Затем мужчина снова накрыл Джози своим телом и изучающим взглядом всмотрелся в милое личико:

— Ты понимаешь, что ущерб, возможно, уже нанесен?

— У меня со дня на день должны начаться месячные. Тебе не о чем волноваться.

Сейчас в ее голосе слышалась какая-то усталая обреченность, что сильно обеспокоило Даниэля, но он забыл об этом в тот же момент, как девушка снова приняла его измученную ожиданием плоть в свое лоно.

Но Даниэль хотел не просто испытать оргазм, он нуждался в том, чтобы ощутить близость с Джози, и дело здесь было совсем не в обмене взаимным удовольствием, которое он доставлял ей, погружаясь в податливое тело. Он склонился над девушкой и, захватив в рот тугую маковку соска, стал посасывать.

Пальцы Джози впились в его плечи.

— Мне так нравится, когда ты ласкаешь меня языком, — задыхаясь и прерываясь на каждом слове, проговорила девушка, выказывая полную готовность еще раз отправиться в чувственное путешествие.

Даниэль не ответил, продолжая ласкать ее языком и зубами, чуть сдвинувшись, чтобы уделить внимание и второй груди, до тех пор, пока девушка не начала извиваться под ним. Она издала хныкающий стон и выгнулась навстречу, когда Даниэль, просунув руку между их телами, коснулся распухшего бугорка клитора, чтобы одарить его умелой лаской, неизменно доставлявшей девушке наслаждение.

Джози толкнулась бедрами вверх, и их тела задвигались в едином ритме, стремясь найти в друг друге избавление от этой мучительно-сладкой пытки.

Все разумные мысли покинули Даниэля, потерявшись в чувственном удовольствии, стоило ему ощутить возросшее напряжение, явно указывавшее на неотвратимо надвигающийся оргазм.

— Сейчас, милая. Я хочу, чтобы мы разделили это мгновение, — настойчиво проговорил Даниэль.

— Да. — Она задвигалась быстрее, а затем выгнулась в исступлении, и их тела слились воедино, вжимаясь друг в друга с сокрушительной силой.

Следующие два дня были сплошной идиллией. Джози и Даниэль резвились в бассейне, делились воспоминаниями о прошлом и занимались любовью.

А ранним утром, на третьи сутки их пребывания в отеле, Джози скрутили судороги, заставив ее скрючиться на кровати и издавать мучительные стоны всякий раз, когда острая боль пронзала поясницу и живот.

Джози никогда не понимала, почему из раза в раз начало ее менструального цикла сопровождала изнуряющая, доводящая до изнеможения боль, в то время как для большинства женщин это было лишь малоприятным ежемесячным недомоганием. Слава Богу, в этом мире существует ибупрофен. Это чудо- лекарство неоднократно спасало ее военные миссии от неминуемого провала.

Джози сползла с кровати, понимая, что если не позаботится об этом сию минуту, то позже сильно пожалеет. Продолжительный горячий душ принес лишь незначительное облегчение. Так…Ей срочно нужно выпить обезболивающее, хотя, по всей видимости, принять его следовало еще пару часов назад.

Джози порылась в сумке и нащупала упаковку гигиенических тампонов, которые на всякий случай захватила с собой, но не обнаружила и следов ибупрофена. Грязное ругательство, сорвавшееся с ее губ, наверняка ошеломило бы Даниэля, если бы тот бодрствовал и мог его слышать. И как только ее угораздило забыть что-то, настолько важное?

Еще в рюкзачке обнаружился «Глок»,[41] запасная обойма к нему и даже подробная карта Невады, а вот несчастного маленького белого пузырька с лекарством не было.

Осторожными, медленными движениями она натянула на себя трусики от бикини и просунула голову в вырез длинной футболки. Спазмы были такими сильными, что ощущать что-либо, давящее на талию и живот, было почти невыносимо, но, учитывая, что устранить боль пока не представлялось возможным, выбора у Джози не оставалось.

Даниэль открыл глаза в то мгновение, когда девушка одернула футболку вниз, и соблазнительно улыбнулся. Сейчас он выглядел невероятно мужественным, сексуальным и несравнимо более притягательным, чем кто-либо из мужчин, которых девушке довелось видеть в своей жизни.

— Ложись обратно, сокровище мое. На сегодня у нас нет других дел, кроме как наслаждаться друг другом.

Угу, конечно. Ее теперешнее состояние быстро положит конец этим «радостям плоти».

— Даниэль, у меня началось.

Мужчина слегка нахмурился и непонимающе посмотрел на нее.

— Месячные пришли.

Его взгляд прояснился.

— О, то есть нам вчера действительно можно было не волноваться?

— Да, — кратко бросила Джози и, отвернувшись, схватилась за шорты.

Девушка представила себе, какую ей предстоит вытерпеть боль, как только она наденет их. Но, к сожалению, выйти в город, одетой лишь в футболку она не могла.

— Что ты делаешь?

— Одеваюсь.

— Зачем?

— Мне нужно обезболивающее. И я не могу отправиться в аптеку в одних трусах и футболке. На этот счет существуют строгие правила.

Она и глазом не успела моргнуть, как Даниэль вскочил с постели и выхватил шорты из ее рук.

— Ложись. Я сам все куплю. Если тебя мучает боль, то тебе вредно вставать. Какое лекарство тебе необходимо? Может нужно еще что-нибудь?

Джози уставилась на него, ошеломленная той скоростью, с которой из его рта сыпались вопросы. Не то чтобы Даниэль никогда не говорил с ней так обстоятельно, но в данный момент в его голосе явно слышалась паника, а это было на него совсем не похоже. На самом деле, она даже не могла припомнить, чтобы хоть когда-нибудь он так разговаривал.

К тому же черты его лица исказились, а взгляд темных глаз стал хмурым от беспокойства.

— Джозетта, я, правда, считаю, что сейчас тебе лучше полежать.

— Даниэль, у меня не заразная смертельная болезнь, а месячные.

— Ты же сказала, что страдаешь от боли.

Она вздрогнула, когда очередная болезненная судорога пронзила матку, отчего мышцы живота скрутило тугим узлом.

— Да, — простонала она

— Значит, я позабочусь о тебе.

Что он и сделал, когда в буквальном смысле уложил девушку обратно в постель, тщательно подоткнув со всех сторон одеяло. Потом озабоченно спросил, не слишком ли сильно дует кондиционер, потом поинтересовался, не стало ли ей слишком жарко, и только когда девушка, опешив от подобного обращения, уверила его, что ее все устраивает, облегченно вздохнул и немного успокоился. Следующим пунктом в его программе по уходу за тяжелобольной стала чашка чая, который Даниэль сам приготовил и подсластил. Он настоял, чтобы Джози все выпила в его присутствии, и только после этого отправился на поиски ибупрофена.

Час спустя мужчина вернулся, принеся с собой бумажный пакет, заполненный разного сорта шоколадом и единственным пузырьком с обезболивающим.

— В местной продуктовой лавке не было никаких специальных препаратов для женщин, поэтому мне пришлось ехать в соседний городок, где есть настоящая аптека.

— Купил бы что-нибудь другое.

— Нет. Оно ведь могло оказаться не таким эффективным.

Он был прав.

— А для чего шоколад?

Даниэль выглядел на редкость оробевшим, когда произнес:

— У мамы обычно раз в месяц была сильная слабость к шоколадкам. Я подумал, может, и у тебя то же самое, но так как не знал, какой сорт ты предпочитаешь, взял всего понемногу.