голос от двери.

Мередит застыла, обретенное ею спокойствие улетучилось. Она бы всюду узнала этот низкий, чувственный голос. Тристан. Она подняла глаза — он стоял в дверях с матерью, опирающейся на его руку. Он оглядел гостей, едва взглянув на нее.

— А затем мы будем запускать бумажных змеев, — продолжил он.

Мередит одобрительно кивнула вместе с другими гостями и пробормотала:

— Замечательно.

Действительно, это было замечательно, только вот мысли ее были заняты другим. Мередит могла лишь гадать, о чем думал Тристан, когда его взгляд упал на нее. Он едва заметил ее, и это мужчина, который каких-нибудь двенадцать часов назад целовал ее так, что она потеряла голову. Но может быть, он всегда так поступал? После той ночи в пабе, когда Тристан спас ее — как давно это было, — он отодвинулся от Мередит, стал таким далеким. Она поморщилась — воспоминание причинило ей боль. Но оно подтверждало, что по отношению к ней Тристан всегда был горячее огня и холоднее льда. И это еще более затрудняло задачу разобраться в нем.

Он улыбался, но в его улыбке не было теплоты. Как всегда, создавалось впечатление, что он выполняет свои обязанности хозяина, оставаясь равнодушным к гостям.

— Если мы через полчаса соберемся на лужайке перед домом, мы сможем начать наш день, — сообщил он.

Послышались громкие слова одобрения, гости стали расходиться по комнатам, чтобы переодеться. Мередит попыталась попасть в середину толпы, чтобы избежать встречи с Тристаном, но в толчее ее отнесло прямо туда, где он стоял.

Когда она проходила мимо, он окликнул ее:

— Леди Нордем?

Она перестала дышать. Да, милорд?

— Может быть, вы найдете минутку, чтобы поговорить со мной сегодня? — Ровный, почти лишенный выражения голос ничего не говорил о его чувствах.

Мередит с трудом сглотнула — у нее вдруг пересохло в горле. Несмотря на то, что ей необходимо было общаться с ним в целях расследования, от мысли, что ей придется находиться какое-то время в его обществе, ее бросило в дрожь. А этого с ней никогда не случалось.

— Д-да. Конечно, — в смятении ответила она. Тристан кивнул удаляющейся Мередит, и она не смогла не заметить широкой улыбки на лице леди Кармайкл. По лестнице, ведущей в гостевые комнаты, Мередит поднималась на ослабевших ногах. Войдя в свою комнату, она прошептала:

— Возьми себя в руки, девочка. Приставленная к ней горничная, входя в гардеробную, удивленно вскинула голову:

— Прошу прощения, мэм?

— Все в порядке, — поморщившись, ответила она.

Но когда с помощью горничной Мередит оделась и приготовилась выйти, она не могла не задуматься о всех возможных последствиях встречи с Тристаном. Одно было ясно: хотя существовало немало вариантов, полезных для ее дела, ни один из них ничего не давал ее сердцу, которое требовало уступить желаниям.

Мередит стояла на берегу озера, глядя на старые плакучие ивы. Она держала в руке альбомчик, и со стороны могло казаться, что она невинно рисует, пока другие гости погружены в свои занятия.

Разумеется, дерево ее интересовало меньше всего. Вытащи оно из земли корни и шагни в сторону, Мередит бы не заметила. Ее позиция давала ей прекрасную возможность наблюдать за Тристаном.

Он сидел на одном из расстеленных для пикника одеял и с удовольствием ел какой-то деликатес в обществе Вайолет Конвилл, дочери леди Конвилл. Той самой, которая днем сокрушалась по поводу ее возможного замужества. Раньше Мередит не нашла бы за молодой особой никакой вины. Она не была такой легкомысленной и поверхностной, как многие другие дебютантки. На самом деле Вайолет производила впечатление серьезной, неглупой девушки, и это делало ее очень привлекательной.

Мередит даже как-то подумала, что будь Вайолет вдовой, она могла бы быть очень полезной Обществу. Незамужней леди не полагалось иметь касательства к темным сторонам жизни империи. Она не могла свободно ходить без сопровождения. И существовали вещи, которые женщина не могла понять, не приобретя опыта брачной ночи.

Но сейчас Мередит по-другому посмотрела на достоинства молодой леди. Она могла бы, не задумываясь, выцарапать ей глаза. Собеседники, казалось, оба получали удовольствие от беседы.

Мередит дернулась — карандаш в ее руке царапнул бумагу и прорвал ее. Она осторожно разжала пальцы.

Ревность? Неужели она ревновала мужчину, которого подозревала в государственной измене? Как нелепо. Они всего лишь поцеловались. Это было ошибкой.

Так почему же тот поцелуй не выходит у нее из головы? Стоит ей закрыть глаза, как она ощущает губы Тристана на своих губах. Ощущает их вкус, когда они медленно захватывают ее рот, даря чувственные ощущения, пробуждая темные, запретные желания, которые, ей казалось, она навсегда уже похоронила.

