прозвище этой женщины Белка, а предполагаемые имя и фамилия Лиза Белая или Белова. Но это, повторяю, не точные данные. – Гуров посмотрел на посуровевшие лица участковых и немного сбавил тон:

– Вопросы ко мне есть? Вопросов нет и быть не должно. Если появится хоть малейшая зацепка, немедленно связывайтесь со мной. И никакой инициативы типа задержания или слежки. Мне от вас нужна только информация. Но вы не первый год носите погоны и глупостей, думаю, не наделаете.

Поставив задачу участковым, Гуров и Крячко двинулись к себе в управление. По дороге заскочили в кафе пополдничать, как определил данный прием пищи Стас. Время подходило к пяти и обедом это событие называть было уже поздно, а ужином – еще рано. Поели плотно, потому что к обоим пришло предчувствие, что сегодня им придется поработать допоздна. Лев Иванович созвонился с отделом, и ему сообщили, что капитан Веселов еще не возвратился, но полковника уже ждут посетители.

На участковых сегодня точно был урожай. Старший лейтенант Слюсарев, в чьем ведении находился дом, где жил Тимофей Зеленский, сидел у двери кабинета вместе с пожилым мужчиной строго вида с палочкой между ног. Гуров помнил, что они со старшим лейтенантом договаривались о встрече на завтрашнее утро. Он должен был обойти участок и опросить жителей. Может, кто-то из них был так же бдителен, как приятная во всех отношениях Надежда Сергеевна со второго этажа, и мог увидеть что-то, чего не видела она.

Честно говоря, Лев Иванович не очень верил в успех данного мероприятия и даже в суете забыл о задании участковому, но тот, похоже, отнесся к нему вполне добросовестно. Видимо, Слюсарев обнаружил что-то серьезное, раз прибыл раньше оговоренного срока, да еще и привел с собой ветерана.

Почему именно это определение возникло в восприятии Гурова, он и сам не знал. Возможно, ощущение шло от осанки спутника участкового. Старик сидел, держа спину прямо, твердо зажав трость руками, и, строго нахмурив брови, смотрел перед собой. Так и казалось, что он сейчас переведет взгляд на Гурова и спросит, с какой стороны баррикад он был в августе девяносто третьего и почем продали клятым американцам Союз нерушимый. А потом припомнит, как в финскую под Аллакурти замерзал в сугробах, а в Отечественную с боями прошел до Берлина.

При более близком рассмотрении Гуров определил, что спутник Слюсарева если и застал Великую Отечественную войну, то явно не в призывном возрасте. Да и колодки на левой стороне груди, которые он сразу не разглядел, являли в своем большинстве медали юбилейные и за выслугу лет. Только самый первый серый прямоугольничек с тонкими желтыми полосками по краям и в середине говорил, что товарищ награжден медалью «За боевые заслуги».

Гуров взмахом ладони остановил вскочившего навстречу ему со стула участкового и пригласил обоих к себе в кабинет.

Усадив ветерана, он выслушал сбивчивый доклад Слюсарева о том, что Петр Федорович кого-то где-то видел, а также гонял с лестничной площадки и еще за кем-то наблюдал из своего окна. Толком ничего не понявший Гуров прервал его, решив обратиться к первоисточнику. Для начала он представился.

– Полковник Гуров Лев Иванович, старший оперуполномоченный по особо важным делам. А это мой коллега полковник Крячко. А как вас изволите величать? – обратился он к старику.

– Диденко Петр Федорович, подполковник в отставке, – строго и солидно доложился ветеран.

– А за что, Петр Федорович, если не секрет, вас наградили медалью «За боевые заслуги»? – задал вопрос Лев Иванович. Собственно, его не так уж сильно интересовали былые подвиги собеседника, однако сыщик хотел расположить к себе старого вояку.

Подполковник в отставке огляделся по сторонам, несколько подозрительно покосившись на Крячко и участкового старлея. Судя по настороженному взгляду, данные товарищи ему не в полной мере понравились с точки зрения конспирации, однако он все же решился на откровенность.

– Сейчас уже можно об этом говорить. Раньше такие сведения шли под грифом «секретно». А нынче ни государственных тайн, ни военных секретов не существует, вся страна нараспашку. Шпионы по закрытым объектам разгуливают без стеснения, плюнь на улице – обязательно в цээрушника попадешь… В общем, за Вьетнам мне эту медаль вручили. Я там ракетной батареей ПВО командовал, помощь интернациональному братскому народу оказывал в борьбе против мирового империализма. Завалила моя батарея одной ракетой сразу два «Фантома», которые звеном на Хайфон шли.

