меня.

— У меня все нормально, — солгала я.

Она села на свое место за столом и вынула вязанье. Ее прямоугольник связан из дорогущей, крашенной вручную шерсти по четырнадцать долларов за моток, но надо знать Жаклин! Цена для нее почти никогда не имеет значения. По щедрости своей, она всегда покупает для благотворительных проектов шерсть за свои деньги, а не берет дешевую пряжу из остатков партий, которую бесплатно присылают спонсоры.

— Вижу, я первая, — сказала она, оглянувшись. Само по себе это было необычно. — Что ж, у меня потрясающая новость, и я скажу ее тебе первой! — Она широко улыбнулась. — Тэмми-Ли опять ждет ребенка! Мы с Ризи рады до безумия!

Помню, как она когда-то бурно восставала против своей невестки-южанки. Она называла ее «белое отребье» и «скотница». Постепенно, в основном благодаря терпению Тэмми-Ли и ее ангельскому характеру, Жаклин переменила мнение о ней и теперь очень ценит невестку. Малышку Амелию Жаклин обожает; не сомневаюсь, ее братика или сестричку она будет любить не меньше.

— У нее будет девочка; она родится в феврале, ближе к Валентинову дню! — Глаза у Жаклин загорелись. — Разве не прекрасно? — Она снова улыбнулась. — Пора вязать ей приданое! Но это потом. А сейчас — за работу!

Мы рассмеялись. Дверь открылась, и вошла Кэрол. Я немного удивилась, увидев, что она пришла одна.

— Где Камерон? — спросила я.

Ее малыш — настоящее чудо. Чудо, которое подарили им год назад. Кэрол и Дуг очень хотели иметь детей, но у них ничего не получалось, даже с помощью экстракорпорального оплодотворения. Теперь у них есть Камерон, которого они усыновили и сразу полюбили всем сердцем. И все благодаря Аликс — ведь это она сказала, что ее соседка по комнате родила и не хочет оставлять ребенка себе.

— У Дуга выходной, поэтому Камерон сейчас с папочкой, — объяснила Кэрол, садясь рядом с Жаклин.

Они поздоровались, и Кэрол достала вязанье. Как приятно ее видеть! У нее маленький ребенок, поэтому она не может приходить каждую неделю. Если Кэрол и заходит, то когда Камерон спит. Она ставит коляску у стола и сидит с нами лишь до тех пор, пока ее сын не проснется. Ребенок — радость всей ее жизни; он доставил ей самое огромное счастье, какое только можно себе представить. Она рассказывала, что они с Дугом стали еще ближе, чем раньше, и оба души не чают в Камероне. Мне хотелось посоветовать ей запомнить это счастье, держаться за него — две недели назад я поняла, что счастье очень преходяще.

Кэрол быстро щелкала спицами, вывязывая свой прямоугольник для одеяла. Она бесстрашная вязальщица, которая не боится трудностей. Я показала ей только основы вязания носков на двух круговых спицах, а остальное она освоила самостоятельно.

— Позавчера мне звонил брат, — сказала она, хмурясь. — Он снова женился.

— Хочешь сказать, он не пригласил тебя на свадьбу?

— Нет. Сообщил задним числом.

Судя по ее интонации, Кэрол обижена на брата. Раньше она часто рассказывала мне о Рике; с ее слов я поняла, что он так и не стал по-настоящему взрослым, ответственным мужчиной и привык потакать своим желаниям. Он летчик и часто крутит романы со стюардессами и другими женщинами, с которыми знакомится в пути. Из-за его любвеобильности распался его брак с женщиной, которая нравилась Кэрол.

— Надеюсь, второй брак продлится дольше, чем первый, — продолжала Кэрол. — Мы с Дугом послали новобрачным подарок. В последнее время Рик редко объявляется. — Иными словами, Кэрол не надеется, что брат пришлет ей открытку с выражением благодарности.

Кэрол собиралась сказать что-то еще, но тут снова открылась дверь, и в магазин вошла Аликс.