Раздраженная, Мередит захлопнула альбомчик и сунула его в карман накидки вместе со сломанным карандашом. Ей надо перестать думать о Тристане как о мужчине и помнить, что он подозреваемый. Надо задушить в себе незнакомые раньше желания.

Нахмурившись, она оторвала взгляд от Тристана и Вайолет и стала разглядывать толпу. Нашла глазами Огастина Девлина. Устроившись в стороне от основной группы гостей на невысоком пригорке у озера, тот наблюдал за всеми не менее внимательно, чем она.

Вот его взгляд обратился туда, куда только что смотрела она. Тристан. С каким-то особым выражением Девлин следилза каждым его движением. Что он видел, глядя на Тристана? Союзника? Угрозу? Проанализировав их разговор прошлым вечером, Мередит сочла его не очень дружелюбным.

Может быть, Тристан был препятствием для Девлина в осуществлении каких-то его планов. От этой мысли на душе у Мередит полегчало, но тяжесть вернулась, когда она припомнила все, что свидетельствовало против него. И какая безысходность появилась на его лице, когда она попыталась больше узнать о том, чем он занят.

Девлин поверил голову и поймал ее взгляд. Мередит словно ударило. Она так погрузилась в размышления, что потеряла контроль над собой. Теперь Девлин заметил ее. Судя по тому, как он кивнул, он отметил ее интерес к своей особе.

Быстро помахав ему рукой, Мередит отвела взгляд и направилась к основной группе гостей, но все время чувствовала на себе пронзительный взгляд Девлина, сопровождавший каждый ее шаг.

— Лорд Кармайкл, вы сказали, что сегодня мы будем запускать змеев? — спросила она, как ей казалось, безмятежным тоном, который не соответствовал бурлящим в ней чувствам.

Пока ее внимание было приковано к Девлину, Тристан поднялся с одеяла и теперь повернулся к ней с такой же неискренней улыбкой, как ее собственная. Что будет, на короткий миг мелькнуло у нее в голове, если они снимут свои надетые для публики маски и предстанут друг перед другом в своем истинном виде.

— Да, леди Нордем, так и есть, — ответил Тристан.

Он сделал знак приставленному к этой группе гостей лакею, и тот принес несколько больших коробок. В коробках оказались сделанные из разноцветных тканей змеи с хвостами из ярких лент, снабженные свернутыми бечевками.

— Погода самая подходящая, — радостно заулыбалась леди Кармайкл, глядя, как молодежь разбирает змеев. — Какая замечательная выдумка!

Мередит с удивлением посмотрела на Тристана. Вряд ли он выбрал такое развлечение, чтобы потешить гостей. Все же когда несколько самых увлеченных этим занятием молодых людей запустили змеев и те на ветру стали взлетать вверх и планировать вниз, заполняя небо развевающимися хвостами, уголки его губ чуть изогнулись в настоящей улыбке.

Она достала из быстро пустеющей коробки чуть ли не последнего змея и тщательно расправила синюю ленту.

— Не хотите попробовать, милорд? Тристан напрягся, услышав ее голос.

— Нет, я предпочитаю смотреть. Но вы развлекайтесь, получайте удовольствие.

Их взгляды встретились, и Мередит ощутила, как ее затягивает в глубину его глаз. Хорошо, что он сразу отвернулся. Не произнеся больше ни слова, она вышла на открытое место и пустила змея на волю ветра. Покрутившись, он попал в восходящий воздушный поток и взмыл в небо.

Она следила за полетом детской игрушки, и ею овладело чувство безмятежного покоя. В ее жизни редко выпадали спокойные моменты, и сейчас она заворожено следила за легкостью и грациозностью полета змея, избавившись, пусть на миг, от всех запутанных мыслей, вызванныхрасследованием.

— Замечательно!

От голоса Тристана ощущение покоя улетучилось. Тело ее напряглось. Она чувствовала его приближение, слышала каждый его вдох, ощущала тепло его тела. Все ее существо знало о нем.

— Я не запускала змеев с тех пор, когда была девочкой. — Мередит боролась с каждым словом, стараясь говорить легко и непринужденно. — Наверное, с тех пор, как вы навещали моего кузена в летнее время.

Тристан не ответил, он просто смотрел на парящую игрушку, поднимавшуюся все выше по мере того, как она отпускала бечевку. Мередит не могла не заметить рассеянного выражения его лица, как будто он завидовал свободе парения в воздухе.

— Вы еще поддерживаете связь с моим кузеном Генри? — спросила она.

— Нет, — ответил он ровным голосом, переведя на нее взгляд.

Она пожала плечами. Разрыв со старыми друзьями иногда мог быть первым признаком того, что человек из общества встал на опасный или дурной путь. Генри всегда был добр к Мередит, но он не отличался умом. Женившись, он к тому же сделался очень толстым и ленивым.

Мередит не могла и представить, чтобы Тристан с его умом и сдержанностью сейчас мог иметь что-нибудь общее со своим другом детства.

Но ей нужно было проверить это, хотя бы для того, чтобы увидеть реакцию