– Вот-вот, заметите где-нибудь поблизости подругу – сразу чешите в затылке! – сказал Крячко.

– Необязательно подругу, – пояснил Гуров. – Не хочу бросать тень на вашу девушку, но реальность такова, что мы должны учитывать всякие варианты. Вдруг вы увидите какое-то знакомое лицо, какую-то знакомую вещь. Или, наоборот, человека, которого никогда прежде в компании Анастасии не видели… В конце концов, сами разберетесь. Но главное, постарайтесь сделать так, чтобы Анастасия побеседовала с нами. Пригласите ее погулять, что ли…

– Да, я так и сделаю, – тут же согласился Грязнов. – Вы не представляете, как мне самому хочется ее увидеть!

– Не отвлекайтесь, Владимир Леонидович! – строго сказал Гуров. – Лучше думайте сейчас о вашем отчиме. Он-то наверняка думает сейчас только о вас.

– Это правда, – согласился Грязнов. – Но ведь он человек пожилой, одинокий. В сущности, я был бы рад, если бы он думал обо мне меньше.

– Однако искать помощи вы бросились именно к отчиму! – напомнил Гуров.

– Да, он единственный, кому я мог довериться, – сказал Грязнов и, подумав, добавил: – В сущности, я ведь тоже очень одинокий человек.

– Идемте! – сказал Гуров, распахивая дверцу машины. – Не знаю, утешает ли вас тот факт, что сейчас мы с вами, но больше мы ничего предложить, к сожалению, не можем.

– Нет-нет, я это очень ценю! – поспешно отозвался Грязнов и тоже вылез из машины. – Не будь вас, я бы, наверное, наложил на себя руки.

– Кто про что, а вшивый про баню! – проворчал Крячко, который немного задержался, чтобы запереть машину – как-никак, а это была его собственность.

В подъезд зашли вместе. Поднялись на третий этаж. Гуров, заметив, как озирается Грязнов, с беспокойством спросил:

– Что, не туда попали?

– Нет-нет, определенно туда, – с облегчением сказал Владимир Леонидович, криво улыбаясь. – Вот эту надпись я хорошо запомнил. Ее ни с чем не спутаешь.

Действительно, по стене напротив перил шла размашистая надпись, выцарапанная гвоздем в штукатурке – «Галька – дура!!!» В углубления от гвоздя можно было засунуть палец. Автор постарался на совесть, чтобы память о неведомой Гальке жила в веках.

– Тогда звоните! – распорядился Гуров. – А мы разойдемся по сторонам. Стас, давай наверх! А я останусь внизу.

Они с Крячко заняли выжидательную позицию – каждый на своем этаже, а Грязнов пошел к двери. Гурову с лестницы было слышно, как пропел в квартире музыкальный звонок.

Еще через несколько секунд щелкнул замок, и низкий мужской голос, в котором и намека не было на приветливость, спросил:

– Чего надо?

Грязнов что-то пробормотал в ответ. Видимо, он рассчитывал на более нежную встречу, а главное, на встречу с совсем другим человеком. Неласковый прием окончательно подкосил его и лишил уверенности.

Пауза была совсем короткой.

– Ты, вонючка! Поворачивай копыта, и чтобы я тебя здесь больше никогда не видел! – пригрозил густой мужской голос. – И шевелись, если не хочешь, чтобы я тебя вздрючил для бодрости! А еще раз появишься – кости переломаю! Запомнил?

Вслед за этим дверь с треском захлопнулась. Совершенно убитый, Владимир Леонидович тихо спустился по лестнице, застенчиво посмотрел на Гурова и развел руками.

– Видите? – шепотом сказал он. – Она не вышла. А что это за мужик, я не знаю. Для отца, пожалуй, слишком молод. Может быть, брат? Правда, Анастасия никогда не говорила, что у нее есть брат…

Сверху спустился Крячко и сочувственно спросил:

– Что, не вышло? Не отчаивайтесь! В таких делах с первого раза никогда не выходит. Сейчас мы сами попробуем.

– Постой! – сказал Гуров и обратился к Грязнову. – Но вы точно были в этой самой квартире? Может быть, все-таки спутали?

– Да нет, – вяло ответил Владимир Леонидович. – Когда он открыл дверь, я сразу понял, что это та самая квартира. Обои, вешалка, коврик – все в точности. И вообще, ощущение, понимаете?.. Нет, я был именно здесь. И потом, у меня создалось впечатление, что он мне не удивился. Как будто он меня ждал, понимаете? Это трудно объяснить… Может быть, родные не хотят, чтобы Настя со мной встречалась?

– За родных не скажу, – заметил Крячко. – Но этот тип с вами разговаривал точно как неродной. Что вы ему сказали?

– Я только спросил, дома ли Настя, – растерянно ответил Грязнов.

– Итак, что мы имеем? – подытожил Гуров, оборачиваясь к Стасу. – Пришел человек, приличный, вежливый, спросил, дома ли девушка. Ему сразу пообещали переломать руки-ноги. Без вопросов и объяснений. Немного неадекватно, как ты находишь?

– Зато действенно, – сказал Крячко. – Если нужно отвадить человека от места, то лучшего способа и не придумаешь. Вы раньше этого типа не встречали, Владимир Леонидович?

– Ну что вы, откуда? – махнул рукой Грязнов. – Просто каторжник какой-то! Жуткий, обросший, ручищи как колоды…

– Замечательный вы портрет нарисовали, – сказал Крячко. – Любопытно будет посмотреть. Ну так я