— При нем два пистолета. Я сама видела. Один под курткой, а другой на поясе.

— Думаю, что на самом деле их еще больше, — сказал Лэймар. — Этот парень собрался, как на медведя. Главное — машина. Он хотел видеть машину, да, моя радость?

— Да, папочка. Его очень интересовала машина.

— Расскажи мне, что он говорил. Только точно. Передай мне все его слова, как он их говорил.

Немея от усердия, Рута Бет слово в слово передала Лэймару объяснения Бада.

— Все ясно, — произнес Лэймар, сосредоточившись. — Он сказал, что ему надо «просто удостовериться». Они все еще пользуются этим старым фокусом.

— Больше он ничего не говорил, папочка.

— А теперь, радость моя, попробуй напрячь мозги. Передай мне весь ваш разговор. Мне надо знать не только, что он говорил, но и что говорила ты. Мне надо знать, не сказала ли ты ему чего-нибудь лишнего, чтобы эта старая лиса мог на основе твоих неосторожных слов что-то разнюхать.

Побуждаемая вопросами Лэймара, она старательно воспроизвела весь свой разговор с сержантом. Ее рассказ занял минут десять. В конце она призналась:

— Я очень старалась, Лэймар. Я ничего стоящего ему не сказала.

— Сладкая моя, ты все сделала просто грандиозно. Смотри, он заехал сюда совершенно случайно. Нам надо разработать на всякий случай легенду. Самое последнее дело, когда приходится сочинять ее на ходу. Очень легко сбиться. Нет уж, мэм, это надо придумать загодя, обмозговать и сто раз повторить. Так делается это дело. Но, черт тебя возьми, Рута Бет, ты, видно, просто родилась для подобных дел. У тебя все выходит легко и естественно.

— Но ты-то все понял? Для чего он сюда приезжал? Лэймар помолчал, раздумывая.

— Протекторы, — произнес он. — На мягкой почве по эту сторону Ред-Ривер остались четкие следы нашей машины. Они сделали оттиски шин, и в долбанном ФБР им сказали, на каких типах машин бывают такие протекторы. Они составили список таких автомобилей и проверяют все, надеясь, что им удастся найти нужную машину и нужных им людей, которых они просто мечтают взять. Они так заволновались, что мобилизовали на дело даже старика Пьюти, хотя в нем столько мелкой дроби, что он с трудом передвигается.

Он рассмеялся. Шутка показалась ему удачной.

Рута Бет в ужасе уставилась на него.

— Но Лэймар, они на правильном пути. Я купила эти шины два года назад, они тогда резко подешевели. Мне тогда объяснили, что фирма избавляется от завала протекторов, потому что их снимают с производства. Тут-то я их и купила по дешевке.

— Тех шин, которые они ищут, они у нас не найдут Их уже нет. Помнишь тот день, когда у нас была вечеринка с сюрпризом? Я тогда ненадолго отъехал тоже помнишь? Я долго думал, как понадежнее замести следы, и в конце концов понял, что единственное, что я не учел, — это чертовы протекторы. Я заменил резину на бриджстоунскую, которую снял с «хонды эксел». Ха-ха! Старый Пьюти думает, что он очень дошлый мужик! Но куда ему до меня?!

В последний день Бад изо всех сил тянул время. Он подолгу ходил вокруг машин, с мелочной дотошностью придираясь к каждой мелочи, осматривал покрышки шин, с преувеличенной серьезностью расспрашивал хозяев об их автомобилях, короче, он страшно не хотел расставаться с этой работой. Но настудил момент, когда она была, несмотря на все его старания, закончена. Он выехал с последней фермы, которую ему надо было посетить, и поехал по направлению к Хилдтону, что в графстве Джефферсон. Солнце было похоже на огромный ярко-розовый шар. От земли поднималось колеблющееся марево, стояла тихая, безветренная погода. Спускались сумерки. Он внимательно смотрел на дорожные указатели, пока наконец не выехал на черную ленту прямого, как стрела, шоссе и понесся к горизонту.