– «И одною пулей он убил обоих…» – едва слышно пропел под нос слова из старой шуточной песни Крячко, за что удостоился гневного взгляда Гурова.

– Вот и наградили меня, а потом и на повышение отправили – на командира дивизиона, – выложил героический факт биографии ветеран. Он, по-видимому, был немного туговат на ухо, так как на непозволительную вольность Крячко внимания не обратил. Зато мечтательно прищурился и сообщил, что если бы его орлы «B-52» сбили, тогда бы он точно сейчас звезду Героя на груди носил. Но не привелось…

– Боевой, оказывается, вы у нас товарищ, Петр Федорович, – заметил Гуров, чем поверг ветерана в некоторое горделивое смущение.

После таких слов подполковник запаса должен был если не записать сыщика в свои друзья, то уж точно поставить его в ряды соратников, кто был и остается с ним по одну сторону баррикад. И, соответственно, после столь тонкой отладки душевного контакта можно было надеяться на плодотворное сотрудничество, что и произошло в полной мере. Далее беседа пошла как по маслу.

Ветеран жил в доме напротив «сталинки» Тима Зеленского. Лев Иванович припомнил красную шестиэтажку, стоявшую в середине квартала за деревьями небольшого скверика. Примерно около месяца назад Петр Федорович обнаружил, что его подъезд повадилась посещать парочка. Причем оба не молодые, а уже лет по тридцать, а может, и больше. И на влюбленных и бродяг совсем не похожи. Появятся после пяти вечера и все стоят у окна подъездного между пятым и шестым этажами – смотрят в него и негромко о чем-то переговариваются. А уходили они по-разному. И после шести их уже не было, а иногда и до одиннадцати задерживались.

Гуров, слушая старика, автоматически отметил, что лучшего наблюдательного пункта за домом и квартирой Тима Зеленского найти было трудно.

Гонять их никто из жильцов не гонял, потому что вреда не видели. Стоят, ну и пусть себе стоят. Правда, продолжалось это до тех пор, пока соседка с шестого этажа не нашла за батареей брошенный шприц. Вот тогда они вдвоем с Петром Федоровичем и шуганули парочку, пригрозив им милицией. Те, ни слова не говоря, развернулись, ушли и больше в том подъезде не появлялись. И только три дня назад, в субботу, около девятнадцати часов ветеран их увидел вновь у дома напротив, когда они с каким-то мужчиной садились в легковую машину.

Петр Федорович вышел на вечерний моцион со своей собачкой – пудельком Динкой и уже спешил домой, чтобы успеть к новостям по НТВ, когда рассмотрел через деревья сквера очень знакомую фигуру. Человек шел от подъезда к машине с неестественно прямой и закрепощенной спиной. Петр Федорович предположил, что у него радикулит, которым он и сам мучается. Собачка как раз в этот момент присела по своей надобности, поэтому ветеран смог рассмотреть, как мужчина подошел к хозяину автомобиля, они некоторое время, вероятно, переговаривались, а потом втроем сели в машину и уехали. Женщина подошла из тени дома, когда мужчины уже залезли в салон.

Лев Иванович достал из папки фотороботы мужчины и женщины и положил на стол перед подполковником запаса.

– Посмотрите внимательно, Петр Федорович, это те люди, о которых вы сейчас рассказывали? – спросил Гуров.

Ветеран вьетнамской войны недолго вглядывался в изображения подозреваемых.

– Они, не сомневайтесь, точно они, – так энергично закивал головой Диденко, что Гуров испугался, как бы очки не слетели с его носа. – Особенно похож мужчина. И женщина вроде тоже, но какое-то расплывчатое у нее лицо. На самом деле у той особы и нос поострее, и губы потоньше.

– Ну что же, Петр Федорович, большое спасибо вам за помощь, – поблагодарил старика Гуров. – Вы нам очень помогли. Нам не хватало нескольких деталей для ясности в картине преступления, и вы их нам представили в своем рассказе. Я попрошу вас еще ненадолго задержаться, пока мы оформим ваши показания. А потом товарищ старший лейтенант доставит вас домой в целости и сохранности.