Следует отметить, что явно не обделённый немалыми литературными способностями. Н.С. Давиденков довольно часто публиковал свои материалы в ряде изданий казачьих частей вермахта под литературным псевдонимом «Анин».

«…Во время этой работы мне и Гусеву попеременно приходилось бывать с личными докладами у генералов Доманова и Краснова.

Однажды, когда в кубанских станицах (имевшихся при «Казачьем стане» Т. Доманова в Италии — К.Х.) произошли волнения по поводу назначения генералом Власовым своего войскового атамана — генерала Науменко[20], генерал Краснов предложил мне отправиться вместе с ним в кубанские станицы для разъяснения казакам, что подчиняться генералу Науменко не следует, что он является самозванным атаманом и что Власов не имеет права назначать атамана без согласия Кубанской Войсковой Рады, а в данном случае — Главного управления казачьих войск. Это поручение генерала Краснова я выполнил.

Дальнейшая работа была прервана 18 апреля 1944 года приказом о ликвидации Главного управления казачьих войск и о подчинении всех организаций и частей генерала Доманова новому походному атаману — начальнику 1-ой казачьей дивизии, оперировавшей на Балканах, генералу Кононову[21]. В связи с этим вся пропагандистская работа в частях Доманова переходила в ведение отдела пропаганды 15-го кавалерийского казачьего корпуса генерала фон Панвица (которому подчинялся и И.Н. Кононов — К.Х.) и наш отдел («школа») расформирован… Все казачьи части и семьи казаков стали эвакуироваться из Италии в Австрию.

В момент эвакуации курсанты школы пропагандистов были распущены, а я получил назначение — командир 2-й батареи 1-го артдивизиона 5-го запасного полка…

К этому времени относится один случай. 28 апреля 1945 года в местечке Пелуццо я встретил грузина Ладошвили, с которым встречался в русском ресторане в Берлине. Он сказал мне, что вместе с двумя ротами грузин давно перешёл на сторону партизан-националистов (войска Бодальо, группа «Озоппо») и предложил мне последовать его примеру. На автомобиле, отобранном мною и моим вестовым А.И. Величко у немца, мы отправились в горы к востоку от реки Толмеццо между местечками Пелуццо и Авна и прибыли в расположение партизанского отряда «Озоппо», которым командовал лейтенант итальянской армии Пинета. Этот последний предложил мне возглавить казачью часть, которая должна будет уйти от штаба Доманова и запереть перевал «Плокенпасс», чтобы не дать немцам вывезти из Северной Италии ценные материалы и машины. От меня также требовалось сообщить о положении мостов и намерениях немцев взорвать их на протяжении от Толмеццо до Кочаха.

Это мной было выполнено и донесение передано партизанскому отряду через Величко. Однако, когда во главе своей батареи, (без орудий) я двинулся выполнять задание о перевале, было выяснено, что партизаны подверглись нападению части «СС» и были рассеяны, а перевал занят крупными силами «СС»…

Во время пребывания казачьих войск на территории, оккупированной англичанами (в начале 1945 года казачьи части вермахта сдались в Австрии английским войскам — К.Х.), я никакой пропагандистской работы не вёл, находился всё время при батарее. С англичанами беседовал только с рядовыми, стараясь выяснить у них судьбу наших семей и нас самих…

…Ранее я имел встречи с руководящими работниками власовской армии и казачьих войск — полковником Боярским, генералом Малышкиным, есаулом Земцовым, полковником Сахаровым и другими. Иных крупных антисоветских руководителей я не встречал.

В октябре 1944 года я встретил в Берлине в помещении отдела пропаганды для добровольческих войск, где оформлялись мои маршевые документы, поручика РОА Льва Ильинского, с которым в 1943 году был вместе на курсах пропагандистов в Дабендорфе. Он пригласил меня зайти к себе в отдел пропаганды «для врага», возглавлявшийся эмигрантом-журналистом Казанцевым[22] и помещавшимся в том же доме (Виктория штрассе).

