Дети считают сами. Одного нет. Проверили. Оказалось, — недостает Сони. Разбрелись по лесу. Ищут, кричат:
— Со-о-ня!.. Сонька-а-а!..
Ответа нет.
— Что могло с ней случиться? Высказываются разные предположения:
— Наверно, протез сломала. Она же тогда идти не может, сидит где-нибудь.
— А почему на крик не отвечает? Мы же ее зовем! — возражают другие.
— И то верно. Что же с ней?
Кричат еще громче. Тщательно осматривают ямы, канавки. Девочки нет. Надя понимает, что детей нельзя утомлять. Уже поздно. Скоро спать…
— Пошли домой!
— А как же с Соней? Мы не оставим ее! Нельзя уходить, давайте искать ее!
Надя едва уговорила ребят идти домой. Объяснила им, что сейчас же вернется в лес с воспитателями и старшими мальчиками.
— Мы быстро найдем Соню.
Отсутствие девочки встревожило Тамару Сергеевну. Она попросила Лизу сбегать в пионерский лагерь, узнать — не пришла ли Соня туда.
— Ты нас потом найдешь в лесу.
Когда Вера Аркадьевна узнала об исчезновении девочки, она предложила старшим ребятам пойти на помощь детдомовцам. Отряд из пятнадцати комсомольцев под предводительством Леонида двинулся в лес.
Лиза показала место, где они обнаружили исчезновение Сони. Да его легко можно было найти, потому что воспитатели и Тамара Сергеевна был уже там. Они громко звали Соню. Когда подошел Леня со своим отрядом, обсудили положение. Решили снова начать поиски. Леонид предложил прочесывать лес.
Шли медленно. Старались заглядывать под каждый куст. Темнело. Искать становилось все труднее На голоса никто не отзывался. Девочка словно растаяла.
— Мы принесем фонари из лагеря, — предложили комсомольцы.
— Правильно! — сказала Тамара Сергеевна. — Мы подождем вашего возвращения здесь.
Ребята скоро исчезли за деревьями. Оставшиеся сидели молча. Тревога охватила всех. Ночь выдалась темная, ветреная. В лесу — жутко. Принесли фонари.
— Давайте держаться все вместе, — сказала Тамара Сергеевна. — А то в темноте еще кого-нибудь потеряем!
Кричали до хрипоты. Никакого отзвука! Вернулись тихо: боялись детей разбудить. Едва вошли в ворота, кто-то шепотом спрашивает:
— Нашли?
Из других окон послышались те же вопросы. Голоса взволнованные. Дети все слышали. Они только притворились спящими. Вернувшиеся с поисков молчали. Ребята больше не спрашивали.
Рано утром Тамара Сергеевна вызвала к себе воспитателей.
— Все, кто свободен, пойдемте опять в лес. Погода сегодня плохая. Возьмем только старших мальчиков.
Тамара Сергеевна хотела закрыть окно и остановилась.
— Посмотрите, это же Соня!..
Все бросились к окну, а потом — бегом к воротам. Навстречу им шла пропавшая девочка. Она улыбалась. На вопросы «где была?», «что случилось?» — отвечала спокойно:
— Я в лесу ночевала.
— Да почему не отзывалась? Разве не слышала, как мы тебя звали?
— Слышала очень хорошо! Вы кричали, что идете домой. Я ответила, что тоже пойду. Пошла за вами и наткнулась на куст малины. Ягоды были крупные, сочные! Стала их собирать. Мне казалось — совсем не долго, а когда пошла, то ваших голосов уже не было слышно. Начала искать дорогу и не нашла. Растерялась, стала бросаться во все стороны. Уже смеркалось. Поднялся ветер. Я залезла на дерево. Это было очень трудно. Наконец забралась, села и стала глядеть по сторонам. Кругом меня далеко-далеко виднелись верхушки маленьких сосен, а дачи не было видно, и реки — тоже. Я не знала, куда идти, и решила, что всю ночь просижу на дереве, а как только начнет светать — буду искать дорогу. Вдруг слышу: «Соня!.. Соня!.. Ау!.. Ау!..» Коля даже совсем близко подошел, я его заметила с дерева. Сначала я обрадовалась, думала ответить, а потом захотелось посмотреть, что дальше будет. Я еще никогда не проводила ночи в лесу…
— Но мы же всю ночь тебя искали! И несколько раз подходили к дороге. Как ты могла не отвечать!