«Ну что ж, ладно, вот и все».

— Диспетчерская, это шесть-ноль-пять, принято?

— Шесть-ноль-пять, слышу вас. Как дела?

— Десять-двадцать-четыре. Ферма О'Брайена.

— Что можете доложить, Бад?

— Доложить нечего, дружище. Nada[16], цильх, ноль. У вас ничего новенького?

— Вообще ни черта нет хорошего. Никто ничего не нашел. Сплошное огромное разочарование. Так что поезжай домой, Бад.

— Спасибо. Десять-четыре. Я отключаюсь. Отбой. Бад выключил рацию. За две недели он подружился с диспетчером, отставным шерифом из графства Тиллмэн, таким же старым волком, каким был сам Бад.

Подружился в том смысле, что пытался своими сообщениями доставить ему такое же удовольствие, как себе, лейтенанту Гендерсону или полковнику Супенскому. Но никакого удовольствия ни он, ни другие им не доставили. Объединенные полицейские силы за две недели проверили в южной Оклахоме четыре тысячи адресов и осмотрели четыре тысячи «теист», «хонд» и «ниссанов» подходящих моделей. На восьмистах из них оказались гудьировские покрышки; опрашивали каждого владельца такой машины. Некоторых отпускали сразу, других приходилось расспрашивать дольше. Четырнадцать человек были взяты под стражу, но это ничего не дало следствию. В то же время при обходе адресов по полученному списку отрядами объединенных полицейских сил и OSBI было выявлено около двухсот числившихся в розыске владельцев соответствующих машин. Хотя это нисколько не помогло делу, тем не менее лейтенант Гендерсон сказал, что операция позволила передать в руки правосудия двадцать восемь сбежавших из тюрьмы преступников.

Сам Бад посетил за две недели более двухсот тридцати домовладений в пяти графствах южной Оклахомы, исколесив там все проселочные дороги и работая по двенадцать, четырнадцать, а иногда и по шестнадцать часов в сутки. Иногда у него уже не было сил возвращаться домой, и он урывками спал в мотелях, укрывшись какими-то тряпками. Однажды он поступил еще проще: завернулся в спальный мешок и уснул под навесом на открытой охраняемой стоянке. Так хорошо, как в тот раз, он не спал никогда в жизни.

Бад попытался обдумать происшедшее, пока ехал в Лотон. Он решил включить радио и подумать, что должно быть следующим шагом, если, конечно, существовал следующий шаг. Проклятый Лэймар хитер, как прожженный политикан. Его мозги работают только над тем, как бы половчее нарушить закон, при этом его не сдерживают никакие моральные соображения. Для него нет внутренних запретов. С такими мозгами, как у него, Лэймар мог бы стать отличным врачом или адвокатом. Но весь свой талант он растратил на то, чтобы придумать, как совершить преступление и удачно скрыться. Конечно, он не был гением преступного мира, как расписывало его телевидение. Лэймар не был, конечно, рафинированным космополитом и знатоком французских вин, но его умственные способности явно выше среднего уровня, хотя и не намного. Он просто очень смышленый парень. Бад включил станцию новостей. Передавали новости о том о сем. Сначала рассказали, что происходит в мире, потом сообщили, чем занят сегодня президент, а закончили сплетнями о деятельности совета Оклахома-Сити за прошедший день.

Дождался Бад и плохой новости.

«В Лотоне представители дорожной патрульной полиции и OSBI объявили о снятии усиленного наблюдения на дорогах и отзыве сети постов, выставленных для поимки Лэймара Пая и его банды, повинных в вооруженном грабеже 16 мая сего года в Уичито-Фоллс, штат Техас, и перестрелке, возникшей в ходе этого ограбления. Перестрелка унесла жизни четырех полицейских и двоих мирных граждан».

'Теперь мы будем ждать, когда ты опять проявишь себя, Лэймар Паи, — подумал Бад. — Скоро ты опять что-нибудь выкинешь'.

'Кроме того, из Лотона сообщают, что школьные власти обеспокоены ростом «культа» Лэймара в