Меня одолело такое отвращение к этой парочке, что я не разговаривал с ними до самого дома Тани.
Пандора в кремовом брючном костюме выглядела фантастически. Никогда не перестану ее любить.
На серванте рядом с зажженной свечой и вазой с красными цветами стояла большая фотография Ивана. Фото сделали в то время, когда он еще был женат на Тане. Никто не вспоминал о том, что Иван утонул во время медового месяца с моей матерью. И никто не вспоминал, что мой отец жил с Таней, когда это случилось.
Пандора вышла в сад покурить, я последовал за ней. Спросил, не даст ли она интервью для моей книги «Слава и безумие».
Отбросив назад волосы цвета патоки, она рявкнула:
– Я, по-твоему, кто, поп-звезда? Я серьезный политик, вкалывающий от зари до зари!
Возразил на это, что часто вижу ее на страницах журнала «Хелло!» под ручку со всяким гламурным старичьем.
Пандора ответила, что не в силах остановить папарацци. Она курила, а я разглядывал ее очаровательный профиль. Вдруг она протяжно вздохнула. Я спросил, все ли с ней в порядке.
Пандора ответила, что скучает по отцу, и добавила:
– Твоя мать когда-нибудь рассказывала тебе о том, что произошло?
Мне было известно лишь то, что писали в газетах, да еще то, что моя мать на какое-то время лишилась дара речи, настолько она была потрясена случившимся.
– Настолько потрясена, – горько усмехнулась Пандора, – что увела твоего отца у моей матери через неделю после похорон папы.
– Типичное поведение людей, родившихся в эпоху беби-бума, – вздохнул я. – Все это поколение морально разложившееся.
Рассказал ей, что в 60-е мои родители страдали наркозависимостью. Пандора рассмеялась: мол, несколько затяжек субботним вечером – еще не зависимость.
Тогда я поведал ей о бедном слепом Найджеле, но Пандора уже была в курсе, даже успела свести Найджела с высоким чином в Королевском национальном институте помощи слепым.
– Для консультации? – спросил я.
– Для сбора средств, – ответила она. – У Найджела отличные связи в гомосексуальной мафии. Через него легко подобраться к их кошелькам.
Таня позвала нас к столу, и мы провели неловкий час за едой, выпивкой и воспоминаниями, однако упоминаний об обстоятельствах смерти
Для оживления атмосферы я рассказал, что написал Тони Блэру письмо с просьбой прислать документы, подтверждающие его слова об оружии массового уничтожения, Кипре и сорокапятиминутной боеготовности.
– Этот скупердяй боится потерять свой залог в турагентстве, – вставила мама.
Оказалось, что Пандора сейчас редко видится с мистером Блэром, поскольку его постоянно нет в стране. Неизбежна ли война с Ираком, поинтересовался я.
– Поговаривают, – ответила Пандора, – что Министерство обороны намерено призвать резервистов- медиков.
– Значит, в больницах останется еще меньше врачей и медсестер, – резюмировала мама.
Она определенно успела посплетничать с хозяйкой, пока мы с Пандорой дышали свежим воздухом, потому что Таня вдруг спросила:
– Я слышала, у тебя новая девушка, Адриан?
– Как ее зовут? – оживилась Пандора.
Я глубоко вздохнул и произнес:
– Маргаритка Крокус.
Пандора расхохоталась, показав полупережеванный сэндвич с клюквой и сыром.
– Господи, какое нелепое имя! Привози ее ко мне познакомиться. Напою вас чаем в парламенте.
Так и сделаю, дорогой дневник, но только после того, как Маргаритка прочтет, изучит и возьмет на вооружение рекомендации, изложенные в книге «Одевайтесь правильно!».
Позвонил мой адвокат Дэвид Барвелл, сказал, что пришли документы от Марка У'Блюдка и ипотечной компании. Предупредил, что с меня еще 8000 фунтов. И как я намерен покрыть эту задолженность?
– Но я рассчитал на калькуляторе, что потребуется всего-навсего 3000 фунтов, – возразил я.
– Может, батарейки сели? – предположил Барвелл.
– Он работает от солнечных батарей, – ответил я.
– Так ведь в последнее время солнце появляется не часто, мистер Моул. Вы явно ошиблись в расчетах.
И вновь спросил, откуда я возьму недостающую сумму.
Я ответил, что в строительном обществе у меня лежат заработанные тяжким трудом сбережения на сумму 4000 фунтов, остальное надеюсь где-нибудь занять.
– Закон не руководствуется надеждами, мистер Моул, – отрезал мой адвокат, – он руководствуется фактами. Вам следует принести первый взнос мне в кабинет до конца этой недели, или собственность вернется на рынок.
Затем он спросил, не нужен ли мне независимый финансовый консультант. Как раз по совету независимого финансового консультанта, ответил я, мой отец вложил свою пенсию в «Вечную молодость».
Барвелл долго молчал, а потом буркнул:
– Намек понят.
Я немедленно позвонил в свой банк в Калькутте и объяснил ситуацию девушке на другом конце провода. Она пообещала выслать бланк заявления на получение банковского кредита.
Вышлют ли мне его из Калькутты, спросил я.
– Нет, из Уотфорда, – был ответ.
Бланка из банка нет как нет.
После работы встречался с Маргариткой. В волосах у нее была лента, как у кэрролловской Алисы – из синтетической шотландки.
Позвонил в Калькутту. Какой-то мужик сказал, что заявление на получение кредита было выслано А. Воулу живущему в Лестере, Северная Каролина, США, в понедельник, 21 октября.
Я потребовал, чтобы бланк выслали еще раз, но уже по правильному адресу и на мое подлинное имя. Подчеркнул, что дело не терпит отлагательства.
Вчера вечером «Жизнь Пи»[8] завоевала Букеровскую премию. Мама полюбопытствовала, о чем книга. Об индусском мальчике из христианско-мусульманской семьи, который провел год в спасательной шлюпке вместе с бенгальским тигром посреди Тихого океана, сказал я.
– А почему тигр не сожрал мальчика? – удивилась мама.
– Если бы тигр сожрал мальчика, не было бы романа, – пожал я плечами.
– Но это же неправдоподобно, – гнула свое мама.
Вмешался отец, великий литературный критик:
– Пацан и пяти минут не протянул бы рядом с голодным тигром.
– Это аллегория, – бросил я и вышел из кухни, пока они не засыпали меня вопросами об устройстве спасательной шлюпки.
Отнес в химчистку костюм от Хьюго Босс, специально указав на белые пятна на брюках. Разъяснил приемщице, что пятна от молока, остались после прошлого Рождества.
На работу позвонила мама и сказала, что пришло письмо из банка «Барклиз». Я попросил ее вскрыть
