– Я возьму ребенка, – сказал он, подойдя к ней. Ли молча передала ему Бена.

– Смелее, – прошептал он ей.

Она кивнула в ответ. Взяв Ли под руку, Девон повел ее сквозь толпу. Ли гордо вскинула голову, несмотря на то что у нее от страха подкашивались ноги.

Какой-то джентльмен отошел в сторону, уступая им дорогу. Некоторые мужчины даже снимали шляпы, когда они с Девоном проходили мимо них.

– Почему они все уставились на меня? – шепотом спросила она у Девона.

– Разве ты не догадываешься почему? – удивленно спросил он.

Она так ничего и не успела ответить, потому что в этот момент они поравнялись с лордом Карратерсом. Ли решила, что пришло время нарушить молчание. Сейчас или никогда, подумала она. В конце концов, этот мужчина первым узнал ее. Нет больше смысла притворяться.

– Лорд Карратерс, – приветствовала она его, слегка склонив голову.

– Мисс Карлтон, – пробормотал он. Казалось, что Карратерс был несказанно удивлен тем, что она заговорила с ним.

– Нет, не мисс Карлтон, – поправил его Девон. – Это моя жена, леди Хаксхолд.

Если ли бы лорд Карратерс держал в руках кружку с элем, то он, как и вчера, обязательно уронил бы ее. Повернувшись к лорду Вейбриджу и лорду Скарлетону, он вопросительно посмотрел на них. Ему хотелось, чтобы они подтвердили, что он не ослышался. Они, как и Карратерс, находились в состоянии крайнего изумления.

– Пойдем, Ли. У нас мало времени. Нам необходимо как можно быстрее попасть в Лондон, – сказал Девон.

– Прошу вас, передайте мои наилучшие пожелания вашей супруге, – сказала Ли Карратерсу и последовала за мужем.

– Я никогда еще не видел, чтобы Карратерс терял дар речи. Сегодня это случилось с ним дважды, – сказал Девон, когда они вышли из гостиницы. Он помог Ли сесть в экипаж и, передав ей ребенка, сам забрался внутрь. – Вчера он и его приятели устроили мне настоящий допрос. Они хотели узнать, на ком я женился. – После этих слов Девон постучал по стене, дав кучеру сигнал отправляться в дорогу.

– Что же, тайна раскрыта, – сказала Ли, обняв Бена.

– Ее бы все равно раскрыли, рано или поздно.

– Да, – согласилась она. – Однако они все как-то странно на меня смотрели. Я имею в виду – до того, как узнали меня.

– Ты изменилась, Ли. Ты уже не похожа на ту юную девушку, какой была год назад.

Его слова удивили ее.

– И как же я изменилась? – спросила Ли. Она не замечала в себе никаких перемен. Правда, ей теперь казалось, что она постарела на целую жизнь, поумнела и, самое главное, поняла, что в мире много зла и несправедливости, а она всего лишь слабая и ничтожная песчинка.

– Твое лицо изменилось. Исчезла детская наивность. Она вздохнула.

– Да, я утратила былую свежесть.

– Ты не права. Раньше ты смотрела на мир глазами маленького и беззащитного олененка. Ты была всего лишь дебютанткой. Теперь ты повзрослела, стала женщиной. В тебе появилось некое спокойствие и умиротворение. Когда ты стояла там, на лестнице, с ребенком на руках, все мужчины, находившиеся в зале, глядя на тебя, вспомнили итальянскую Мадонну. Я знал, что ты была очень напугана, но старалась не показывать этого. Именно твоя хрупкость, ранимость, беззащитность так сильно подействовали на всех тех мужчин, заставив их сердца биться еще быстрее.

«А как же ты? – хотела спросить Ли. – Твое сердце стало биться быстрее?» Однако не спросила. Как можно задавать такие вопросы мужчине, который всю ночь лежал в постели рядом с ней, мужчине, который согревал ее теплом своего тела, пока она кормила сына?

