана испуганно смотрит в щелку между шторами.

Денби выпрямился и поспешно отошел от балконной двери, топча мягкую землю и влажные побеги. С асфальта он побыстрее перебрался на лужайку и большими неслышными шагами устремился прочь из сада. Перед ним выросла тисовая изгородь, и он, продравшись сквозь нее, очутился в узеньком промежутке между тисами и забором. Здесь он с шумом наступил на кучу сырых веток – должно быть, остатки от костра. Освещенные окна укоризненно глядели теперь на него со всех сторон. В неясном свете он различал забор, очертания крыш с трубами и деревьев, едва заметные полосы дождя на фоне красноватого зарева в ночном лондонском небе. Он принялся карабкаться на забор. Ему показалось, что забор стал выше. Денби попытался подтянуться на руках, но они были как ватные, и он рухнул все в тот же ворох обгоревших веток.

Перед ним возник чей-то силуэт.

– Денби, это ты?

– Диана!

– Тсс. Тебя никто, кроме меня, не видел.

– Диана, прости, ради Бога…

– Говори тихо, не кричи. Как ты сюда попал?

– Через забор.

– Ну что ж, придется и обратно через забор.

– Да, конечно, Диана. Я так и хотел, а тут ты подошла.

– Ты что, совсем с ума сошел? Разве можно являться так поздно?

– Диана, я хотел написать тебе.

– Хорошо хоть Майлз тебя не видел. Потише ты, ради Бога. Ты что, на забор не можешь залезть?

– Да, трудновато что-то. Понимаешь, Диана, я хотел написать…

– Не надо ничего писать, идиот ты этакий. Ты же всегда можешь увидеться со мной днем. Позвони, и мы обо всем договоримся.

– Диана, я хочу объяснить…

– А я-то понять не могла, что с тобой. Думала, ты простудился или еще что-нибудь стряслось. А ты тут как тут!

– Диана, я должен…

– Ты пьян?

– Да.

– Ну так убирайся. Денби, дорогой, я вовсе не сержусь на тебя. Я все понимаю. У тебя сделалось вдруг тяжело на душе. Тебе нужно было повидать меня во что бы то ни стало. Я понимаю. А теперь, ради Бога, уходи!

– Диана, я…

– Давай не будем шуметь. Сейчас же уходи.

– Хорошо. Только я что-то ослаб. Не могу влезть на этот проклятый забор.

– Нужно подставить что-нибудь. Здесь где-то был ящик. Подожди минутку.

– А как я выберусь из следующего сада?

– Не знаю, черт побери. Ты выберись, главное, из этого.

– Ты не будешь возражать, если я захвачу с собой ящик?

– Ох, Денби. Вот…

– Тсс, Диана, по-моему, сюда кто-то идет.

– Нет там никого. Никто не видел, как я вышла. Помоги мне достать ящик.

Денби наклонился. Он увидел совсем близко мокрый рукав бело-розового плаща. Ящик, оказалось, был наполовину засыпан землей. Они начали вытаскивать его, он скрипел, из него с шумом посыпались камни.

– Тсс!

Денби подтащил ящик к стене. Влез на него.

– Ах, Денби, все это сущее безумие.

– Боюсь, это еще большее безумие, чем ты думаешь, дорогая.

– Осторожней, не сломай ногу.

– Ты вся промокла, Диана. Ступай домой. Я теперь выберусь сам.

– Дай руку.

Денби протянул ей в темноте руку, и Диана горячо сжала ее обеими руками. Он ответил на ее пожатие и побыстрее вырвал руку.

Вдруг в проходе между тисами вспыхнул луч фонарика и выхватил из темноты Денби, который как раз заносил ногу на забор.

– Что здесь происходит? – раздался голос Майлза.

Диана быстро отошла в сторону. Денби снял ногу с забора, но остался стоять на ящике. Яркий свет фонарика ослепил его, и он прикрыл глаза.

– Что это за комедия? – спросил Майлз. – За каким дьяволом ты залез в мой сад?

Денби не спеша спустился с ящика.

– Не слепи меня, пожалуйста.

Майлз опустил фонарик, его луч высветил нити дождевых струй, кружок потоптанной травы, разбросанную землю, остатки костра. И Денби увидел Майлза, который стоял перед ним с большим черным зонтом в руке.

– Прошу прощения, – сказал Денби.

– Ты не ответил на мой вопрос. Что ты тут делаешь?

– Я только хотел посмотреть…

– То есть подсмотреть?..

– Нет. Понимаешь, я не решился позвонить в дверь, поэтому полез через забор и…

– Хам паршивый, лазает через забор, ломает розы!

– И тут меня увидела Диана и…

– Где тебя увидела Диана? Что ты порешь?

– Он заглянул в окно, в просвет между шторами, – сказала Диана из темноты ровным, спокойным голосом.

Майлз направил на нее фонарик, посмотрел на се забрызганные грязью ноги в домашних тапочках.

– Так какого черта ты мне ничего не сказала?

– Я не знала точно, кто это.

– И выскочила сюда одна, чтобы скрутить бандита?

– Ну, я, конечно, знала, что это Денби, но…

– Кажется, тут все с ума посходили.

– С вашего позволения, – сказал Денби, – я, пожалуй, пойду.

Он снова влез на ящик.

– Нет уж. Теперь я скажу тебе несколько слов.

– У меня нет настроения разговаривать, – сказал Денби.

Он занес ногу на забор.

– Да ты пьян!

– Ну да. И мне пора идти.

– Я знаю, зачем ты сюда приходил.

– Майлз… – произнесла Диана.