— Я больше не слышала. Наверно спала уже в это время. Устала сидеть на дереве. Стало холодно, и комары сильно кусали. Я слезла, укуталась халатом и заснула. Когда проснулась, пошла искать дорогу. Попала не сюда, а в соседнюю деревню. Там меня накормили и провели домой.
Ответ Сони, ее беспечный тон поразили всех своей жестокостью. Молча стояли педагоги. Укоризненно смотрели на нее товарищи. Соня перестала улыбаться. Пионервожатая едва стояла на ногах. Она много передумала и пережила в эту ночь, и равнодушный, без тени раскаяния, голос Сони возмутил ее. Не хотелось верить, что двенадцатилетняя девочка могла быть такой злой и жестокой.
Надя устало прислонилась к стволу березы. Дети заметили это. Они столпились около нее. Им хотелось успокоить пионервожатую, сказать ей что-то хорошее…
От Сони все отшатнулись. Ее и так не очень любили. У нее не было постоянных друзей: она играла то с одной, то с другой девочкой. Читала приключенческие книги и сама мечтала стать героиней какого-нибудь необычайного происшествия.
Тамара Сергеевна попросила педагогов зайти к ней. Соня, оставленная всеми, постояла одна, потом медленно пошла к дому. Молчание детей и педагогов поразило ее.
В кабинете директора собрались воспитатели.
— Вопрос о поведении Сони я считаю нужным поставить на обсуждение педагогического совета, — начала Тамара Сергеевна. — Но тут приходится говорить не об одной Соне. Дети были с Надеждой Павловной. Как могло случиться, что она не заметила вовремя отсутствия Сони?
Надя вспыхнула. Ей хотелось сейчас же возразить, но она сдержалась, чувствуя правоту слов директора. Она всю ночь мучилась сознанием, что девочка пропала на ее дежурстве, что она, видимо, недостаточно внимательна к порученным ей детям.
Тамара Сергеевна продолжала:
— Надя, вы молоды, вы комсомолка. Я знаю, сегодняшний случай надолго врежется вам в память и заставит вас со всей строгостью относиться к себе. По существу, что произошло? Вы плохо глядели за, детьми. Соня скверно, безобразно поступила. Наверно придется отправить ее в город. А вы? Вам также следует сделать выговор.
Взял слово Иван Иванович:
— Мне кажется, вина Надежды Павловны невелика. Соня — своенравная, капризная девочка, и уследить за нею не легко. Это не первый ее проступок. Помните, в городе сколько раз нам приходилось собираться, думать, как и сегодня, что делать с ней Но за последнее время я не слышал жалоб на Соню. Даже доктор одобрительно о ней отзывался.
— Тамара Сергеевна, — заговорила Надя. — Мне очень тяжело, но я, должно быть, действительно плохо смотрела. Вот сейчас Иван Иванович говорил о том, что Соня исправилась. Это верно. Последнее время она казалась такой дисциплинированной. И я к ней так хорошо относилась и всегда помогала… Зачем же она теперь это сделала?
Тот же вопрос волновал детей и особенно Галю и Машу. Они, как обычно, сидели под большой сосной. Ребята подошли к ним. Всем хотелось обсудить поступок Сони. Решить, как с ней быть…
— Она же пионерка! Надо лишить ее красного галстука!
— Сначала мы у нее спросим…
— Давайте позовем Надежду Павловну!
