Когда некая форма, с которой ты бессознательно отождествился как с частью самого себя, покидает тебя или исчезает, это может быть чрезвычайно болезненно. Это оставляет, так сказать, прореху в структуре твоего существования.

Когда такое случается, не отрицай и не игнорируй боль или досаду, которые при этом ощущаешь. Прими то, что они есть. Остерегайся тенденции ума нагромождать вокруг этой потери свои истории и оправдания, в которых тебе отведена роль жертвы. Страх, гнев, чувство обиды и негодования или жалость к самому себе — это эмоции, которые приходят вместе с данной ролью. Затем стань осознающим то, что скрывается за этими эмоциями, так же как и за выдуманной историей: это — прореха, это — пустое пространство. Можешь ли ты повернуться к нему лицом и принять это странное чувство пустоты? Если да, то можешь обнаружить, что это место уже больше не страшное. Ты здорово удивишься, обнаружив, что из него исходит покой.

Когда бы ни приходила смерть, когда бы форма жизни ни исчезала, Бог, бесформенный и непроявленный, всегда сияет через открытое место, оставленное этой исчезающей формой. Именно поэтому самой священной и сокровенной стороной жизни является смерть. Именно поэтому мир и покой Бога может придти к тебе через созерцание и принятие смерти.

Как же скоротечно каждое человеческое ощущение, как мимолетна наша жизнь. Разве есть что- нибудь такое, что не рождалось бы и не умирало, нечто вечное?

Поразмысли вот над чем: если бы был только один цвет, скажем синий, и весь мир, и всё, что в нем есть, было бы синим, тогда бы не было никакого синего. Тогда понадобилось бы что-то не синее, чтобы понять, что всё остальное синее; в противном случае оно бы никак не «выделялось», его бы просто не было.

Точно так же, обойдемся ли мы без чего-нибудь не мимолетного и не непостоянного, чтобы признать мимолетность всех вещей? Другими совами: если бы всё, включая тебя, было непостоянным, разве ты мог бы об этом знать? Разве тот факт, что ты осознаешь и можешь быть свидетелем скоротечности всех природных форм, включая свою собственную, не значит, что в тебе есть нечто такое, что не подвержено тлению?

Когда тебе двадцать, ты осознаешь свое тело сильным и энергичным; спустя шестьдесят лет ты осознаешь, что твое тело ослабло и состарилось. Твое мышление тоже может сильно измениться по сравнению с тем, каким оно было в двадцать лет, но та осознанность, которая знает, что тело молодо или старо или что твое мышление изменилось, не подверглась никаким изменениям. Эта осознанность и есть вечное в тебе — сознание как таковое. Это и есть не имеющая формы Единая Жизнь. Можешь ли ты потерять Это? Нет, потому что ты и есть Это.

Некоторые люди перед самой смертью становятся глубоко спокойными и даже почти светящимися, как будто сквозь исчезающую форму что-то просвечивает.

Иногда случается, что глубоко больной или очень старый человек на последних нескольких неделях, месяцах или даже годах своей жизни становится, так сказать, почти прозрачным. Когда такие люди на тебя смотрят, ты можешь видеть свет, струящийся у них через глаза. В них не осталось никакого физиологического страдания. Они уступили, и поэтому личность, созданное разумом эгоистическое «я», уже исчезли. Они «умерли до того, как умерли», и нашли глубокий внутренний покой, который и есть это осознание бессмертного внутри себя.

В любом несчастном случае и любой катастрофе есть потенциальное искупление и освобождение, которое мы обычно не осознаем.

Страшное потрясение от угрозы совершенно неожиданной и близкой смерти может полностью вытолкнуть твое сознание из отождествления с формой. В самые последние мгновения перед физической смертью и в самый момент смерти ты ощущаешь себя как сознание, свободное от формы. Весь страх вдруг исчезает, его больше нет, и есть только покой и знание, что «всё хорошо» и что эта смерть — всего лишь растворение формы. Тогда смерть осознается как совершенно иллюзорная — настолько же иллюзорная, как и форма, с которой ты отождествился в качестве самого себя.

Смерть не является ничем аномальным или чем-то наиболее ужасным, сенсационным и самым отвратительным из всех остальных событий и явлений, во что современная культура хочет, чтобы ты верил. Смерть является самым естественным явлением в мире, неотделимой от него и она настолько же естественна, как и ее полярная противоположность — рождение. Напоминай себе об этом, когда будешь сидеть рядом с умирающим человеком.

Присутствовать рядом с человеческой смертью как свидетель и сопровождающий — это величайшая из привилегий и священное действие.

Когда ты сидишь рядом с умирающим, не отвергай ни одного аспекта этого переживания. Не отрицай того, что происходит, и не отрицай своих чувств. Признание того, что ты ничего не можешь с этим поделать, может заставить тебя почувствовать себя беспомощным, печальным или злым. Прими то, что чувствуешь. Потом сделай шаг вперед: прими то, что ты ничего не можешь с этим сделать, и прими это целиком и полностью, без остатка. Это не в твоей власти. Глубоко уступи каждому аспекту этого переживания, своим чувствам, а так же любой боли и дискомфорту, которые может испытывать умирающий. Уступившее, сдавшееся состояние твоего сознания и тишина, которая с ним приходит, окажут умирающему неоценимую помощь и существенно облегчат его переход. Если будет необходимость произнести слова, они возникнут из тишины и спокойствия внутри тебя. Но они будут вторичны.

С тишиной приходит благословение: покой.

Внутренняя взаимосвязанность всего: буддисты знали это всегда, а теперь и ученые-физики это подтверждают. Ничто из того, что происходит, не является обособленным, изолированным событием — это только так кажется. Чем больше мы выносим суждений и навешиваем ярлыков, тем больше мы его изолируем. Через наше думанье целостность жизни становится раздробленной на фрагменты. Тем не менее, это событие было осуществлено самой тотальностью жизни. Оно является частью паутины внутренних взаимных связей, то есть космоса.

Это значит: что есть — то есть, и иначе быть не может.

В большинстве случаев мы не можем оказаться даже в начале понимания того, какую роль играет не имеющее смысла событие в бескрайней тотальности космоса, но признание неизбежности его осуществления внутри огромности этого целого может зародить в тебе начало внутреннего принятия того, что есть, и, тем самым, может произойти перенастройка на эту целостность жизни.

Истинная свобода и конец страданию означает жить так, словно ты целиком и полностью выбрал то, что чувствуешь или ощущаешь в данный момент.

Эта внутренняя настройка на настоящий Момент и есть окончание страдания.

Так ли необходимо страдание на самом деле? И да, и нет.

Если бы ты не страдал так, как страдал, то в твоем человеческом существе не было бы глубины, не было бы смирения, не было бы сочувствия. Ты бы сейчас этого не читал. Страдание взламывает скорлупу эго, а вслед за этим приходит понимание, что оно уже сослужило свою службу. Страдание нужно до тех пор, пока ты не поймешь, что оно не нужно.

Несчастью требуется созданное разумом «я» вкупе с его историей, ему нужна умозрительная, вымышленная личность. Ему нужно время — прошлое и будущее. Если ты лишаешь свое несчастье времени,