задрожали, еще сильнее прежнего. Майкл, ухмыльнувшись, поднял голову, поняв, что Ли смеется, еще раньше, чем она оторвала лицо от его мокрой рубашки и подняла свои блистательные глаза.

Громко и бессовестно шмыгнув носом, она вытерла рукой щеки и кивнула:

— Ты прав.

На сердце вдруг стало так легко, что голова закружилась, как от бокала вина.

Майкл провел костяшками пальцев по ее мягкой щеке, смахивая последнюю слезинку.

— Я отдал Логану свою девушку, — с отвращением бросил он и, подняв брови, многозначительно заявил:

— Мне тоже нужно с ним сквитаться.

Ли улыбнулась, внутренне смирившись с неизбежным. Он по-прежнему твердо намерен затащить ее в спальню, и она вдруг поняла, что тоже хочет этого. Очень. Внезапный вихрь желания удивил ее, но не так, как боязнь обнаружить, что Майкл просто шутил. С другой стороны… она ведь знает, что не безразлична ему, а это самое главное.

Ли решила не противиться.

Майкл понял, что победил, едва заметив, как сверкнули ее глаза. Все его большое тело напряглось в ожидании того момента, когда он сможет подхватить ее на руки. Но он очень боялся сделать лишний шаг, пока не узнает точно, куда она намерена его вести.

— Знаешь, — очень мягко, словно стараясь пощадить его чувства, напомнила она, — я никогда не была твоей девушкой. Я была девушкой Логана.

Так она еще флиртует с ним!

Майкл ухмыльнулся и сложил руки на груди.

— Да я мог увести тебя от него только так! — Он щелкнул пальцами.

— Очень уж ты в себе уверен!

— Еще бы! — надменно провозгласил он, вскинув брови.

— Интересно, как бы ты это сделал?

В низком голосе появилась легкая хрипотца, и Ли ощутила ее, как чувственную ласку.

— Я бы занимался любовью с тобой. Точно так, как намереваюсь сегодня ночью. А потом ты сравнила бы нас обоих.

Ли, которой до сих пор в голову не приходило сравнивать своих мужчин, почувствовала, как барьер напускной храбрости треснул и в щель хлынула жестокая реальность. Логан был изумительным любовником… когда давал себе труд быть ее любовником.

К ее неподдельному ужасу, Майкл не только догадался, о чем она думает, но и высказал это вслух.

— Неужели он был настолько хорош? — поинтересовался он с улыбкой.

Она пыталась заставить его переменить тему, ответив мятежным взглядом и отвернув голову. Но это не сработало. Майкл изогнул шею и принялся изучать стыдливый румянец, расползавшийся по ее щекам.

— Да не может быть, — продолжал издеваться он. — Чтобы он да в чем-то превзошел меня?

— Просто не могу поверить тому, что сейчас слышу, — мрачно процедила она.

Честно говоря, Майкл тоже не мог, но он все же продвинулся к цели и поэтому обнял ее и повел к спальне.

— Пора начать сравнивать! — объявил он.

Стоило им оказаться в спальне, как Ли мгновенно отодвинулась, обошла кровать и, повернувшись спиной к Майклу, отстегнула сережку и положила на тумбочку.

Несмотря на веселое безрассудство, с каким всего несколько минут назад Ли приняла его предложение, ей вдруг стало ужасно стыдно. Майкл понял это и не пытался подойти ближе. Тем не менее, поскольку она не попросила его выйти, он встал у изножья кровати, на случай если Ли струсит и попытается бежать. И только потом отдался изысканному удовольствию наблюдать, как раздевается любимая женщина, перед тем как лечь с ним в постель.

Она отстегнула другую сережку, бросила ее рядом с первой и стала возиться с колье. Майкл расстегнул вторую пуговицу рубашки.

Ли сдернула браслет и уронила его на тумбочку; Майкл высвободил запонки из манжет.

Ли потянулась к молнии; Майкл потянулся к пряжке ремня.

Ли поколебалась, заведя руки за спину; Майкл приготовился к столкновению с очередной проблемой, но по-прежнему сохранял дружеский, почти безразличный тон:

— Нужна моя помощь?

