На него навалились. Тяжелые удары посыпались со всех сторон. Курбатов пытался сопротивляться, но нападающих было слишком много. Вскоре он обессилел и уткнулся лицом в пол. Нарышкин дал знак остановиться.

– Башку тебе не отбили, водила? – спросил он. – Соображать можешь? Вот и ладно. Тогда соображай – будем бить, пока не скажешь. Чем дольше будешь упорствовать...

– Ладно, скажу! – сплевывая кровь, прохрипел Семен. Он приподнялся на руках и снизу посмотрел на своих мучителей. – Но не за так. Мне нужна моя доля. Я бы все равно выбил из него номера счетов, на которые он положил ваши деньги. Но раз уж вы пришли...

– А, так, значит, он где-то здесь в доме! – сообразил Нарышкин. – Этого в наручники. И заклейте ему пасть, чтобы не орал. Нужно перерыть всю берлогу. Он где-то тут прячет Василевского!

– Э! Постойте! – взвыл Семен, которого скрутили, заломив руки за спину. – Я же не прошу много! Я согласен на тридцать... ну, ладно, двадцать процентов!.. Мужики, давайте договоримся!

– В раю договариваться будешь! – злорадно буркнул Тормоз, затыкая ему рот полоской широкого скотча. А пока прикрой пасть! Ты еще пожалеешь, что поднял на меня руку, сволочь!

Прямой телефон на столе генерала зазвонил в очередной раз. Тот привычным движением поднял трубку и тотчас положил ее на рычаг – звон оборвался. Эту манипуляцию Орлов проделывал за последние полчаса уже в десятый раз. Кроме того, он выгнал из кабинета секретаря, который докладывал, что звонят из министерства и очень недоумевают, почему связь с генералом все время обрывается. Орлов строго-настрого приказал не беспокоить его до особого распоряжения.

– Даже если начнется страшный суд! – заявил он секретарю. – А что врать, придумывай сам. Тебе за что оклад платят?

Теперь, когда он в очередной раз укротил телефон, Гуров не выдержал.

– Уж ты бы отключил звонок, Петр! – посоветовал он. – Просто и надежно.

Орлов смутно посмотрел на него и сказал, что не может этого сделать, потому что может «случиться важный звонок». И еще добавил уничтожающим тоном:

– Умник! Лучше бы умничал, когда этих своих киномехаников задерживал! Этого, как его – Майкла – так и пришлось отпустить, да? А что ему предъявить? Что свет выключил или не выключил... Опять мордой об стол, а они все умничают!

Гурову такое утверждение показалось парадоксальным, но развивать тему он не стал. Да и генерал тут же забыл про его вопрос.

– Давай еще раз! – требовательно произнес он, уставившись на полковника Крячко тяжелым взглядом. – С самого начала. Я хочу убедиться, что вы на этот раз ничего не перепутаете и не наделаете ерунды. Я устал вытаскивать вас из болота, как этих... ну, в той сказке... слонов, что ли?

– Бегемота, – деловито подсказал Крячко. – Из болота тащить бегемота. Корней Чуковский.

– Вот именно. Двух тупых, неповоротливых бегемотов, практически пенсионного возраста, – уничтожающе сказал генерал. – Чуковский это очень точно подметил. Уважаю этого писателя! Он как будто был с вами лично знаком. Получились как живые!

– Вообще-то... – Крячко намеревался, видимо, прокомментировать этот странный литературоведческий экскурс, но генерал сердито поднял руку.

– Посторонние разговоры отставить! – рыкнул он. – Давай по существу!

– Значит, по существу, – легко согласился Крячко и принялся загибать толстые пальцы на своей крепкой пятерне. – Значит, по банку данных мы определяем номер такси, которое предположительно оказалось в районе расположения тайной лаборатории Туманова. Выясняется, что действительно есть такси с похожим номером и прописано оно в Балашихе. Водитель Семен Владимирович Курбатов, семидесятого года рождения, дважды судимый. Один раз за хулиганство, второй раз за вооруженное ограбление. В обоих случаях вышел из мест заключения досрочно за примерное поведение. Такой вот пионер – всем ребятам пример. Но по всему выходит, что в лабораторию таксист Курбатов приезжал не один, а вместе с Василевским.

