— Но это не все, чего я хочу, — проговорила она охрипшим от волнения голосом.
Ари ощущал ее сладостное дыхание, чувствовал, как та часть его, которую он считал погибшей, наполняет его вены жизнью, горячей и сильной, жаркой как магма, которая ищет выхода из-под земной коры. Акорна словно в трансе подняла руки, и он обнял ее и привлек к себе. Волна сладкого мускусного аромата — ее аромата — захлестнула Ари, и вместе они опустились в траву, усеянную соцветиями диких цветов.
Против его ожиданий, трава оказалась не влажной и росистой, а теплой и уютной, как одеяло.
Аннела и Мати выдохнули одновременно. Яна оттащила их от кабинки управления голографическим номером. Таринье задержался немного, а потом Мати дотянулась до него и дернула за руку.
— Они заслужили некоторое уединение, — сказала она.
— Я бы дал им побольше подсказок до того, как мы начали это, — заметил Таринье.
— У нас не было времени, — возразил Маркель. — Нам придется довольно скоро улететь отсюда, и мы должны были закончить это — соединить их до того, как что-нибудь случится.
— Мне кажется, у него… у них обоих все сложилось хорошо и без твоих советов, — сказала Мати, обращаясь к Таринье. — И теперь мы должны оставить их одних.
Яна ухмыльнулась:
— Мне кажется, ты умна не по годам, Мати.
— Ну, кто-то же должен быть умным, — сказала Мати, многозначительно взглянув на Таринье.
Довольные собой и справедливо полагающие, что они хорошо поработали, дети покинули замок в испано-мавританском стиле, где размещался самый большой из голографических отелей. Качающиеся занавеси и украшенные бисером лабиринты, по которым Ари и Акорна следовали за своими двойниками, на самом деле являлись фойе отеля. Номер, который сейчас занимали Ари и Акорна, находился на втором этаже. Поле благоухающих цветов и трав на самом деле было ковром с луны Турко, а ручей — бассейном в номере, на случай, если им захочется искупаться после их «игр».
Но стоило детям выйти из отеля, как Мати поняла, что воздух пахнет немного по-другому — и запах этот она тоже узнала. Так пахли приземляющиеся космические корабли. Корабли линьяри. Она узнала это даже раньше, чем услышала топот ботинок внизу, на улице, ведущей к космопорту.
С каждым прикосновением рук и губ Акорна чувствовала себя более крепко связанной с Ари, как будто их тела обменивались молекулами, что, впрочем, было правдой, как бы романтично это ни звучало. Впрочем, и ощущения были романтические. Те желания, которые таинственным образом поднимались в ней, тревожа ее сны, волнуя ее в самые неподходящие моменты, все воплотились в этих мгновениях. То была острая, мучительная и сладостная боль; девушке казалось, что она взорвется, если чего-то не произойдет. Она знала, что Ари чувствует то же самое, — и все же он медлил.
— Если мы… продолжим, — произнес он, — пути назад не будет.
— Что с того? — проговорила она. — Ты — мой спутник жизни. Мне кажется, я всегда это знала.
— Правда? Я не думал… не смел надеяться…
Она заставила его замолчать, закрыв ему губы поцелуем; сейчас она была над ним, а он держал ее за талию.
— Сейчас, любимая? — спросил он.
Она прикусила нижнюю губу и решительно кивнула:
— Да. Сейчас.
* * *
Отряд службы безопасности повернул за угол и остановился — совершенно синхронно. Надари Кандо двигалась во главе своего отряда, а капитан Беккер, тяжело дыша, следовал за этими отборными солдатами из всех миров Федерации.
Надари сурово взглянула на детей:
— Комендантский час давно начался.
— Какой комендантский час? — невинно спросила Яна.
— Тебя не было на инструктаже сегодня вечером? — спросила Надари. — У нас чрезвычайная ситуация. Введен комендантский час, который будет действовать до дальнейших распоряжений.
— И что вы собираетесь сделать, застрелить нас? — спросил Маркель. Он чувствовал себя взрослым после своих подвигов на «Прибежище». И он не хотел слушаться приказов даже от хороших парней. Или девчат.
Надари поджала губы и серьезно посмотрела на него.
— Нет, но ты можешь спросить у друга Беккера, Ари, весело ли приходится тому, кто оказывается во время эвакуации не там, где предполагается, и сталкивается с кхлеви.
Никто из детей ничего не сказал, и Надари продолжала:
— Теперь, Мати, Таринье, вы должны отправиться в док. «Балакире» только что приземлился, и они хотят убедиться, что вы живы и здоровы. Еще нужно найти Ари и Акорну.
Беккер состроил гримасу и сказал Мати:
— Эта ведьма-руководительница тоже прилетела на «Балакире». Готов спорить, что линьяри больше не могут терпеть ее на планете. Но Нева действительно хочет видеть всех и убедиться, что с вами все в порядке.
— Я скажу ей, что с Кхорньей все хорошо, — сказала Мати. С озорной улыбкой она добавила: — Таринье может сообщить это же Лирили.
— Нет, не стоит, — возразил Беккер. — Просто скажите, где Акорна, и я приведу ее.
Таринье бросил быстрый взгляд в сторону отеля:
— Они все еще там? Почему же вы не сказали? — спросил Беккер.
— Ладно. Я их приведу сама, — заявила Надари, и прежде, чем кто-либо успел ее остановить, она направилась мимо них и вошла в отель.
Впрочем, через несколько секунд она появилась. Вид у неё был непривычно растерянный и пристыженный.
— Почему вы не сказали, что они там… э… заняты? — спросила она. — Я думала, вы все во что-то играете или у вас занятия. И что вы делали, использовали их свидание как тренировку?
Лицо Мати вытянулось:
— Нет, мы пытались соединить их. И нам это удалось. А теперь вы все испортили!
— Э… не совсем, — сказала Надари. — Судя по тому, что я видела. Но я точно испортила им настроение.
Аннела застонала:
— Нам понадобилось несколько недель, чтобы все это организовать.
— Что организовать? — подозрительно поинтересовался Беккер, но Аннела, Маркель и Яна одновременно покачали головами: они явно не хотели, чтобы Мати говорила что-то еще.
Через несколько минут Ари и Акорна целеустремленно вышли из отеля, как будто их действительно отвлекли от чего-то не более личного, чем простая встреча, не считая того, что время от времени один из них украдкой поглядывал на другого. И улыбался. Или вздыхал. Или спотыкался, засмотревшись.
По дороге к космопорту Надари не проронила ни слова. Беккер, напротив, болтал всю дорогу.
Глава 16
Беженцы-нириане терпеливо перенесли сцену встречи линьяри и последующую, весьма сумбурную церемонию представления; в конце концов, им встретился тот, чье имя они знали.
— А это, — сказала визедханье ферили Нева, — господин Хафиз Харакамян.
— Тот самый Хафиз Харакамиан, который отправил послание? — воскликнули нириане, широко улыбаясь ему. — Ах, это вы, благородный сэр, тот, кто спасет наш мир и наш народ! Но вам следует поторопиться. Многие гибнут прямо сейчас, в эти мгновения, пока мы тратим время на ненужные формальности.
Нева перевела, и Хафиз широко улыбнулся гостям:
— Я глубоко сожалею о затруднительном положении вашей планеты, дорогие инопланетные существа, но понимаете ли, я бизнесмен. Хотя в моих силах было доставить вам и соседним мирам предупреждение об угрозе, исходящей от кхлеви, я не воин и не полководец, а скромный торговец.