— Нет.

Она потянула язычок вниз; он справился с пряжкой.

Ее платье упало на пол; пульс Майкла забился чаще.

Она чуть изогнулась, чтобы достать до крючков лифчика; он расстегнул молнию на брюках.

Черные кружевные бретельки скользнули по плечам; его взгляд скользнул по ее спине — дерзко- откровенный. Ласкающий. Она ощутила его и вздрогнула. Майкл увидел это и улыбнулся.

Между ними осталась последняя преграда: прозрачные черные колготки. Ее последний бастион. Майкл закончил раздеваться и затаил дыхание, заметив, как застыли ее руки на эластике. Он смог свободно вздохнуть, только когда Ли стала снимать колготки. Для этого ей пришлось сесть на кровать, и когда на свет появилась голая длинная нога с гладкой, почти светящейся кожей, Майкл едва не закричал от радости. Еще секунда — и она будет принадлежать ему. И больше нет нужды притворяться, что для них обоих это будет всего лишь его идея приятного, ни к чему не обязывающего средства отвлечься от своих бед.

Погруженная в свои мысли Ли медленно стащила колготки и встала, чтобы положить их на стул вместе с платьем. Она до сих пор не сумела до конца осознать происходящее. Не могла смириться с тем, что так легко поддалась немыслимому воздействию, которое оказывало на нее само присутствие Майкла Валенте.

Он смотрел на это как на шутку, и она подыгрывала ему, но все это больше не казалось забавным. Скорее… чем-то обезличенным… ненужным… даже неприятным…

Она уронила колготки на стул и тихо ахнула, когда сильные руки развернули ее и рывком притянули к нему. Ее рот потрясенно приоткрылся, но жесткие губы тут же завладели им в головокружительном, безумно эротичном поцелуе, оказавшемся поразительно… личным.

Ее с силой швырнули на постель, и Майкл немедленно бросился рядом, вытянул ее руки над головой, переплел ее пальцы со своими и держал так, пока терзал ее исступленными, властными, опьяняющими, пламенными поцелуями. Он растопил ее лед, и она таяла. Она воспламеняла его, и он горел.

Он поднял голову и посмотрел в ее глаза. Его, полуприкрытые тяжелыми веками, горели желанием. Ее были полны ожиданием чуда. Он снова нагнул голову, и Ли приготовилась к очередному упоительному поцелую, но вместо этого он слегка коснулся губами ее губ. Ли, чьи руки были захвачены в плен, не в силах дотронуться до Майкла, последовала его примеру, потершись о его губы своими, прося большего. Он давал, она брала. Она предлагала, он пробовал. Наконец его рот снова накрыл ее губы, настойчивый и жадный. Грубый и нежный. Язык проник глубже, гладя, лаская…

Он сделал ее мягкой и податливой. Она сделала его… определенно не мягким и не податливым…

Он поднял голову и провел губами по ее щеке… дальше… коснулся одной груди… другой… Он прикусил сосок; она охнула. Он причинял сладкую боль снова и снова, пока она не издала тонкий жалобный звук.

Он будил в ней лихорадку нетерпения. Она будила в нем неутолимое желание.

Он замер и осторожно прижался щекой к тому месту, где грохотало ее сердце. Потом высвободил руки и провел большими пальцами по ее ладоням: раз, другой, в странной ласке, которую Ли нашла невероятно возбуждающей. Провел пальцами по ее запястьям и предплечьям, вверх и вниз, потом еще ниже…

Зачарованная Ли впервые в жизни узнавала счастье обладания. То счастье, когда тебя хотят всю. С головы до ног. Его голова спустилась ниже. Ли словно в беспамятстве подняла руки и принялась мять его мощные плечи. Он коснулся губами талии, ямки пупка. Ли стало щекотно. Она хихикнула, но когда он совершенно неожиданно скользнул еще ниже, застонала. Сначала от шока. Потом от наслаждения. Заметалась. Вцепилась ногтями в его спину. Зарылась пальцами в волосы. Вывернулась, повалила его на спину и целовала, пока не задохнулась.

Она забыла все, чему учил ее Логан, и обменяла утонченную технику на слепящее желание. Прильнула