– И не только приезжал, – добавил Гуров, – но и действовал с ним заодно. Рискуя жизнью. Очевидно, что они теперь одна команда. На каких условиях, пока неясно, но мне кажется, тут ошибки быть не может. При возникновении смертельной опасности обычный таксист вряд ли станет с оружием в руках защищать своего пассажира. В лучшем случае уедет и позвонит в милицию. Меня смущает одно – Василевский никогда не упоминал в показаниях Балашиху. Ни словом не обмолвился.

– А ты думал, он тебе все, как исповеднику, выложит? – спросил Крячко. – Держи карман! К тому же там на трассе, в лесополосе, обнаружены два трупа. Молодые люди, крепкого телосложения, в кожанках, без документов. Пока не опознаны. Оба погибли насильственной смертью – одному шарахнули по голове чем-то тяжелым, второму разворотили спину каким-то механизмом. Судебный медик утверждает, что это механическая пила. Смерть довольно необычная, у нас все-таки не Техас. А поскольку про эти трупы нам сообщили, отвечая на наш запрос... Они погибли в тот самый временной промежуток...

– При чем тут это? – поморщился генерал. – Эти двое, по-моему, совсем не похожи на тех гавриков, которые похищали Марию. И про механическую пилу вы до сих пор не заикались.

– Теперь вот заикнулись, – вмешался Гуров. – Дело в том, что, хоть Стас и обвиняет меня в неосведомленности насчет личных связей Василевского, кое-что я про него знаю. На всякий случай я сразу прошелся по родственным связям Василевского. Кроме всех прочих, среди его родственников есть один разгильдяй с непростым прошлым по фамилии Замчалов. В данное время он владеет лесопилкой в Абрамцево. Механические пилы в таком месте – вещь совершенно обыденная.

– Ну, это меняет дело, – согласился Орлов. – Только все-таки какая связь между этими смертями, лесопилкой, такси и Василевским?

– Уверен, что связь есть, – заявил Гуров.

– Уверен он! Ты вообще отстранен! – проворчал генерал. – А через полчаса от меня потребуют, чтобы я отстранил полковника Крячко и передал дело другим операм. И что прикажете делать?

– Так мы исчезаем? – с готовностью спросил Крячко. – Сгоняем на эту лесопилку, поговорим с Замчаловым. Типа, когда он в последний раз виделся с родственниками... А оперов ты можешь назначить и новых. Пускай наведаются к таксисту Курбатову.

– Только аккуратно, чтобы не спугнуть Василевского, если он там, – вмешался Гуров. – Пусть под видом участковых действуют. Мол, проверка паспортного режима. В связи с террористической угрозой, и все такое...

– Они мне еще и указания дают, бегемоты! – восхитился генерал Орлов и хлопнул ладонью по столу. – Убирайтесь отсюда, оба! И не возвращайтесь, пока не реабилитируетесь окончательно и бесповоротно!

Переступая порог генеральского кабинета, Гуров и Крячко услышали, как телефон за их спиной раскатился особенно мощным и властным звонком. Орлов снял наконец-то трубку, но Гуров уже прикрыл за собой дверь. Их теперь как бы не существовало. Гуров был уверен, что именно такую фразу говорит сейчас генерал кому-то в телефонную трубку.

Но в следующую минуту его уже занимали совсем другие мысли.

– Давай-ка сначала заскочим к судебным медикам! – предложил он Крячко. – Вдруг этих двоих уже опознали? Не мешает знать, из-за кого мы мучаемся. Кстати, было бы неплохо, если бы туда смогла подъехать и Мария. Опознание – вещь неаппетитная, но без нее не обойтись.

Он позвонил жене и объяснил ситуацию. После недолгих колебаний Мария все же сказала, что готова выкроить час, чтобы явиться в морг и взглянуть на мертвеца.

– Спасибо, что ты отвел на эту процедуру дневные часы, – не без юмора заметила она. – С тебя бы сталось устроить этот просмотр в полночь, с последним ударом часов...

Крячко тоже не возражал против свидания с экспертами. Они заехали в морг, где в настоящее время лежали, можно сказать, фигуранты их дела – человек, известный химикам под именем Всеволод Игнатьевич и двое невезучих громил в кожанках.

Оперативников ждал небольшой сюрприз. Оказалось, что личности всех троих действительно уже установлены. Штатный судебный медик доверительно сказал Гурову:

– Слышал, у вас неприятности, Лев Иванович! Весьма сочувствую, хотя реально помочь ничем не могу. Но, думаю, все утрясется. Абсурд тоже имеет свои границы. Ну, а насчет трупов я, что могу... Опознание,