— Вы не должны беспокоиться, — сказала Даниэль, видя, как нервничает Ники. — Все будет хорошо.

— Надеюсь, ты права, Даниэль. — Заслышав внизу голос Алекса, Ники дрожащими пальцами побрызгала духами за ушами. Она надела простое темно-зеленое шелковое платье, одно из тех, что особенно нравились Алексу.

Алекс ждал ее в вестибюле. Он был в черном вечернем костюме. Глаза его светились теплом и любовью. Не обращая — Уборка почти закончена. Но боюсь, нам придется искать нового управляющего. Луи Мутон покидает город.

Что-то екнуло в груди Ники.

— Но ведь он прожил здесь столько лет.

Алекс вздохнул.

— Кто бы мог предположить подобное?

— Он сказал, почему уезжает?

— Хочет переменить обстановку. — Алекс пожал ее руку. — Но к чему говорить о делах? Сегодня надо бы поговорить о вещах более важных?

— Каких же? — с замиранием сердца спросила Ники.

— Ну, например, о том, что хорошо бы снова заняться любовью. — Его взгляд соскользнул с ее шеи на плечи, а затем остановился на груди. — Поедем домой.

Алекс поднялся и отодвинул ее стул. Вставая, Ники неопределенно улыбнулась. «Должно быть, он сделает предложение в карете, — подумала она с растущим отчаянием. — Это вполне подходящее место».

Но он так и не сделал этого. Только поцеловал ее с такой страстью, что она не могла не откликнуться. Его широкая ладонь забралась под платье и начала ласкать ее грудь. Ники, застонав, прижалась к нему. К тому времени когда они достигли городского дома, у нее кружилась голова, она задыхалась от желания. Но вот кучер, открыв дверь, впустил поток холодного воздуха, и она почувствовала, как к ней возвращается здравый смысл.

«Стало быть, он и не собирается делать мне предложение, — осознала она, трезвея от этой мысли. — Он по-прежнему намеревается жениться на Клариссе».

Сбитая с толку, совершенно ошеломленная, она направилась к дому. Тут она вдруг споткнулась, Алекс подхватил ее.

— Ты, видимо, выпила слишком много шампанского.

— Да. У меня… закружилась голова. «И так скверно на душе, что не хочется жить», — чуть не разрыдалась она вслух, но сдержалась.

Алекс понес ее по лестнице. Ники обеими руками обнимала его за шею. Распахнув ногой дверь, он отнес ее на кровать.

Заметив, как она побледнела, он насупил свои темные брови.

— У тебя что-то нездоровый вид. Может быть, вызвать доктора?

— Нет. Просто шампанское ударило мне в голову. Через несколько минут я приду в себя.

Алекс быстро раздел ее. Всякий раз, когда он касался ее груди, его руки подрагивали. Ники всячески старалась сдерживать себя.

— Алекс?

Он поцеловал ее в лоб.

— Что ты хочешь сказать, моя любовь?

— Я хочу знать… не изменилось ли что-нибудь в наших отношениях? Скажи мне, как ты ко мне относишься?

Алекс сжал ее холодные руки своими теплыми ладонями.

— С каждым мигом я люблю тебя все сильнее. Я намерен позаботиться о твоем будущем, чтобы ты была счастлива…

Ничего не изменилось.

Ники с трудом удержалась от того, чтобы не разрыдаться.

— Я знаю, ты хочешь меня, Алекс, но я и на самом деле чувствую себя… неважно. Ты не возражаешь, если мы немного подождем?

— Конечно, возражаю. — Он усмехнулся, на его щеках появились ямочки, которые она так любила. — Тем более что я должен уехать на заре. — Он коснулся ее губ легким поцелуем. — Но я постараюсь довольствоваться тем, что буду просто обнимать тебя.

— Спасибо.

Алекс быстро раздел ее и разоблачился сам. Он старался побороть страсть, но ее признаки были чересчур очевидны. Ее собственное тело пронизывали такие же пылкие чувства, но она сдерживала их.

У нее не было никаких сомнений, что Алекс ее жаждет.

Она допускала, что по-своему он даже ее любит. Однако еще сильнее он любит Бель-Шен, этот оплот собственника, построенный дю Вильерами, эту империю, которую он намеревается расширять. Осознание того, что Алекс и мысли не допускал, чтобы жениться на ней, обдавала ее леденящим холодом. Почувствовав к ней влечение, он решил сделать ее своей любовницей и преуспел в этом больше, чем она могла предположить.

Итак, Алекс отнюдь не раздумал жениться на Клариссе Эндикот. Эта женитьба по меньшей мере удвоит богатство и влияние дю Вильеров. Как же наивна она была, поверив, что он может отрешиться от всего этого!

И ради чего? Ради того, чтобы сделать своей женой служанку, у которой нет за душой ни цента.

Всю ночь Пики боролась со слезами. Всю ночь, как бы стараясь оградить от зла, ее обнимали руки Алекса. Она чувствовала, как стремится к ней его мускулистое тело, и только притворялась, будто спит. На заре, когда Алекс проснулся, она выглядела совсем бледной и осунувшейся.

— Если тебе не станет лучше, — сказал он, — пусть Рам вызовет доктора.

— Со мной все в порядке, — уверяла она. — Честное слово.

— Завтра вечером я приеду, чтобы лично в этом убедиться. А если потребуется, то и раньше.

— Я же сказала тебе: со мной все в порядке.

Алекс нежно ее поцеловал.

— Я люблю тебя, дорогая. Все будет хорошо. Доверься мне.

«Довериться тебе?!» — сквозь еле сдерживаемые слезы подумала она. Сколько же раз она это делала? И что же?

— Я доверяю тебе, Алекс. Знаю, ты никогда не починишь мне зла.

Он посмотрел на нее с любопытством и как будто хотел что-то сказать, но так и не решился.

— Увидимся завтра.

— Хорошо.

Он поцеловал ее в последний раз.

Ники прильнула к нему и ответила поцелуем, который воплотил всю ее любовь, но отныне она вынуждена будет ее подавлять.

— Береги себя, Александр! — крикнула она вдогонку.

— До завтра, — нежно откликнулся он, исчезая за дверью.