болезнью, которая погубит любого зверя в течение двух недель, — настоящий ветеринар, образованный и опытный.

— Грязнуля нрав, — сказал Нюх, и в его сильном голосе не было ни жалости, ни сантиментов. — «Ветеринар, излечися сам», как говорится в одной старинной книге. Ты должна подсказать, что нам следует делать с тобой. Но я больше не желаю слышать нытья и тревоги по поводу твоего состояния. Ты должна напрячься, Бриония, и использовать все внутренние резервы, чтобы помочь себе. Ну, так как ты думаешь, что у тебя?

— Верблюжий грипп, — простонала она. — Через два дня у меня выпадет вся шерсть. Еще через день голая кожа начнет гнить… Я уже сейчас чувствую этот запах, а вы нет?

— Я могу дать вам помаду, чтобы заглушить запах, — пробормотал аптекарь. — Сделана из вареной смолы тамаринда.

— Заткнись! — поднявшись на свои длинные, как у кенгуру, лапы, огрызнулся Калабаш Буряк. — Иди ты со своими предложениями…

— Мы благодарны тебе, горностай, за то, что Бриония открыла глаза и заговорила, но твои замечания по поводу запаха ни к чему.

— Затем у меня отвалятся когти… — продолжала Бриония.

Плакса громко зарыдал и выскочил из комнаты. Он был самым чувствительным из присутствующих.

— В конце концов мои глаза распухнут и лопнут, печень сократится до размеров высохшей пиявки, а селезенка разорвется, — закончила Бриония.

— Ты весьма красочно описала все это, — проскрежетав зубами, сказал Нюх. — Но ведь наверняка существует какое-нибудь средство, чтобы победить болезнь. Может быть, следует отнести тебя обратно в горы, к жрецам? Я слышал, что вера в союзе с медициной…

— Безнадежно, — простонала она. — Совершенно безнадежно!

— Замолчи! — огрызнулся Нюх. — Не желаю этого слышать, поняла?

Его тон взволновал Брионию. Никогда в жизни Нюх так с ней не говорил. Просто невероятно, чтобы добрый, великодушный ласка, ее самый лучший друг, кричал на нее!

— Есть… есть один шанс, — хрипло простонала она.

— Ну, говори скорее!

— Возможно, но точно я не знаю… Возможно, кора и сушеные листья Firmiana simplex Wight.[2] Я читала об одном случае… Да, точно… в «Вестнике ветеринара»… Кажется, в апрельском номере…

— Не важно, в каком номере!

— Да, да, конечно не важно! — Ее голос с каждым мгновением слабел. — Номер двадцать третий, том шестой, страница седьмая, параграф третий…

— Бриония! — остановил ее Нюх. — Хватит!

— Да, конечно… Пациент выжил… Надо… надо вскипятить кору и листья и дать больному отвар…

Она снова уронила голову на подушку, раздавив цветок, принесенный Плаксой. Ее глаза блестели, зубы выбивали дробь. — Когда Нюх дотронулся, чтобы погладить подругу, у нее выпал клок шерсти. Нюх с трудом подавил рыдания.

— Что же это за Firmiana simplex, пес его подери?! — воскликнул, он сквозь слезы. — Разбудите ее снова!

— Не надо! — послышался сзади вкрадчивый голос аптекаря, заставивший всех подскочить. — Я знаю, что это. Бытовое название — восточное зонтичное дерево. — Аптекарь подробно описал дерево, текстуру и цвет коры, форму и величину листьев и плодов. — Оно растет в ущельях, обычно на склонах крутых утесов. Добраться до него может только специально обученная птица, но птицы обычно обижаются, если их назовут обученными, за такое они могут и глаза выклевать!

— Спасибо, аптекарь! — поблагодарил Нюх. — Твои знания и умение очень пригодились нам. — Немного поколебавшись, он спросил: — У тебя, конечно, нет отвара коры и листьев восточного зонтичного дерева?