Но сегодня утром Девона словно подменили. Он снова стал холодным и сдержанным. Казалось, что он чем-то озабочен. Его рука лежала на сиденье рядом с ее рукой, и при этом он даже не попытался прикоснуться к ней.

– Карратерс приедет в Лондон еще до наступления вечера, – сказал он. – Держу пари, что утром уже весь город будет знать о нашем браке.

Ли сразу вспомнила о своих родителях и братьях.

– Жаль, что эту новость распространит именно Карратерс.

– А мне кажется, что тебя беспокоит другое. Тебе хочется узнать, как будет себя вести Джулиан, когда узнает о нашем браке.

– Ты прав, – призналась она. – Интересно, как он отреагирует на это?

– Об этом знает только он сам.

Затем они долго обсуждали ужасное состояние английских дорог. Девон постоянно просил кучера ехать как можно быстрее, и поэтому им часто приходилось менять лошадей.

Чем ближе они подъезжали к Лондону, тем спокойнее становился Девон. Он почти все время держал Бена на руках. Его привязанность к ребенку возросла настолько, что Ли уже не беспокоилась о своем будущем. Она решила не задавать Девону никаких вопросов до тех пор, пока он не встретится со своим дедом.

Однако, не удержавшись, она все-таки спросила:

– Когда ты в последний раз виделся со своим дедом?

– Наверное, год тому назад, – ответил он. Ли поняла, что он уехал из Лондона сразу после дуэли.

Она догадалась также, что он не расположен к общению. Ли отодвинулась в дальний угол экипажа и погрузилась в размышления.

Пейзаж за окном постепенно менялся. Теперь они ехали по населенной местности, и движение на дороге стало более оживленным. Ли несколько раз ездила по этой дороге в Лондон, однако сейчас она замечала то, на что раньше просто не обращала внимания. Когда экипаж въехал в город, она смотрела на людей, идущих по улице, внимательно вглядываясь в их лица. Почему она раньше не видела, как много на улицах нищих и детей-сирот?

Когда они проезжали мимо женщины, которая сидела прямо на мостовой, кормила ребенка грудью и пила джин, Ли взяла Бена и прижала его к себе.

– Ли, тебе плохо? – спросил Девон. – У тебя лицо стало белым как полотно.

– Я просто увидела нечто ужасное.

– Что именно?

Она хотела рассказать ему, но передумала. Девон этого не поймет. Только тот человек, который сам прошел через это, понимает, какой страх и неуверенность испытывает одинокая женщина.

– Нет, ничего, – пробормотала она.

Девон посмотрел на нее, но ничего не сказал, потому что они уже подъезжали к центру Лондона, направляясь прямо к Монтклефу – дому маркиза Керкби, который находился на Пэлл-Мэлл.

Родственники Ли считали Монтклеф своим законным имуществом. Они обвиняли семейство Маршаллов в том, что те незаконно отобрали этот дом у Карлтонов. Ли и представить себе не могла, что ей когда-нибудь доведется войти в этот дом. А сейчас события повернулись так, что в скором времени она даже может стать его хозяйкой.

Экипаж остановился, и Ли затаила дыхание. Ей показалось, что огромные колонны из серого гранита уходят в самое небо. Во всех окнах горел свет сотен свечей. Особняк ярко выделялся на фоне пасмурного неба. Это был не дом, а настоящий дворец.

– На двери нет траурного венка, – сказал Девон. – Похоже, мы приехали вовремя.

Массивные двери открылись, и на крыльце появился дворецкий в окружении лакеев.

Девон не стал ждать, пока лакей откроет дверь экипажа. Он сделал это сам и выпрыгнул на мостовую. Ли взяла Бена из ящика, в котором он спал. Вздохнув, она подумала, что через несколько минут ей предстоит встретиться со своими новыми родственниками.

Ей не хотелось выходить из экипажа.

– Виллз, – поприветствовал Девон дворецкого, – как себя чувствует мой дед?

– Пока держится, милорд. Мы так рады, что вы приехали, – сказал дворецкий. Виллз был мужчиной