– Помимо других дел сегодня утром, я занялся и этим: я оставил деньги за ваши украшения в сейфе в моем холостяцком жилище, и мне пришлось за ними съездить.

Они закончили обед в тишине, хотя на языке у Флер вертелось множество вопросов: Рид казался рассеянным, и она не решилась требовать от него ответов. Когда они спустились в холл, Лизетт уже ждала их.

– Я принесла вашу шляпку, – сказала она. – Если вы готовы, мы можем ехать.

– Экипаж подан, – объявил Хьюз.

Флер вздохнула с облегчением, когда Рид сел в карету после того, как помог устроиться им с Лизетт. Похоже, он все еще не осознавал, что его жизни угрожает опасность, а если и осознавал, то ничего не желал предпринимать для своей защиты.

Поход по магазинам оказался очень удачным, а еще Флер открыла банковский счет, положила на него деньги и разместила у мадам Генриетты заказ на новый гардероб для Лизетт.

Следующий день Флер провела в блаженном безделье. Поскольку она чувствовала себя неловко в обществе Хелен и Вайолет, то старалась проводить с ними как можно меньше времени. Галлар Дюваль словно поселился в особняке: накануне вечером он остался ужинать с ними и не уходил до тех пор, пока Рид не стал делать прозрачные намеки на то, что для визитов время позднее. Флер показалось, что француз слишком уж интересуется тем, когда именно Рид приходит и уходит. И ей это не нравилось.

Лишь волей случая она узнала, что ее комната соединяется со спальней Рида. Неудивительно, что Хелен хотела поселить ее в зеленой комнате, а не в очаровательной розовой спальне, которую Флер сейчас занимала. Флер не замечала двери между спальнями, пока не стала готовиться ко сну вечером первого дня. Ее одолело любопытство, и она открыла дверь, чтобы посмотреть, куда та ведет. Она сразу же поняла, что очутилась в апартаментах хозяина дома: спальня была в два раза больше, чем у нее, и выполнена в темных тонах; у одной стены стояла огромная кровать, окруженная массивной мебелью.

– А я все гадал, когда же вы заметите эту дверь, – раздался голос Рида из противоположного конца спальни. Он неожиданно появился из небольшого алькова, по предположению Флер, служившего для переодеваний. На нем был халат, слегка прихваченный на талии поясом. Он был босиком, а волосы его были влажными после ванны и взъерошенными.

– Немудрено, что Вайолет так противилась подобному размещению гостей. Зачем вы поселили меня в спальне, смежной с вашей?

Рид сделал три огромных шага, оказался прямо перед ней и заключил ее в объятия.

– Вы же прекрасно знаете, зачем. Кроме того, Вайолет не смеет указывать, что мне следует делать, а что – нет.

– Даже глупец заметил бы, как сильно она вас ко мне ревнует.

– У нее нет причин для этого: мне она не интересна.

– Но она может подарить вам ребенка, в котором вы так нуждаетесь.

– Я не тороплюсь с женитьбой, – заявил он, крепче сжимая ее в объятиях.

Флер резко оттолкнула его.

– Я хотела бы обсудить с вами кое-что, так почему бы не сделать это прямо сейчас? – она глубоко вдохнула, стараясь успокоиться. – Я допускаю, что Галлар Дюваль может быть замешан в покушениях на вашу жизнь.

Рид открыл было рот, желая возразить, но Флер приложила палец к его губам:

– Не отрицайте, вчера вы снова лишь чудом избежали гибели.

– Серьезной опасности не было. Забудьте о Дювале. Я уверен: предатель – один из агентов Портера, – он снова потянулся к Флер, но она ловко увернулась.

– Я не доверяю Дювалю. Он вовсе не случайно ищет расположения Хелен.

– Разумеется. В конце концов, он родственник. Хелен сказала мне, что он ей очень помог во время болезни Джейсона и после его смерти, когда она осталась одна-одинешенька.

– А вам не кажется странным, что он появился в вашем поместье сразу же после вашего исчезновения?

– Он ведь эмигрант, а они постоянно появляются в Англии. Да я и сам помог некоторым бежать из Франции.

– Но… я все равно думаю…

– Вы слишком много думаете, – заявил Рид, рывком притягивая ее к себе.

Его поцелуй заставил ее забыть обо всем, кроме его вкуса, его запаха и его прикосновений.

Флер не покидала спальни Рида, пока он незадолго до рассвета не отнес ее в розовую комнату и не уложил в постель.

Когда на следующее утро она спустилась к завтраку, ее мечтательное выражение лица, замутненные страстью глаза и опухшие губы были достаточным доказательством того, что произошло ночью в спальне Рида. К несчастью, Вайолет заметила это и возмутилась.

– Рид только мой, слышишь? – прошипела она на ухо Флер. – Ты его не получишь.

Флер решила было, что ослышалась, но, бросив на Вайолет быстрый взгляд, поняла, что не ошиблась: злоба слишком явно читалась на лице женщины, чтобы спутать ее с другим чувством.

Проигнорировав ядовитое замечание, Флер наполнила едой тарелку, отнесла ее к столу и села рядом с Лизетт. Подчеркнуто не обращая на них внимания, Хелен и Вайолет принялись оживленно обсуждать последние сплетни.