Ванесса заявила, что Джоэл Миллер достоин жалости больше, чем любой другой мужчина, которых она знала.

– С тех пор как от него ушла жена, парень едва справляется.

– В Бэй-Бороу кто-нибудь вообще счастлив в браке? – спросила Делия.

– Да, таких полно, – ответила Ванесса. – Только ты почему-то зависаешь с другими.

Холодным солнечным субботним утром женщины сидели у Ванессы на кухне. На самом деле, это была кухня ее бабушки. Ванесса с тремя братьями жила с бабушкой по отцовской линии. Ванесса заполняла ценники старомодным пером. «Высокоэффективный репеллент от насекомых» – выводила она тонким каллиграфическим почерком на овалах из бумаги цвета слоновой кости. «Высокоэффективный» был сделан по старинному семейному рецепту. Когда Ванесса заканчивала надписывать ценники, ее младший брат наклеивал их на изящные стеклянные пиалы, в которых лежали, таинственно поблескивая, разные засушенные коренья и ягоды. Делия могла с трудом поверить, что кто-то может на это жить, но было очевидно, что Лайнли неплохо справляются. Дом казался большим и удобным, и бабушка могла раз в год позволить себе поездку в Дисней-Уорлд. Ванесса признавалась, что все дело было в мяте болотной.

– Только никому об этом не говори, – сказала она Делии. – Насекомые не выносят этого запаха. Остальные растения просто для виду.

Грегги строил на полу башенку из хлебных корок. После того как Ванесса закончит с ценниками, они с Делией собирались отвести его смотреть на Санта-Клауса. Потом Делия могла бы пойти за небольшими покупками к Рождеству. Или нет – она не могла решить. Ей никогда не нравилось Рождество с опасностью разочаровать семью в их тайных ожиданиях, а в этом году все будет еще хуже, чем обычно. Может, вообще все отменить? Ну почему нет книги с правилами этикета для сбежавших жен?

При этой мысли Делия снова подумала о мистере Миллере.

– Кто-нибудь знает, почему жена его бросила? – спросила она Ванессу.

– Ну конечно, все это знают. Они жили вместе многие годы, милый маленький мальчик, хороший дом, а потом однажды весной Элли, его жена, обнаружила у себя в груди опухоль. Она пошла к врачу, а тот говорит: «Да, похоже на рак». Она пришла домой и заявила мужу: «За то время, что мне осталось, я хочу пожить для себя. Я собираюсь делать только то, о чем мечтала». Собрала вещи и ушла. Это было ее самое главное, самое сильное желание – у тебя когда-нибудь такое было?

– И где она теперь?

– О, она диктор на телевидении в Келлертоне, ведет передачу про прогноз погоды, – начала рассказывать Ванесса. – Оказалось, что с опухолью все в порядке, ее сразу же удалили под местным наркозом. Теперь мистер Миллер и Ной могут каждый вечер включать телевизор и смотреть на нее. Ты тоже могла ее видеть в «Бордуок бюллетене». В прошлом августе про нее написали статью. Настоящая красивая блондинка. У нее волосы, как эта потрепанная мочалка, которой мы бутылки моем. Никому в городе она не нравится – она же оставила своего ребенка.

Делия посмотрела на свои колени.

– Все женщины в городе стараются помочь мистеру Миллеру, – продолжала Ванесса. – Приносят противни с лазаньей, приглашают его сына на вечер. Но думаю, за лето он понял, что этого недостаточно, поэтому и поместил объявление в «Багл».

– Это объявление там с лета?

– Точно, но его сосед сказал мне, что откликались только девушки-подростки из колледжа. Все девушки в колледже Дороти Андервуд влюблены в мистера Миллера. Я тоже, это просто часть студенческой жизни. Я училась тогда на втором курсе, и мне казалось, что он – самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо видела. Но он, конечно, не может нанять какую-нибудь вертихвостку, поэтому и продолжает публиковать объявление. Мне никогда не приходило в голову, что тебе нужна такая работа.

– Ну мне тоже не очень нужна. – Делия смотрела, как Грегги начал катать корку по полу. Его маленькие ручки были похожи на печенья с дырочками сверху. Она и забыла, какое это удовольствие – смотреть на маленьких детей. – Просто мне очень уж надоело работать у мистера Помфрета. Как ты думаешь, на мебельной фабрике есть места?

– О, на мебельной фабрике, – усмехнулась Ванесса, обмакивая перо в чернила. – Им нужны только лакировщики. Стоять целый день в огромных варежках, покрывая лаком ножки стульев.

– Но у них должны быть места для офисных работников. Машинистка, референт...

– А почему ты не соглашаешься работать у мистера Миллера?

– Я просто не хочу врываться в жизнь маленького мальчика, если придется уехать, – ответила Делия.

– А ты всегда убегаешь?

Делия не совсем поняла, что имеет в виду приятельница. И подозрительно посмотрела на Ванессу.

– Нет, не всегда.

– Я хочу сказать, что никогда не слышала, чтобы ты говорила что-нибудь против Зека Помфрета. А теперь хочешь уволиться.

– Он любит строить из себя начальника. Он очень властный. И к тому же зарплата смехотворная, – перечисляла Делия. – Я не понимала, насколько она смехотворна, когда устраивалась туда. И он даже не оплачивает медицинскую страховку! А что если я заболею? Ванесса немного отстранилась от стола, чтобы посмотреть на нее.

– Ну, – сказала ей Делия, – да, похоже, я действительно часто убегаю.

Когда Делия говорила это, ей представилась одинокая прямая фигура, идущая по побережью. Было странным, какую волну тепла вызвал в ней этот образ.