прежде; у него есть обоняние и вкус, и он чувствует прикосновение, как раньше. Также он тоскует, желает, думает, размышляет, любит, как прежде. Одним словом, когда человек переходит из одной жизни в другую, это то же самое, что переехать с одного места на другое, захватив с собой все, чем он обладал, как личность». Эти слова написал в восемнадцатом веке Сведенборг.

– Разве эта проблема не будет немедленно разрешена, если разработают систему прямой связи? – спросил я, взглянув на Альберта. – То «радио», о котором ты говорил раньше.

– Со временем это произойдет, – откликнулся Альберт. – Наши ученые постоянно над этим работают. Правда, проблема необычайно сложная.

– Безусловно, наша работа упростится при наличии такого «радио», – заметил один из друзей Альберта, Артур.

Я с удивлением взглянул на него. Впервые за время пребывания в Стране вечного лета я уловил в чьем-то голосе оттенок горечи.

Альберт положил руку на плечо Артура.

– Понимаю, – сказал он. – Помню свою растерянность, когда приступил к нашей работе.

– Похоже, она постоянно усложняется, – продолжал Артур. – Совсем немногие из тех, что попадают сюда, обладают нужными знаниями. Все, что они приносят с собой, – это никчемные «ценности». Они хотят лишь заниматься тем же, чем и при жизни, невзирая на заблуждения и деградацию. – Он с обиженным выражением посмотрел на Альберта. – Эти люди хоть когда-нибудь смогут усовершенствоваться?

Они продолжали беседу, а меня снова охватило беспокойство. «В чем именно состоит работа Альберта? – недоумевал я. – И в какие мрачные места она его уводит?»

И хуже всего, что я почему-то продолжал связывать эту тревогу с Энн. Это казалось бессмысленным. Она обладала познанием. Ее ценности не были никчемными. У нее не было заблуждений, и уж никак нельзя было назвать ее деградирующей.

Почему же тогда я был не в состоянии отогнать от себя тревожные ассоциации?

В конце разговора Альберт объявил, что у него для меня есть сюрприз. Мы все вышли из дома, и, пока остальные отправились в мысленное путешествие, Альберт предложил мне немного прогуляться пешком в компании Кэти.

– Вижу, что тебя растревожили слова Артура, – начал он. – И напрасно. Люди, о которых он говорил, не имеют с тобой ничего общего.

– Тогда почему меня не покидает тревога за Энн? – спросил я.

– Ты все еще о ней беспокоишься. Пройдет некоторое время, и это прекратится. Но между Энн и тем, о чем говорил Артур, связи нет.

Я кивнул, готовый ему поверить.

– Мне бы, честное слово, хотелось, чтобы существовала прямая связь, – сказал я. – Перемолвиться с ней парой слов, и все было бы в порядке. – Я взглянул на Альберта. – Это когда-нибудь произойдет? – спросил я.

– Должно когда-нибудь произойти, – уверенно ответил он. – Правда, проблема сложная. Дело не в расстоянии, как я уже говорил, а в различии вибраций и веры. В настоящее время с такой задачей могут справиться лишь наиболее искусные медиумы на Земле.

– Почему каждый человек на Земле не может этого освоить? – спросил я.

– Может, но при определенной подготовке, – сказал Альберт. – Мы знаем только, что это могут сделать люди, родившиеся с особым даром, или те, кто приобрел его после несчастного случая.

– Дар?

– Способность использовать эфирное восприятие, независимо от нахождения в физическом теле.

– А я не смогу найти медиума с такой способностью? – спросил я. – Связаться с ним? И с ней?

– А что, если не найдется такого человека рядом с твоей женой? – размышлял он вслух. – Но, скорее всего, ты действительно сможешь связаться с этим человеком, он передаст послание жене, а она откажется в него поверить. Что тогда?

Я со вздохом кивнул.

– Однажды я ведь мог связаться, – вспомнил я, – но все пошло не так и, наверное, уничтожило малейшую возможность того, что Энн когда-нибудь вообще поверит.

– Неудачно получилось, – согласился Альберт.

– И он ведь меня видел, – сказал я, ужаснувшись при воспоминании. – Он, по сути дела, читал по моим губам.

– Он также полагал, что твой изгнанный двойник – это ты, – напомнил мне Альберт.

– Это было омерзительно. – Я передернулся. Он обнял меня за плечи.

– Постарайся обрести веру, Крис, – молвил он. – Энн обязательно будет с тобой; это не подлежит сомнению. А пока, пожалуй, тебе поможет переключение мыслей.

Я взглянул на него с любопытством.

– Иногда бывает возможным объединить несколько сознаний для связи с кем-то, кто остался на Земле, – объяснил он. – Не словесной связи, – быстро добавил он, увидев выражение моего лица. – Эмоциональной. Для того чтобы подбодрить и утешить этого человека.

– Ты это сделаешь? – спросил я.

– Я устрою это, как только появится возможность, – пообещал он. – А сейчас положи руку на голову Кэти и возьми меня за руку.

Я сделал это и немедленно оказался рядом с ним на краю огромного амфитеатра, находящегося ниже уровня земли. Все пространство было заполнено людьми.

– Где мы? – спросил я, выпрямившись.

– Позади Дома музыки, – ответил он.

Я осмотрелся. Это зрелище в сумерках было поразительным – спускающиеся ряды амфитеатра, окруженного лужайками и цветочными клумбами.

– Здесь сейчас будет концерт? – спросил я.

– Тут есть человек, который все тебе объяснит, – сказал Альберт с улыбкой.

И он развернул меня.

Я сразу же его узнал, Роберт. Он почти не изменился, с тех пор как я видел его последний раз. У него был здоровый, энергичный вид, но он не помолодел и выглядел таким, как я его запомнил.

– Дядя! – воскликнул я.

– Здравствуй, Крис! – приветствовал он меня. Мы обнялись, и он посмотрел на меня. – Итак, ты теперь с нами, – произнес он с улыбкой.

Я кивнул, улыбнувшись в ответ. Дядя Свен всегда был очень дорог мне, ты ведь знаешь.

– Кэти, девочка моя, – сказал он, наклонившись, чтобы погладить собаку.

Та была явно довольна, что видит его. Он распрямился, снова мне улыбнувшись.

– Ты удивлен моим видом, – промолвил он. Я не знал, что сказать.

– Естественное любопытство, – заметил он. – Находясь здесь, человек вправе выбирать себе возраст. Я предпочитаю этот. Глупо ведь было бы встречать здесь только молодых людей, правда?

Я не мог не рассмеяться, заметив лукавый взгляд, брошенный им в сторону Альберта.

Альберт тоже рассмеялся, потом сказал мне, что попытается организовать переключение мыслей прямо сейчас.

После того как он ушел, я рассказал дяде про Энн, и тот кивнул.

– Переключение поможет, – успокоил он меня. – Я видел его в действии.

Его уверенная манера придала мне сил. Я смог даже улыбнуться.

– Значит, ты занимаешься музыкой, – сказал я. – Меня это не удивляет.

– Да, музыка всегда была моей большой любовью, – откликнулся он и, указав на траву, предложил: –