– Мадемуазель де Бернар! – закричал Робер, кинувшись им навстречу через улицу. – Я нашел для вас карету! Она остановилась вон там. Поторопитесь!

Следуя за ним, Тарквин осторожно уложил Мадлон на подушки внутри кареты, затем помог сесть Ровене. Дверца резко захлопнулась прямо перед носом ошеломленного Робера, и карета резко тронула с места. Тарквин с озабоченно-хмурым видом смотрел на Мадлон.

– Надо что-то сделать, чтобы остановить кровотечение.

Ровена быстро взглянула на него укоризненным взглядом.

– Ради Бога, не дуйся на меня. Я вижу и знаю, что с ней происходит. А известно ли это тебе?

– Да, – шепотом ответила Ровена. – У нее выкидыш.

– Ну вот, оказывается и тебе известно. А мне-то не очень верилось, что ты имеешь представление о таких вещах.

– Нам нужно каким-то образом ей помочь, Квин. Если не остановить кровотечение...

Мадлон застонала, и голос Ровены снизился до шепота:

– Ведь она, наверное, может умереть, если не остановить...

– Я не знаю. Единственная помощь, которую мы ей можем оказать, – это потеплее ее укутать. Дай мне твою шаль!

Ровена смотрела, как умело он обертывал шалью Мадлон.

«Его руки действуют успокаивающе, – думала Ровена. – Скольким солдатам они оказали помощь?» У Ровены не было необходимости спрашивать его, куда они едут и что он собирается делать. Достаточно было знать, что он рядом и она уже не испытывает страха за состояние Мадлон.

В этот момент Тарквин резко обернулся в ее сторону.

– Не смотри на меня таким взглядом. Святый Боже, как ты могла проявить такую доверчивость? Ума не приложу, что делать с Мадлон.

Ровена смотрела на него широко раскрытыми глазами, а он вполголоса чертыхался.

– В Париже я нахожусь менее недели, Ровена. Откуда мне было знать, в лапы к какому доктору попадет твоя кузина. А ее родители ничего об этом не знают?

Ровена отрицательно покачала головой.

– Она напоминает ребенка и выглядит как испуганный ребенок, – подумал Тарквин. – Как же все-таки ей помочь?

– Подожди минуту.

– А что там?

Не отвечая, Тарквин резко постучал по крыше кареты. Возница придержал лошадей и наклонился к окошку. Тарквин велел ему свернуть налево в неосвещенную аллею, по которой можно было доехать до Вандомской площади.

– Куда мы едем? – резким тоном спросила Ровена.

– Не ерепенься, Ровена. Положись на меня.

– Я тебе верю.

Тарквин улыбнулся, протянул ей руку, и она прижалась к нему. Они сидели молча, его подбородок касался ее волос. Наконец карета остановилась перед колоннадой, освещенной светом фонарей. Когда Ровена выглянула из окна кареты, у нее вырвался крик удивления.

– Это... это же Пале-Рояль!

Тарквин наклонился над Мадлон, обхватил ее и приподнял.

– Помоги мне, поправь ее платье! Ровена заслонила спиной дверцу кареты.

– Оставь ее в карете. Зачем мы приехали сюда?!

– А затем, что ей крайне необходим доктор, настоящий доктор!

– Но ведь Пале-Рояль – это пристанище картежников и проституток! – возмутилась Ровена.

Тарквин досадливо и нетерпеливо взглянул на нее и, не удостаивая ответом, вышел. Ровене не оставалось ничего другого, как следовать за ним мимо крикливо одетых мужчин и женщин. Они вошли в огромное здание, где размещалось бесчисленное количество магазинов, галерей, салонов, апартаментов и игорных притонов.