— Как делишки? — закричала она, услышав наше дружное «Привет!».

Вначале я ее немного побаивалась. Когда Аликс пришла записываться на курс вязания, то сразу же сообщила: на курсы ее направили по приговору суда в счет общественно полезных работ. Потом она поинтересовалась, помогает ли вязание справиться со вспышками гнева. Хотя вначале у нас с Аликс случалось всякое, мы все постепенно оценили ее. Время и любовь смягчили ее ершистый характер. В прошлом году она начала встречаться с Джорданом, молодым священником, с которым они вместе учились в школе. Я знаю, что у них серьезные намерения; меня не удивит, если в самом ближайшем будущем Аликс объявит о своей помолвке.

Аликс посмотрела мне в глаза:

— Я в курсе насчет Брэда. Только слово скажи, и я его так изобью, что мало не покажется!

Я не знала, шутит она или нет, поэтому рассмеялась — по крайней мере, попыталась. Ей я сказала то же, что и Жаклин:

— У меня все нормально.

— Точно?

Я сглотнула слюну и кивнула.

Аликс выдвинула стул, села, достала спицы и пряжу. Я устроилась во главе стола и взяла недоконченную шапочку, которую вяжу по программе «Кемокэп» — для онкобольных, которые проходят облучение и химиотерапию. Я начала вязать ее неделю назад. Улыбаясь подругам, я попробовала представить, как будет выглядеть плед, над которым они работают сейчас. Кусочки Жаклин из розово- голубой шерсти; кусочки Кэрол — из голубой пряжи, которая осталась от свитера для Камерона; а Аликс вяжет из желто-зеленой меланжевой пряжи, которая осталась от других учениц или была прислана нам бесплатно.

— Сегодня я испекла масляный бисквит — дженуаз! — горделиво похвасталась Аликс. — Его очень трудно готовить, тесто очень нежное. Но получилось превосходно, и торты мигом распродали.

— Замечательно! — воскликнула Жаклин. — Я хочу заказать такой торт для званого ужина, который мы даем на следующей неделе.

— Для тебя — бесплатно. Я испеку его дома.

Аликс по-прежнему живет у Жаклин и Ризи в комнате экономки. Сначала ее наняли как помощницу по хозяйству, но, поскольку она учится и работает, помогать больше нет времени. Жаклин наняла домработницу, которая убирается днем, но Аликс по-прежнему живет у Донованов и присматривает за домом, пока Жаклин и Ризи путешествуют.

— Ведь это надо, — продолжала Аликс, — первую настоящую работу я получила на том же месте, что и раньше! Только не в видеосалоне, а в шикарном кафе.

— И мы с Ризи не имеем никакого отношения к ее новой работе, — напомнила всем Жаклин. — Аликс взяли за талант.

— Уж это точно. Всякий, кто попробует мои эклеры и пирожные со взбитыми сливками, ни за что их не забудет!

— Не говори мне про эклеры! — взмолилась Жаклин, закрывая глаза. — Я опять сижу на диете и обхожусь без десертов — кроме, конечно, тех дней, когда у нас званые ужины…

— Кстати, о диете. — Я решила сменить тему. — У меня есть новая ученица Кортни, ей семнадцать лет. Так вот, она записалась на курс вязания и начала худеть! — Я невольно рассмеялась. — Все очень просто. По ее словам, когда она вяжет, пропадает желание наведаться к холодильнику. Кстати, с начала курса она уже сбросила пару килограммов.

Жаклин хмыкнула:

— Интересная мысль! Запиши и нас.

— Кортни в этом году пойдет в выпускной класс, — сказала я. — Кто-нибудь из вас помнит Веру Пулански? Так вот, Кортни — ее внучка.

Жаклин кивнула:

— Вера научила меня вязать узорные шарфы.

— В этом году Кортни живет у нее.

— Как здоровье Веры? — спросила Аликс. — В ее возрасте уже не побегаешь…

— Пока все ничего, — заверила я ее.