— …а все свои причиндалы оставил.
Гриссел схватил рацию:
— Остановите его! Немедленно остановите человека из бассейновой фирмы! — Он бросился вниз по лестнице с телефоном в одной руке и рацией в другой. Руби едва слышно спрашивала: «Что, простите?» — а он орал в рацию: — Файлайс, разверни машину, останови человека из бассейна!
— Сэр, вы меня слышите?
— Бенни, я готов.
Он чуть не упал, повернув на последний пролет. Неожиданно в голове мелькнуло: жизнь — чертовски забавная штука. Ты долгие годы не ходил по лестнице, и вдруг тебе приходится скакать по ступенькам столько, что ноги не выдерживают.
— Алло! — крикнула Руби.
— Он повернул за угол! — заорал в рацию Файлайс.
— Давай, Файлайс, вперед!!!
Гриссел бросился через дорогу к дому Карлоса. Он слышал позади топот ног; полуобернувшись, увидел Купидона и двух констеблей.
— Сэр, вы меня слышите?
Перед ним очутился почтальон на велосипеде — он изумленно хлопал глазами и широко разинул рот. Гриссел шагнул в сторону; ему показалось, что они сейчас столкнутся.
— Алло!
Он ударился коленом о колесо и подумал: если он сейчас упадет, сотовому телефону и рации… полный абзац. Он с трудом восстановил равновесие. Распахнул дверь, ворвался в дом… Колумбиец лежал у бассейна в луже крови. Он подошел ближе. Карлос лежал ничком; Гриссел перевернул его и сразу понял: тот мертв. В груди зияла рана.
— Черт, черт, черт! — сказал Гриссел, а Руби ответила: — Вот именно!
Сотовый телефон пикнул три раза, и три полицейских, ворвавшихся в дом следом за ним, резко затормозили. Некоторое время было очень тихо.
Констебль Малколм Файлайс доехал до угла Шанклин и Элдон и стал соображать, куда повернул мужик из бассейновой фирмы — налево или направо. Файлайс наугад свернул налево и увидел впереди фургон — тот поворачивал направо. Файлайс вдавил педаль газа в пол. Завизжали шины.
Он повернул направо на Кранберри; увидел знак «Крутой поворот» и подумал: есть, гад, посмотрим, как ты отсюда выберешься! Но дорога бежала вперед прямо, как стрела; потом впереди показался знак «Стоп». Фургон свернул налево. Файлайс выругался и закричал в рацию:
— Я его преследую! — но понимал, что рация работает на небольшом расстоянии; неизвестно, слышат они его или нет.
Он швырнул рацию на сиденье рядом с собой и повернул налево. Женева-Драйв. Файлайс предположил, что эта улица выходит на Кэмпс-Бэй-Драйв, улицу, по которой можно попасть в центр города, переключил передачу и прислушался к шуму мотора.
Он догонял — медленно, но неуклонно нагонял фургон бассейновой фирмы, хотя, надо отдать ему должное, тот гад умел водить.
Он схватил микрофон полицейской рации, вызвал автоинспекцию и прокричал, что ему нужно подкрепление, но тут Женева-Драйв резко изогнулась вправо — так неожиданно, что машину Файлайса занесло. Он обеими руками вцепился в руль. Завизжали покрышки; он понял, что сейчас врежется в бордюр. Ведь учили же их проходить повороты на скорости… Вот именно — учили! Слишком быстро. Его «фольксваген» развернуло на триста шестьдесят градусов, и мотор заглох. Он громко выругался. Повернул ключ в замке зажигания; мотор долго выл, наконец завелся, и констебль Малколм Файлайс понесся вперед. На пересечении с Кэмпс-Бэй-Драйв он остановился, посмотрел во все стороны, но фургона бассейновой фирмы нигде не было видно.
На пространстве у бассейна было тесно от полицейских и криминалистов. Гриссел сидел на бортике с мобильником в руках. Все пропало; он лишил Кристину ван Роин последней надежды узнать судьбу дочери. Даже если девочка жива, они уже никогда ее не найдут.
Напротив совещались старший суперинтендент Исо Мтимкулу, начальник уголовной полиции, Матт Яуберт, его заместитель, и комиссар Джон Африка, начальник уголовной полиции всей провинции. Гриссел прекрасно понимал: они спорят о его дальнейшей судьбе. Если его снимут с работы, они будут правы, потому что он упорно верил, что убийца с ассегаем белый, — несмотря на то, что у него были явные доказательства противного. Вот почему он так медленно среагировал на грузовик бассейновой фирмы. Вот почему он сначала стал звонить.
Его вина. Слишком поверил в свой поганый инстинкт — слишком задрал нос, был слишком самоуверен. И вот расплата.
Зазвонил телефон.
— Гриссел.
— Инспектор, в районе Сигнальной горы с вертолета обнаружили грузовик с рекламой компании по обслуживанию бассейнов. Высылаем патрульную машину.
— А подозреваемый?
— Его нет. Только грузовик.
— Объясните, куда ехать.
— Это дорога, которая сворачивает с Клоф-Нека и ведет на смотровую площадку на Сигнальной горе, инспектор. Примерно в полукилометре оттуда, справа, есть рощица.
— Пожалуйста, не подходите к грузовику. Только оцепите район.
Гриссел вскочил и подошел к Купидону.
— Вон, грузовик нашли на Сигнальной горе. Пожалуйста, подумай хорошенько и вспомни — перчатки на нем были?
— Нет, мать его так и растак! Я внимательно его осмотрел.
— Уверен?
— Конечно!
Гриссел подошел к трем начальникам. При его приближении они перестали спорить.
— Матт, — обратился он к Яуберту, — вертолет обнаружил грузовик на Сигнальной горе. Нам кажется, есть большая вероятность найти там его отпечатки. Перчаток на нем не было. Я хочу, чтобы эксперты немедленно…
По выражению трех лиц он понял: вот, сейчас.
— Бенни, — прошептал Джон Африка, чтобы было слышно только им четверым. — Ты ведь не будешь против, если с этого момента расследование возглавит суперинтендент Яуберт?
Да, черт побери, он заслужил, но ему было больно, хотя он не хотел показывать виду.
— Я понимаю, комиссар.
— Бенни, ты по-прежнему в составе следственной группы, — сказал Матт.
— Я… — начал было он и умолк.
— Бери с собой экспертов, Бенни. Позвони, если вы там что-нибудь найдете.
Они не нашли ничего.
Мститель с ассегаем аккуратно вытер тряпкой руль, рычаг переключения передач и дверцу. Потом Гриссел вспомнил: он вынимал из кузова всякие трубы. Эксперт побрызгал в кузове своим спреем, обработал все поверхности кисточкой и сказал:
— Кое-что есть.
Гриссел подошел взглянуть. На внешней панели задней дверцы на белой краске явственно проступил отпечаток пальца.
— Палец не обязательно его, — сказал эксперт.
Гриссел ничего не ответил.