— До сих пор я не знал, что оно обладает лечебными свойствами, а то бы приготовил. Впрочем, это дерево очень трудно найти. Оно под охраной черных богов — пожирателей ласок! Удачи вам! Если вы найдете дерево и вам удастся до него добраться, кто-нибудь из черных богов обязательно постарается стукнуть вас о скалу. Да и тамошние птицы выклюют вам глаза, и спускаться вам придется вслепую! Так что не жалуйтесь потом, что я вас не предупредил! Я всегда стараюсь предупредить зверя о возможной опасности, так и мне самому спокойней жить!

Горностай-аптекарь вышел. Нюх решительно сунул в вещевой мешок овощи, горбушку хлеба и пару жареных полевок и повернулся к Калабашу Буряку, верному тушканчику:

— Присмотрите, пожалуйста, за Брионией. Кто-то должен остаться с ней, пока мы будем искать это дерево. Разумеется, если вы боитесь заразиться, я без обид приму отказ, — добавил Нюх, увидев, как перепутался Буряк.

— Нет, нет! Меня не это страшит. Я уверен, что эту ужасную болезнь можно подхватить от укуса жука или какого-нибудь другого насекомого, но не от этих самых бактерий. Нет, я беспокоюсь как раз за вас! Что будет, если вы все погибнете? Ведь сорваться с горы проще простого!

— Если мы погибнем, то Бриония умрет. Я только попрошу вас с должным почтением позаботиться о ее останках. Но не нужно никаких пышных церемоний.

Калабаш кивнул:

— Я сделаю все, как вы просите.

Нюх поблагодарил его, понимая, что теряет драгоценное время. Каждая секунда сейчас была на вес золота. Двое ласок вышли из хижины. Плакса сидел на крыльце, закрыв морду лапой.

— Вставай! — подойдя к нему, приказал Нюх. — Мы должны подняться в горы и найти зонтичное дерево.

— Это какое же? — вскочив на лапы и поскакав за друзьями, спросил Плакса. — Вы знаете, как оно выглядит?

Нюх повторил описание зонтичного дерева, услышанное от аптекаря.

— Мы должны найти его до полудня, иначе, боюсь, Брионии уже ничто не поможет, — пробормотал он.

Все трое начали взбираться на гору, постоянно поглядывая вверх, в надежде увидеть на естественных уступах маленькое, изящное деревце, крона которого напоминала бы зонт. Но вокруг росли только карликовые сосны, торчащие из расселин, куда за долгие годы ветрами намело немного почвы. Несколько раз, увидев очередную сосну, кто-нибудь из ласок восклицал: «Вот оно!» Всеми владели напряженное ожидание и отчаянное желание найти спасительное дерево.

— Вижу! — заорал Плакса, уверенный, что наконец не ошибся, когда увидел чуть выше силуэт зонтика. — Вон там, на верхней тропе!

Это показалось Нюху слишком уж легким: найти дерево почти сразу и на той тропе, по которой они пошли. Он выхватил подзорную трубу и уставился на предмет, почему-то приближавшийся к ним. Это действительно был зонтик — сделанный из листьев какого-то растения, вероятно пальмы. Под ним шел крыс, ведущий по горной тропе стадо полевок. Грызун уставился на ласок, судя по всему приняв их за разбойников. Нюх высоко поднял лапы, чтобы показать, что он безоружен. Остальные двое сделали то же самое. Нюх обратился к испуганному пастуху.

— Вы, очевидно, местный житель, мой господин, — сказал он. — Не могли бы вы помочь нам…

Но грызун прошествовал мимо без ответа, настороженно посматривая на трех ласок. Вскоре он скрылся за поворотом, а покорное стадо, стуча когтями по камням, проследовало за пастухом.

Грязнуля хотел было броситься за ним, но Нюх остановил его, сказав, что крыс, вероятно, не понимает их языка.

— Мы найдем это зонтичное дерево, не волнуйтесь, — пробормотал он.

Ласки продолжили поиск, плутая по горным склонам. Все утро они трудились до седьмого пота, а Нюх каждые пятнадцать минут со все возрастающей тревогой поглядывал на часы.

— Наверное, нам стоило поднять на лапы всю деревню! — сокрушенно произнес он, когда солнце