В этом отделе Ильинский показал мне последние издания, разбрасываемые с самолётов над Красной Армией. Это были:

— газеты «Клич» и «Окопная правда», наполненные обычной власовской пропагандой;

— подделка «Набат», издававшаяся якобы подпольной антисоветской организацией в тылу Красной Армии;

— подделка газеты «Правда» с издевательством над руководителями Советской страны.

Впоследствии «Клич», «Окопную правду» и «Набат» я видел в редакции газеты «Казачья лава». Кто их конкретно писал и издавал я не знаю, но несомненно, что Казанцев и Ильинский принимали в составлении этих газет живейшее участие. Казанцев подчинялся начальнику отдела «Восточной пропаганды» капитану Штрикфельду, которому через руководителя, старшего советника Штупериха, подчинялась и редакция газеты «Казачья лава».

При разных обстоятельствах впоследствии я видел «продукцию» Казанцева (в Польше, в Италии), среди которой были листовки — газеты «Штык в землю», «Долой колхозы», речь генерала Власова с портретом, листовки с фальсифицированным «обращением» сына И.В. Сталина и Молотова с портретами, стихи «Калина-калинушка» с призывами к крестьянскому восстанию, изложение «принципов» Власова («13 пунктов»), отдельные издания «Манифеста КОНР». На всех этих листовках имелась внизу отметка «OKWWPr», т. е. «Главное командование вооружённых сил, отдел пропаганды».

Кроме того, мне известно со слов Ильинского, что он принимал участие в изготовлении грампластинок с извращённым советским гимном и фальсифицированной речью И.В. Сталина, предназначавшихся для трансляции через линию фронта. Кроме Казанцева и Ильинского в комнате работало ещё два или три офицера.

Эмигрант Казанцев, которого я больше не видел, был впоследствии кандидатом в члены КОНР.

Ильинский, насколько я знаю, возвращён в СССР вместе с офицерами власовского полка «Витязь» (командир полка Семёнов), в котором был в командировке в момент окончания войны…».

На этом временно прервём изложенную Н.С.Давиденковым его «одиссею» 1941–1945 годов, не комментируя её, но помня о том, что она со слов Н.С. Давиденкова записана следователем «Смерша» МВД СССР.

28 мая 1945 года более двух тысяч генералов и офицеров казачьих формирований вермахта, сдавшихся англичанам, были ими предательски, с применением силы переданы, кроме сотрудников разведки и контрразведки, советской военной администрации. Все переданные в 1945–1947 годах в СССР были привлечены к уголовной ответственности. Не избежал этой участи и Н.С.Давиденков. 5 ноября 1945 года военным трибуналом Западно-Сибирского военного округа по статье 58-1б УК РСФСР («Измена Родине») он был приговорён к 10 годам лишения свободы.

По одному уголовному делу с Н.С.Давиденковым проходили военнослужащие казачьих частей вермахта, ранее упоминавшиеся:

— Польский Леонид Николаевич, 1907 года рождения, уроженец станицы Казьминской, Ставропольского края;

— Земцов Михаил Гаврилович, 1911 года рождения, уроженец станины Николаевской, Краснодарского края;

— Гусев Пётр Викторович, 1899 года рождения, уроженец г. Карпогорки, Архангельской области, донской казак по происхождению, никогда не являвшийся гражданином СССР — «…в Париже проживал с 1926 года (до этого жил и работал в Болгарии — К.Х.) по 1942 год. Состоял на службе у крупного русского промышленника Гукасова. Занимался реализацией продукции его издательства — книг и газеты «Возрождение».

Все они (кроме П. Гусева) по ст. 58-1а УК РСФСР, а П.В. Гусев на основании ст. 58-3 УК РСФСР с санкцией ст. 58-2 УК РСФСР были приговорены к лишению свободы на десять лет каждый, с поражением в правах на 5 лет без конфискации имущества за отсутствием такового.

В приговоре, в частности, отмечалось, что Н.С.Давиденков «…в августе 1942 года добровольно поступил на службу в немецкую армию, принял присягу на верность фашистской Германии и в составе т. н. «казачьих» войск немецкой армии служил в чине сначала хорунжего, а затем сотника до мая 1945 года, т. е. до дня пленения.

Находясь в немецкой армии, Давиденков сначала служил командиром взвода, а затем, окончив школу