— Джозетта, я с радостью разделил бы ее с тобой. А для гостей у меня на заднем дворе имеется еще одно джакузи, но размером побольше. — Теперь его умелые пальцы добрались до ее шеи. — Я устроил его под искусственным водопадом, воду для которого из природного источника перекачивает мощный насос.

— У Вулфа под домом тоже есть горячие источники, — вспомнилось ей.

— Угу. Я учел это, когда проектировал его дом. Правда, у него они намного горячее, а мне порой приходится подогревать воду. Но так как там, где я живу, летом стоит жара, да и в остальное время года не намного холоднее, я обычно предпочитаю водичку попрохладнее. — С этими словами Даниэль немного повернул девушку и прижал спиной к своей груди. — Ты могла бы погостить у меня как-нибудь.

— Звучит заманчиво, — тихо произнесла Джози и расслабленно склонила голову на его плечо. — Мне и в самом деле хотелось бы побывать в твоем замечательном доме.

— Я был бы очень рад.

— Значит, жилище Вулфа тоже ты спроектировал. Его дом такой удивительный. Я никогда не видела ничего более красивого, чем его подземные «джунгли».

— Спасибо.

— Где ты этому научился?

Он пожал плечами, отчего и ее плечи тоже сначала поднялись, а потом опустились в такт его движению.

— Когда я только попал в отряд рейнджеров, нагрузки показались мне просто чудовищными, так что я быстро смекнул: надо придумать себе какую-нибудь отдушину, занятие, чтобы хоть как-то отвлекаться между миссиями, и это хобби не должно иметь никакого отношения к войне или армии. Архитектура и дизайн всегда меня интересовали, и я прочел массу полезной литературы на эту тему.

— Чтобы спроектировать такой дом, как у Вулфа, нужно намного больше, чем пролистать пару книжек.

— Сперва это было просто увлечение, вроде игры, когда изготавливаешь макеты в уменьшенном масштабе, а потом судьба свела меня с одним славным человеком — вышедшим на пенсию архитектором. Он просмотрел мои чертежи и сказал, что у меня полно ошибок из-за абсолютного незнания основных принципов домостроения. И он же посоветовал мне для начала воспользоваться программой-симулятором, которую профи часто используют при проектировании. Это единственная вещь, которую мне до сих пор нравится делать на компьютере.

— Похоже, он весьма приятный человек.

— Был. Он умер в том же году, когда я приступил к проектированию дома Вулфа, но те чертежи, что я успел показать, он одобрил. — Теперь наряду с печалью в голосе Даниэля безошибочно угадывалась гордость мастера за отлично выполненную работу.

— А ты когда-нибудь думал о том, чтобы стать архитектором?

— Я солдат, — ответил Даниэль, словно это было непреложной и неизменной истиной.

— А если бы ты им не был, мог бы выбрать архитектуру и дизайн своей профессией?

— Возможно, но теперь это не имеет никакого значения.

— Да, полагаю, что так, — произнесла Джози, подумав о том, что Даниэль, очевидно, даже не представлял себе другой жизни.

Точно так же, как ее отец.

— Где твой дом?

— В Нью-Мексико.

— Не слишком ли далеко от «Костэл Рэйндж»?

— Я могу приезжать домой в перерывах между учебными группами, как поступаю сейчас, когда выдаются паузы между миссиями, или построю еще один дом, здесь на Орегонском побережье. Я еще не решил.

— В какой именно части Нью-Мексико ты живешь?

— Приблизительно в часе езды от Розуэлла.[40] — Тут он, обвив рукой талию Джози, раскрытой ладонью накрыл ее голый живот.

Она задержала дыхание:

— Ты имеешь в виду тот Розуэлл, что в зоне 51?

— Не думаю, что где-то есть еще один такой.

— Ты интересуешься НЛО? — Она теряла интерес к беседе по мере того, как его пальцы медленно скользили то вверх, то вниз по ее влажной коже.

— Да нет, просто мне нравится, что в пустыне Нью-Мексико очень малолюдно. Можно проехать по шоссе много миль, так и не встретив ни одной живой души, да и признаков цивилизации тоже. Это напоминает мне о месте, где я рос, за исключением того, что зимы на юго-западе намного теплее, чем в Южной Дакоте. Честно говоря, такая уединенная жизнь мне нравится, а отсутствие соседей совсем не тревожит.

Джози потерлась головой о его плечо, с наслаждением ощущая твердость мускулов.

— Ты когда-нибудь хотел туда вернуться?

— В резервацию?

— Да.

— Я бываю там раз в год.

Его слова так изумили Джози, что она приподнялась, чтобы взглянуть ему в лицо. От ее резкого движения рука Даниэля, покоившаяся до этого на ее животе, обосновалась на гладком бедре.

— Правда?

— Да, но так как теперь у меня там не осталось близких, это что-то вроде паломничества. — Сказав это, он отрешенно уставился в ночное небо, а потом перевел помрачневший взгляд на Джози: — В резервации, в маленьком музее народных промыслов, представлены работы моего деда. Приходя туда, я вспоминаю, что бешеный норов моего папеньки не единственное наследство, доставшееся мне от предков.

— Вот что я тебе скажу: ты отлично научился владеть собой, так что в любом случае это не главная часть твоего наследия.

— Может, ты и права.

Глядя на его скульптурно вылепленные черты лица, девушка подумала, какой же внешностью обладал отец Даниэля, если те, кто знали его, утверждали, что они с сыном вполне могли бы сойти за близнецов. В любом случае он, наверное, был очень красивым мужчиной.

— У тебя есть хорошие воспоминания из жизни с родителями?

Даниэль долго молчал, и Джози уже решила, что ее вопрос останется без ответа, но потом он неожиданно кивнул:

— Они прекрасно ладили, когда отец не пил, а мать не заводила разговор о моем обучении в колледже и о том, что он должен оплатить его. Гром ведь всегда хотел передать мне свое мастерство резчика. Я до сих пор иногда вырезаю что-нибудь: это помогает поддерживать быстроту реакции и ловкость рук.

И тут внутри у Джози словно порвался огромный пузырь, эмоции из которого хлынули наружу и накрыли девушку с головой. Оказывается, Даниэль все-таки сумел сделать выбор и сохранить лучшие из воспоминаний, отбросив в сторону все дурное. Если бы он еще сумел понять, насколько далек сейчас от того, кем стал его пропащий родитель.

Даниэль вздохнул:

— Маме нравилось его искусство, а отец порой вел себя так, будто действительно любил ее.

— Но, видно, недостаточно, чтобы бросить пить.

— Нет. — Он покачал головой. — Оглядываясь назад в прошлое, я думаю, что у них мог быть крепкий брак, но его вспыльчивость все разрушила. Иногда я видел, как отец целовал ее, а она лишь молча терпела. Мама никогда не отказывала ему в правах мужа, но он наверняка понимал, что она не хотела его. Я тогда поклялся, что никогда не стану насильно навязывать себя женщине, никогда даже не притронусь к той, которой мои прикосновения и ласки будут не в радость.

Теперь Джози поняла, почему для Даниэля было так важно, чтобы она именно пригласила его в свою