Сара встала из-за стола и убрала чашку в раковину. Она налила горячей воды из чайника, добавила холодной и стала мыть посуду, гремя тарелками и кастрюлями от возмущения так, что, наверное, было слышно наверху.
Ладно, пусть она сидит там у себя, рвет и мечет…
Саре самой хотелось рвать и метать. Она любила Адди, из-за нее уехала из Сент-Луиса, совершила такое тяжелое путешествие сюда, в неизведанные края, организовала свое дело, устроила дом, вырвала Адди из отвратительного заведения Розы… И за все это получила несправедливые обвинения.
Ну и ладно, пусть будет так.
Когда приедет священник, она будет первой, кто выйдет замуж, а Адди может возвращаться к Розе, хоть бегом, и оставаться там до тех пор, пока не падет жертвой сифилиса; и все будет кончено.
Но постепенно гнев и возмущение погасли. К десяти часам вечера, когда они обе устали от тишины, нарушаемой только домашними шорохами, и одиночество стало почти непереносимым, а обида потеряла остроту и стала в тягость, Сара погасила лампу в кухне и пошла к себе наверх по скрипящим ступенькам. На площадке перед дверью она остановилась, увидев тонкий луч света, пробивавшийся из-под закрытой двери в комнату Адди. Охваченная грустью, она вошла в свою спальню.
Как только она зажгла лампу, дверь комнаты Адди открылась, и она вошла к Саре, остановившись на пороге.
— Сара!
Та обернулась.
— Прости меня. Я не думаю так, как говорила.
Они посмотрели друг на друга. Сара встала, они бросились навстречу и обнялись.
— О, Адди, я тоже очень сожалею.
— Ты не сделала ничего плохого. И ты вправе выйти замуж за шерифа, даже должна это сделать. Просто я боюсь. Я не знаю, что со мной может случиться.
Сара взяла ее за руку, подвела к кровати, и они уселись рядом.
— У тебя все будет в порядке, — заверила Сара.
— Но как? Как я могу быть в порядке, если я никому не нужна, даже Роберту, который любит меня, я знаю,
— А ты никогда не задумывалась, Адди, что Роберт может ждать до тех пор, пока не увидит, что ты не нуждаешься в нем. И тогда он решит, что ты ему нужна.
Адди удивилась:
— Не понимаю.
Сара взяла ее за руку.
— Ну какой мужчина захочет жениться на женщине, считающей, что ей лучше в борделе, чем вне его? Ты должна показать ему, Адди, что ты не такая. Ты говоришь, что ничего не умеешь делать, но ведь это не так. Есть вещи, которые ты можешь делать. Ты просто не хочешь ими заниматься, потому что они требуют напряженного труда, а ты никогда раньше не трудилась. Ты живешь в городе, где мужчины составляют девяносто девять процентов населения, черт возьми! Есть много вещей, которые женщины делают намного лучше мужчин и которыми мужчины сами не будут заниматься. Убирать в доме, чинить рубашки, стирать, стричь волосы, да я всего и не перечислю. Ты сама должна решить, чем заняться. Но я знаю одно: в этом ущелье ходит много денег, здесь много одиноких мужчин, и, если дело касается бизнеса, у женщины есть преимущества. Если ты, скажем, откроешь магазин и мужчина откроет такой же магазин напротив, он почти наверняка прогорит, потому что все клиенты будут у тебя.
Было видно, что Адди никогда не задумывалась над этими вопросами.
— Прошу тебя, Адди, подумай. Перестань прятаться за убеждением, что ты не такая способная, как я, и найди, в чем ты сможешь проявить свои способности и что ты сможешь делать не хуже меня. Когда ты найдешь такое дело, я почти уверена, что Роберт сделает тебе предложение. Он не напрасно вытащил тебя от Розы.
— Ты правда так считаешь, Сара?
— Абсолютно. Роберт любит тебя, это так же верно, как то, что деревья зеленеют весной. Он просто ждет, когда ты станешь достойной его.
— О Сара, я так его люблю, а он ни разу даже не поцеловал меня с тех пор, как я ушла от Розы.
— Дай ему время. Но еще важнее, дай ему основания.
Лицо Адди оставалось напряженно-задумчивым. После продолжительного молчания она сказала:
— Хорошо, я попытаюсь.
Предстоял сбор средств на строительство церкви. В следующем номере «Кроникл» было объявлено не только о том, что вскоре приедет священник, но и о том, что требуется лес и каждого владельца прииска и земельного участка просят доставить бесплатно один ствол на лесопилку в Бивер-Крик. Лесопилка выделила специальное время для обработки дерева, а мясные лавки предоставили оленину, чтобы кормить рабочих, которые будут это делать. Тедди Рукнер сказал, что приготовит мясо, а Общество женщин, которое, кстати, уже собиралось не раз за эти несколько недель, вызвалось обслужить работников.
Событие должно было состояться в конце первой недели марта.
— Ты пойдешь со мной завтра? — спросила Сара. Адди глубоко вздохнула.
— Да.
Сара удовлетворенно улыбнулась. Адди тоже улыбнулась, правда, не так уверенно.
День выдался ясный и теплый. Как будто силы небесные благословляли начинание — подул ветер со Скалистых гор и принес весну. Утром температура была ниже нуля, а к полудню стало совсем тепло.
На работу вышли все: торговцы, золотоискатели, женщины и дети, даже одна бывшая проститутка, завязав светло-серые волосы шарфом. Когда Адди появилась рядом с Сарой, это поразило многих. Некоторые мужчины, узнав ее, говорили: «Привет, Ив!», на что она отвечала: «Меня теперь зовут Адди». Многие женщины демонстративно поджимали губы, но из уважения к Саре все-таки небрежно здоровались с Адди. Эмма, конечно, была приветливее всех. Обняв Адди за плечи, она скомандовала:
— Идем со мной. Мне нужна помощь, чтобы принести хлеб из пекарни.
По пути они встретили Ноа, который направлялся на стройплощадку. На нем были рабочие брюки и красная фланелевая рубашка, в руках — деревянный ящик с инструментом.
— Адди! — вскричал он с удивлением. — Ты тоже помогаешь?
Адди лукаво улыбнулась.
— Да, Сара меня уговорила.
— Это прекрасно! — Он широко улыбнулся.
— А ты собираешься жениться на моей сестре?
— Что-что? — вскричала Эмма.
— Да. Скоро, надеюсь, сразу же, как только приедет священник.
— И мы станем родственниками.
— Полагаю, что так.
— Что ж, я постараюсь это вытерпеть, если и ты сможешь.
Он захохотал. Она тоже. Они постояли немного на улице, понимая, что ситуация могла бы стать неудобной, если бы это продолжалось дольше.
— Поздравляю, — сказала Адди.
— Спасибо, Адди.
— Почему же Сара не сообщила нам? — спросила Эмма.
— Это пока не совсем официально. Даже мои родные еще не знают.
Эмма ткнула его в плечо.
— Да, это важная новость, начальник, большая новость.
— Я тоже так думаю. А сейчас я пойду и помогу строителям. Они там вовсю работают.
Они разошлись. Ноа пошел к плотникам, а Эмма и Адди за хлебом. Когда они вернулись на стройплощадку, их разыскал Роберт. В руках он тоже нес инструменты, одет он был в рабочую одежду,
— Я уже слышал, что ты здесь, — обратился он к Адди. Вид у него был очень довольный. — Вы ее заняли делом, Эмма?
